Она взяла Кэша за руку.

– Это правильное решение, Саймон. Правильное. Вы не должны были вообще здесь находиться.

Кэш улыбнулся в ответ, прежде чем повернуться к Майклу.

– Мистер Девлин, вы просто потрясающий. Этого никогда бы не случилось, если бы не вы. Правда. Не знаю, смогу ли когда-нибудь вам отплатить.

Майкл тоже посмотрел на Кэша. Заглянул ему в глаза, словно видел их впервые.

– Вы можете кое-что для меня прояснить, Саймон.

В голосе Майкла не слышалось воодушевления, с которым говорила Дрейпер. Кэш, казалось, удивился.

– Э-э-э… о’кей. Я и сам не очень хорошо понимаю, мистер Девлин. Но попытаюсь. Что вы хотите знать?

Майкл откинулся на стуле.

– Я хочу знать, Саймон, что, черт возьми, произошло? Потому что это какая-то бессмыслица. Совершенная бессмыслица.

– О чем вы? – Кэш, казалось, растерялся. И занервничал.

– О решении О’Дрисколла. По крайней мере в том, что касается вас.

– Я все еще не понимаю.

– Условие, при котором он готов признать вину. Я могу понять, почему он решил дать признательные показания. Слишком уж убедительны доказательства против него. И могу понять, почему он захотел утянуть за собой Терри Колливера после того, что тот сказал в суде. Но вот чего я не могу понять, так это того, почему он настаивает, чтобы обвинения против вас были сняты. Чтобы вас отпустили. Он готов признать вину только на этом условии. Почему, Саймон? Зачем ему это?

– Потому что я невиновен, мистер Девлин.

В голосе Кэша звучала уверенность. Сила, которой раньше не было.

– И что? – Ответ не удовлетворил Майкла. – Он хладнокровный убийца. Безжалостный ублюдок. Вы сами нам это говорили.

– Да.

– Во время процесса он угрожал вам, чтобы вы молчали, разве нет? До тех пор, пока я не попросил разделить вас. Перевести вас в другую тюрьму, так?

– Да.

– Так почему же такой человек внезапно оказывает вам услугу? Почему он внезапно решил поступить справедливо после того, как вы спустили меня с поводка? Дали мне разрешение выступить против него перед присяжными?

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду, что я доказал его вину гораздо убедительнее, чем Питер Эпстейн. Это из-за моего перекрестного допроса у него не остается другого выбора, кроме как признать вину. Этот допрос я провел, действуя в ваших интересах, поэтому можно сказать, что это благодаря вам он сядет в тюрьму. Однако он внезапно решает оказать вам услугу. Это не поддается логическому объяснению.

– Я… я… не могу объяснить, если вы тоже не можете, мистер Девлин. Это вы умный, а не я. Если вы не понимаете, тогда…

– Хватит, Саймон, – твердо перебил Майкл. Приказным тоном. Он достаточно наслушался. – Перестаньте притворяться.

– Что вы имеете в виду?

– Вы знаете, что я имею в виду. Вы в точности это знаете. Я разговаривал с барристером Даррена О’Дрисколла. И потому я знаю, почему Даррен решил сознаться. Я знаю, почему Мэтт Коул так слабо выступил против Колливера в пятницу, почему не предположил, что это вы с Колливером убили Голлоуэев. Я знаю, почему вы сегодня выходите на свободу.

Кэш казался ошеломленным. Ошеломленным и напуганным. Майкл никогда еще не видел, чтобы он так нервничал.

Вмешалась Дрейпер.

– Майкл, не знаю, в чем дело, но, пожалуйста, не надо так разговаривать…

– С бедным маленьким Саймоном? – перебил Майкл полным презрения голосом. Потом повернулся к Кэшу: – Хватит уже, Саймон. Все кончено. Что бы ни случилось, вы выйдете на свободу. Так что прекратите ломать комедию.

– Мистер Девлин, я не… не…

Кэш не договорил. Остановил себя. Немного помолчал. Погруженный в собственные мысли. А потом сделал то, чего ожидал от него только Майкл.

Расплылся в широкой высокомерной улыбке.

Под взглядами Майкла и Дрейпер Кэш откинулся на стуле. Сменил позу. Это было незначительное движение. Но из-за него он стал казаться выше. Старше.

На Дрейпер Кэш и не взглянул. Вместо этого он удержал взгляд Майкла.

– Ну и когда это закончилось? – Даже голос его звучал глубже. Тон стал другим. – Когда вы перестали верить?

Дрейпер перевела взгляд с Майкла на Кэша. Потом снова на Майкла. Она явно не понимала, что происходит.

– Позже, чем следовало, – ответил Майкл. – Но у меня были свои заботы.

– Похоже на то. – Кэш кивком указал на ранения Майкла. – Так что вам рассказал адвокат Даррена?

– Все. Нет причин молчать теперь, когда Даррен признал вину и с вас сняли обвинения. Он рассказал мне, что все было ваших рук делом.

Кэш ухмыльнулся.

– И еще он рассказал мне, что О’Дрисколл ужасно вас боится. Что все это время он готов был доказывать свою невиновность, только если это не повредит вам. Главным его стремлением было помочь вам, что бы вы при этом о нем ни говорили и как бы ни отражались на нем показания свидетелей.

Кэш пожал плечами. Как будто заявляя, что это лишь естественно. В каждом его движении сквозило чистейшее высокомерие.

Майкл продолжил:

– И когда О’Дрисколл понял, что у него нет ни шанса – что его признают виновным, – он велел своим адвокатам сделать все возможное, чтобы вас вытащить.

Пока Майкл говорил, Кэш посмеивался и, когда он закончил, громко расхохотался. Кивнув, сказал:

– Да. Так все и было.

– Саймон, вы не можете… – Дрейпер лишилась дара речи. – Майкл…

– Не переживай из-за этого, дорогуша, – сказал Кэш и, подражая Дрейпер, коснулся ее руки. – Более умные люди, чем ты, покупались.

Кэш снова перевел внимание на Майкла.

– По правде говоря, я думал, что вы просечете все еще в пятницу.

– У меня были подозрения, – ответил Майкл. – Но, как я уже сказал, меня отвлекли другие дела. Поэтому я все понял только сегодня утром. Почему О’Дрисколл вам помогает. Почему Мэтт Коул не выступил против Колливера, ведь тогда ему пришлось бы выступить и против вас. И почему Колливер так отреагировал, когда я предположил, что вас травили. Почему в пятницу он впервые сказал, что боится именно вас, а потом, когда уже хотел что-то добавить, внезапно сдулся. Это потому, что он поймал ваш взгляд, верно? Вы бросили притворяться на секунду и пригвоздили его взглядом, так? Просто никто из нас этого не заметил.

В ответ Кэш медленно захлопал в ладоши.

– Отличная догадка, мистер Девлин. – Последние слова он произнес настолько неуважительно, насколько это было возможно. – Да, посидев в тюрьме несколько месяцев, Колливер набрался храбрости сказать правду, чтобы спасти свою шкуру. Но я всегда знал, что он струхнет, когда увидит меня в зале. И побоится рассказывать все. Но потом вы вывели его из себя, и он стал болтать языком, поэтому