Большая криминальная война началась. За последние два дня Задворск уже не раз содрогнулся от мощных взрывов.

Первыми жертвами войны стали Бубен и Курнос. Из-за его, Жоржа, денег схлестнулись. Разборка взаимным уничтожением закончилась. Теперь, получается, некому дербанить Жоржа.

Но так мог думать только глупец. А Жорж знал, что свято место пусто не бывает. И поэтому не удивился, когда к нему в офис нагрянули три качка с наглыми рожами.

В широких штанах, коротких кожаных куртках, мощные челюсти жвачку перемалывают. Бандюки, мать их так. Молодые, еще не знают, что почем. Поэтому и держатся вызывающе.

– Можете проваливать! – грубо встретил их Жорж.

– Э-э, ты чо! – завонял один.

– Я сказал: ничего от меня не ждите!

Жорж ясно дал понять, что разговор окончен.

– Не, ну ты борзый, в натуре!

Надоели! Он подал знак, и в его кабинет ввалились четыре охранника с «помповиками». Бандюки сразу угомонились.

– Я вас не задерживаю, – отмахиваясь от них рукой, бросил Жорж.

– Ну мы с тобой еще встретимся, – тихо пригрозил один из братков, когда их вышвыривали из кабинета.

И угроза эта была не пустая. Жорж это понимал. Но ничего с собой поделать не мог. Может, зря так грубо обошелся с рэкетменами. Но до каких пор эти ублюдки будут вламываться в его офис и хамски качать перед ним права!..

Жорж выходил из своего офиса в седьмом часу вечера. Машина его уже ждала. Он подходил к ней, когда в десятке метров от него резко затормозила полусгнившая «копейка». Из заднего окошка выглянуло жало автомата. Жорж вроде бы вовремя увидел его и среагировал быстро – камнем бросился на землю. Но длинная очередь все же дотянулась до него. Несколько пуль впились в его тело.

* * *

Идиот этот Тарас. Совсем из ума выжил. Булат ему в спину дышит, а он всю «пехоту» по «пастбищам» распылил, своим и чужим. Территории Бубна и Курноса под себя подгребает.

Вагонетка тоже не прочь бы прибрать к рукам эти угодья. Но его сейчас куда больше собственная безопасность волнует.

Булату брошен вызов. Пусть не думает, что ему дадут на белом коне въехать в город. Сидит в своей норе, вот пусть там и сидит.

Вагонетка «бригаду» Тихона под себя подмял. Теперь он в еще большей силе. С пацанами Пятака такой номер не прошел. Их Страшила с ходу в оборот взял. А это пацан крутой, в большом авторитете, братва его крепко уважает. И Вагонетка уважил. На равных встретился. Заключил с ним боевой союз. Теперь они в одной связке. И против Булата, и против Тараса. Да, против него, родимого.

Задворск – город большой и богатый. Нельзя его без спроса и одному кушать. А тот ни с кем не посоветовался и давай территории Бубна и Курноса крошить. Беспредел, в натуре. Так нельзя, за это спросить могут.

Вот Вагонетка и Страшила с него спросят. Когда с Булатом сладят. Если успеют.

Дело в том, что Тарас на Жору Орловского наехал. А Жора – кореш Булата, еще с детских лет. В Афгане вместе жарились. При Графе Булат его крепко крыл. Уж кто-кто, а Вагонетка это знает. Тарас, шизоид деревянный, «бабки» с него скачать хотел. А его братков на хрен послали. И сразу же расправа. Жору расстреляли на выходе из его офиса.

Теперь у Булата появился отличный повод наехать на Тараса. В порошок его стереть. И территории его занять. Ведь он сейчас «безземельный». И вряд ли это его устраивает.

Только Булат может и не успеть наехать на Тараса. Для этого нужно всего ничего. Послать пару-тройку толковых киллеров. И группу прикрытия. Сосредоточить это в одном месте, куда Булат поедет обязательно.

– Состояние больного очень тяжелое, – прокряхтел старик доктор. – Не знаю, выкарабкается или нет.

– Выкарабкается, отец, – заверил его Леон. – Он у нас парень крепкий. В Афгане ему больше досталось. Ничего, выжил. И сейчас с ним будет все в порядке.

– Ваши бы слова да богу в уши. Ну все, вам пора. Больного нельзя тревожить.

Жорж лежал в реанимационной палате. В коме. Под системой жизнеобеспечения. Врач пропустил к нему Леона в виде огромного исключения. Как боевого друга. А от ста долларов отказался.

Из больницы Леон выходил в сопровождении Боба и одного телохранителя. С ним были еще трое. Но они остались охранять Жоржа. Как бы Тарас не приказал добить его.

Он, Боб и телохранитель. Всего трое. Но Леон не боялся выходить на улицу.

* * *

Не думал Шнифт, что знаменитого Булата можно так легко уничтожить.

Стул его на мотоцикле к больнице привез. Заняли позицию возле беседки. А неподалеку «девятка» застыла. В ней какой-то инвалид. С костылем. А в костыле – пулемет. Шнифт это хорошо знал. Сам Губана, «инвалида»-пулеметчика, снаряжал.

Черкес вел Булата. И сообщил удивительную новость. Этот придурок всех своих телохранителей в больнице оставил. Всего двое с ним. Втроем во двор спускаются.

– Фрол, тебе отбой, – тихо передал по рации Шнифт.

Пацаны Фрола заняли позицию в машине с чистым бельем. Хорошо спрятались, и машина только что подъехала. Только не разгружает ее никто.

Нечего им вмешиваться. С Булатом Шнифт сам разберется. Стрельба с мотоцикла – его конек. Никто не умеет так класть пули в цель, как он.

А если вдруг осечка выйдет, «девятка» с места сорвется, «инвалид» костыль выставит, как шарахнет. Если и в этом случае успеха не будет, Фрол с ребятами подсуетятся. Только успех будет, поэтому Фролу отбой. Три человека – это пустяк.

– Давай! – толкнул Стула Шнифт, когда Булат показался на больничном крыльце.

Мотоцикл натужно взвыл, сорвался с места и резко набрал скорость. Шнифт начал выставлять руку с автоматом. Сейчас Стул начнет тормозить. Тогда жми на крючок.

Только Стул почему-то не затормозил. В самый ответственный момент он вдруг начал заваливаться на бок. Мотоцикл повело. Еще немного, и он упадет, потянет за собой Шнифта.

Но, прежде чем упасть, «Хонда» врезалась в столб. Шнифт вылетел с седла и также приложился к этому столбу. Головой. Закрытый шлем оказался плохой защитой.

Шнифт свернул себе шею и умер, не приходя в сознание.

* * *

Олеся давно приметила серую «девятку». Стоит себе так неприметно. Ею Зойка и Галка занялись. У них самые удобные для этого позиции.

Маша и Раюха взяли на прицел машину с бельем. Уж больно подозрительно она встала. Ни к месту и ни ко времени.

Валюта заприметила мотоцикл с двумя мотоциклистами. Тоже как-то непонятно все. Приехали, остановились. Никуда не идут. Ждут чего-то. Или кого-то.

Ага, вот, тронулись. Как раз когда Леон из больницы показался.