После 1660 г. возврата к былому триумфу уже не было. Во время Реставрации Церковь могла бы вернуться к своим прежним формам существования, но для этого не было ни оснований, ни средств на восстановление общей целостности. Англиканская церковь занимала оборонительную позицию в сочетании с довольно агрессивной политикой. С прекращением деятельности Высокой комиссии и диоцезных судов она потеряла возможность наказывать отступников. Как общественный институт она утратила свое значение. В 1660 г. празднование Пасхи и возвращения Майского дерева носило скорее стихийный характер и состоялось только потому, что эти праздники были тесно связаны с народной культурой. Однако вполне можно было бы оставить эти случаи без внимания. Решение 1662 г. упростить церковную службу стало причиной ухода из Церкви двух тысяч представителей духовенства. Несмотря на попытки пресекать незаконные собрания, баптисты, квакеры и другие приверженцы радикальных взглядов продолжали свою деятельность. Более того, десятки тысяч диссентеров, придерживавшихся умеренных пуританских традиций, в 1662 г. пересмотрели свои взгляды насчет того, входить им в национальную Церковь (хотя им никто этого не предлагал) или сохранить верность чистому почитанию Бога. В 80-х годах XVI в. — первом десятилетии XVII в. они предпочитали «ожидать действий магистрата» и оставаться в рамках Церкви, пока не наступят лучшие времена. В период Реставрации диссентеры все больше склонялись к отделению. В начале XVII в. они закладывали «побольше благочестия в Вавилоне»; теперь же они отказались от такого приспособления и ушли в схизму. Акт о терпимости (Toleration Act), принятый в 1689 г., стал официальным признанием религиозного плюрализма. Не имея возможности привлекать к ответственности тех, кто не являлся ее членом, а также привлекать людей в свое лоно, Англиканская церковь как духовная сила оказалась истощенной.

В начале и середине XVII в. большинство интеллектуалов и представителей власти считали, что благочестие, дисциплина и порядок вошли в жизнь английской нации по велению Божьему. Бог ведет Свой народ в землю обетованную, где царит мир и справедливость и где люди любили бы Его и преклонялись перед Ним, что является их обязанностью. Этот взгляд на лучшую жизнь, как ответ на Божий призыв, разделяли Яков и Карл I, Уэнтуорт и Лод, Пим и Кромвель. Все политические документы были проникнуты глубоким убеждением, что Бог творит человеческую историю и что Он виден во всех проявлениях человеческой жизни. Пьесы Шекспира, поэмы Донна, идеи Генри Паркера и молодого Джона Мильтона подтверждают эту точку зрения. Пьесы же Марло составляют исключение, которое подтверждает правило.

Во время «междуцарствия» подобных надежд не осталось. Удар, полученный в результате казни короля, лишил большинство роялистов веры в Божий промысел; еще более сильное ощущение предательства у радикалов (1660) объясняет их последующее политическое бездействие. Им было очень тяжело перенести боль от предательства после столь явного свидетельства Божественного благоволения. Пуритане и их последователи, наоборот, всецело приняли идею Царства Божьего. Они принимали мир как скопление греха и несовершенства. Сквозь пелену слез каждый должен искать свой покой, основанный на собственном достоинстве. Признание ограниченности возможностей Церкви и государства определяло идеологию конца XVII в. Это видно в личности Карла II, чей желчный взгляд на мир сочетался с глубоким личным мистицизмом, в латитударианстве епископов и официального духовенства, а также в отказе диссентеров следовать нормам национальной Церкви. Некоторые продолжали верить во второе пришествие (сэр Исаак Ньютон наряду с открытием физических законов предсказал, когда это произойдет, опираясь на Апокалипсис), однако большинство придерживалось позиций реализма. Джон Мильтон героически выступал против Бога, который в 40-50-х годах XVII в. вел Свой народ только затем, чтобы предать его в 60-х. «Потерянный рай» рассказывал о Всемогущем Создателе, позволившем человеку оступиться, «Возвращенный рай» — об искушении Христа в пустыне, об ошибочном мирском взгляде на Евангелие. Возможно, республиканцев заманили на ложную тропу. Произведение «Самсон-борец» рассматривает проблему человека, одаренного Богом необыкновенной силой, но так и не сумевшего ею воспользоваться. Точно так же как Самсон увлекся Далилой и лишился своей силы, республиканцы в 50-х годах перевели свое внимание на поиски выгоды и упустили шанс, данный Богом. Но наиболее типичная пуританская работа эпохи Реставрации — это «Путь пилигрима» Беньяна, произведение, обращенное к проблеме поиска мира и спасения для каждого отдельного человека.

