Парень в вязаной шапочке, стороживший выход, тотчас же нырнул в темно-серый, затрапезного вида «Донинвест» с подмосковным номером, и тот двинулся за машиной Киндинова.

Кирилл сел в свою серую «двадцатку» с форсированным японским мотором, мельком отметил движение тех, кто следил за ним — вполне профессионально, не так, как это делали филеры, идущие за Лавриком, и поехал за обеими машинами.

Слежку за собой он заметил еще в Пскове, но не придал ей особого значения. Его довели до Москвы и скрылись. Но потом та же самая черная «Волга» повела его утром от дома до офиса, и Кирилл понял, что за него взялись всерьез. Не понимал он только причины этого внимания, так как вины за собой никакой не знал и, чем мог заинтересовать какую-то спецслужбу, не догадывался. Но и реагировать пока не спешил, ожидая развития событий.

«Фольксваген» Лаврика свернул с Сущевской улицы на Селезневскую, выехал на Суворовскую площадь. Серый «Донинвест» не отставал, двигаясь в тридцати-сорока метрах от «Фольксвагена» Киндинова. Лаврентий обогнул площадь, свернул на улицу Советской Армии, и в это время «двадцатка» Тихомирова круто подрезала «Донинвест», заставив его водителя резко свернуть вправо, в результате чего он врезался в одну из патрульных машин третьего батальона ГИБДД, располагавшегося в тупичке справа от улицы Советской Армии.

«Донинвест» попытался было сдать назад и объехать милицейский «Форд», но тут же раздались свистки, и выскочившие инспектора остановили нахала. Что было дальше, Кириллу узнать не довелось. Он догнал «Фольксваген» Лаврика, заехал за ним во дворик дома в Октябрьском переулке и поставил «двадцатку» впереди машины Лаврентия. Вышел, включил сигналку, глядя на арку, в которой показалась черная «Волга». Его преследователи не отстали.

— Я видел, — сказал возбужденный Лаврик, кивая назад. — Лихо ты их!.. Что теперь?

— Теперь я провожу тебя домой, и ты покажешь мне свою работу.

Киндинов пощипал бородку, поднял взгляд.

— Хорошо, я тебе доверяю. Только не пугайся. И никому не рассказывай.

— Само собой, — легко согласился Кирилл.

Они поднялись на пятый этаж старой девятиэтажки и вошли в квартиру Лаврика.

Кирилл впервые попал в квартиру компьютерщика, с которым был знаком без малого два года, поэтому некоторое время потратил на осмотр интерьера всех четырех комнат, после чего пришел к выводу, что холостяк холостяку рознь, однако в общем они схожи: отсутствием тепла и уюта в своих жилищах. Хотя сам он, по собственному мнению, какой-то уют все-таки поддерживал.

Однако больше всего поразила гостя не старинная мебель советской эпохи, выточенная, судя по ее массивности, из цельных бревен, а обыкновенные мухи, летающие из комнаты в комнату, как самолеты-разведчики. Мало того, Кириллу показалось, что бороздят они воздушное пространство квартиры не по воле инстинкта, а целенаправленно, следуя за гостем и хозяином, и Тихомиров не преминул поделиться предположением с Лаврентием.

— Чепуха! — отмахнулся тот рассеянно, включая свою гордость — компьютер фирмы «Макинтош» пятого поколения. — Мухи, слава богу, не комары, они не кусаются, летают тихо и мне не мешают.

— Они у тебя всегда зимой живут?

— Нет, эти появились недавно, в конце прошлого года. Да чем они тебя так расстроили? Я же говорю: хорошо, что не комары. Кстати, я тут позавчера прочитал в Инете, что у комаров есть зубы. Кто-то насчитал у них во рту двадцать два микроскопических зуба. Представляешь?

Кирилл не представлял. Зато подумал, что мухи в доме Киндинова появились зимой неспроста. Захотелось поймать одну и посмотреть на сошедшее с ума насекомое.

— Еще я там вычитал, — продолжал Лаврентий, — что в Италии ежегодно проводятся чемпионаты по убийству комаров. Охотники должны за пять минут голыми руками прихлопнуть на собственном теле как можно больше этих кровопийц. Победителю вручают отлитую из золота фигурку комара и медаль. Как тебе это нравится?

— Шиза! — убежденно проговорил Кирилл.

— Согласен. Хотя интересно.

Лаврентий вложил в дисковод радужно блеснувший компакт.

— Сейчас раскрою секретку. Для предосторожности я все свои файлы зашифровал.

— Не боишься, что кто-нибудь вскроет?

— Мои хрен кто вскроет! — ухмыльнулся компьютерщик. — Я сам бывший хакер и сделал защиту от кряков собственноручно. Хочешь посмотреть новую гаму? Потрясающе натуральная секс-программа!

— Предпочитаю секс в материальном виде. Виртуальным пусть занимаются мальчики с бо-бо в головке.

На экране монитора вспыхнула надпись: «Совершенно секретно. Продукт не лицензирован. Разработчик: Киндинов Л.П. Тема: ПН. Введите пароль».

Лаврентий пробежался пальцами по клавиатуре.

Надпись погасла. Вместо нее на фоне ало светящейся решетки появилась другая надпись: «Доступ ООО. Введите код активации. У вас пять секунд. Четыре. Три…»

Лаврентий снова заработал на клавиатуре, вводя одиннадцатизначный шифр.

Надпись на фоне решетки почернела и осыпалась кучкой пепла, из которой вырос белый росток, раскрылся бутоном сложного цвета. Лаврик покосился на Кирилла, стоявшего за спиной и разглядывавшего экран, порозовел под его взглядом. Дизайн заставок разрабатывал он сам.

— Теперь приготовься увидеть то, чего нигде не увидишь. — В голосе Киндинова прозвучала гордость. — Это введение в структуру ПН, по сути — семантико-этический тест, который воздействует не только на алгоритмы компьютерных программ любой сложности, но и на сшиваемость физических законов.

— То есть?

— Сейчас убедишься.

Экран вспыхнул, по нему во все стороны разлетелись струи радужного огня, в центре протаяла черная дыра, на фоне которой возник алый символ сложной формы, напоминающий паука и человеческий череп одновременно, и в то же мгновение стены рабочего кабинета Лаврика дернулись, вспучились, стали зыбкими, потекли, заволновались, как пелена тумана. Волна искривления пробежала по полу, по всем предметам интерьера, сошлась в центре потолка с чмокающим звуком.

Кирилл почувствовал, что его ноги стали проваливаться в пол, выдернул туфлю, вторую, озадаченно посмотрел на компьютерщика. Тот торжествующе улыбнулся и ткнул пальцем в клавиатуру.

Значок в форме человеческого черепа и паука налился багровым свечением и погас.

Стены, потолок и пол перестала корчить чудовищная сила, они обрели плотность и цвет. Кирилл перестал утопать в паркете, с изумлением глянул на довольно глубокие отпечатки подошв. Отпечатки засветились бледным светом и заплыли.

— Ну? — поинтересовался Лаврентий, улыбаясь. — Что скажешь?

— Потрясающе! — честно признался Кирилл. — Впечатление было такое, что это происходит на самом деле.