Христианство становилось деполитизированным и демистифицированным. Обычные англиканские трактаты конца XVII в. носили такие названия, как «Разумность христианства» и «Христианство без тайн». Если раньше на Бога смотрели как на самую основу природы и жизни, то теперь он стал творцом, запустившим механизм жизни, духом, действующим внутри человека и заставляющим его соблюдать нормы морали. Проповеди подчеркивали важность добрососедства и милосердия. Священники проповедовали, что религиозный долг заключается в том, чтобы жалеть стариков и животных. Идеи об изменении мира волновали их в меньшей степени. Представитель диссентеров Джон Локк, выступавший за религиозную терпимость, смотрел на Церковь как на свободное общество людей, собирающихся вместе для почитания Бога наиболее предпочтительным для них образом. Религия потеряла свое значение, стала чем-то вроде увлечения. Властям не нужно беспокоиться о том, что происходит на частных собраниях. Пуритане предыдущих поколений не могли и представить себе подобное.

Ослабление религиозных чувств, ломка мировоззрения, сказавшаяся на религии в целом, проявились в литературе и науке. Театр эпохи Реставрации отличается от театра эпохи короля Якова не только вульгарностью и тривиальностью, но и мирским характером. Метафизическая поэзия, которая коренилась в религиозном опыте восприятия природы, уступила место религиозной поэзии — либо рассудочной и холодно-рациональной, либо еще более бесплотной и потусторонней.

Обмирщение повлияло также на изобразительное искусство. Загородные резиденции Тюдоров и Стюартов подчеркивали патриархальные христианские ценности, так как они содержали помещения для слуг и общие столовые. Размещение людей за столом могло отражать их социальный статус, но при этом сохранялась свобода общения. К концу XVII в. были построены новые дома с интимными покоями и личными столовыми, в то время как слугам была отведена отдельная территория. Эти дома располагались в огромных парках, окруженных высокими стенами и охраняемых егерями.

В XVII столетии, как и в XVI в., строилось мало церквей. Пожалуй, большая часть новых церквей была построена в Лондоне после Великого пожара 1666 г. Существовал, однако, сильный контраст между яркостью и благочестивой выразительностью церквей и часовен эпохи ранних Стюартов, таких, как в Петерхаусе в Кембридже, и холодным, ясным, рационалистическим духом лондонских церквей Рена. Аллегорические изображения из цветного стекла и темная деревянная обшивка уступили место мрамору. Вместо изображения усопших в лежачем положении стали устанавливать вертикальные статуи мужчин и женщин, погруженных в раздумья о своем моральном долге.

В изобразительном искусстве на смену контрреформационному стилю Испании, Испанской Италии и Испанских Нидерландов, пышности, соединявшей реальный и сверхъестественный миры, пришло влияние Людовика XIV Французского, наслаждающегося своей расточительностью и потакающего собственным слабостям. В начале XVII в. художники, музыканты и поэты объединились для создания театра масок, который мог бы свести воедино достижения цивилизации и христианские ценности, зрителей, вовлеченных в действие, фантазию и реальность. Театр масок Иниго Джонса и Бена Джонсона произвел такое впечатление на Карла I, что он поверил, будто его подданные скоро проникнутся благочестием и добродетелью и он сможет так же легко добиться порядка и единства в государстве, как и на сцене. Иного рода иллюзия околдовывала в условностях оперы, сходной формы искусства в конце XVII в. Если писатели в начале правления Стюартов обращались к героико-трагической тематике, то писатели конца их правления перешли на привычное нравоучение романа и сатирический эпос Драйдена и позднее Поупа.