Сеня. Не быть нам подружками. Я неожиданно для себя рассмеялась. Бог с ней.

Что ж, посмотрим, куда меня заселили.

Все то же, что и в коридоре, только в форме квадрата и пол из листов светло-коричневой деревоплиты. Опять же, едва светящая голая лампочка под потолком, плюс две зеленые матерчатые койки одна над другой, напоминающие носилки скорой помощи. Верхняя крепится к потолку на туго сжатых пружинах. Кажется, это предусмотрено на случай взрыва, чтобы погасить ударную волну.

Лучше бы они отопление предусмотрели, здесь зверски холодно! И вряд ли ночью мне поможет обычное тонкое одеялко, лежащее рулончиком на одной из «кроватей». И волосы еще мокрые.

В «восторге» от перспектив, я открыла зеленую дверь, которую сначала не заметила. Узкий пенал туалета. Это радует.Видеонаблюдения в комнате – или камере, время покажет, как говорит Крот, вроде бы нет. Это, конечно, довольно просто проверить, но не буду пока ничего вытворять. Потерплю денек, я же приличная женщина. Но как только появится повод, спущу с поводка мисс Хайд, не задумываясь.

Что ж, за неимением других занятий придется ложиться спать.

Выключатель света отсутствует по определению. Переживем.

Я попробовала рукой матерчатую поверхность койки и легла, положив под голову влажное полотенце с волос. От одеяла, натянутого до глаз, толку, как и ожидалось, не имелось никакого. И подушка бы пригодилась.

Завтра буду требовать что-то теплое «у администрации». Они же не хотят, чтобы вместо санклитки у них образовалась ледяная скульптура? Или хотя бы пусть Алекса ко мне подселят, вдвоем мы быстро согреемся. Я похихикала, запомнив эту идею мисс Хайд.

Надеюсь, у Охотника условия меньше напоминают Северный полюс, чем мои. Человеку заболеть в таком «холодильнике» проще простого. Он не Горан, который всегда горячий во всех смыслах. Я заерзала. Надо направить мысли в другое русло.

Например, обдумать все то, на что не оставалось времени из-за того темпа, который преподнесла осень. Хотя начать лучше с лета, которое тоже не поскупилось на загадки.

К примеру, трупы в подворотне. Мог этот сюрприз нам оставить брат Наринэ, бешеный берсерк? Да, он не санклит, вроде бы. «С одной стороны человек, с другой санклит». Вдруг такое возможно? Тогда он мог и жизнь отнять.

Есть какой-то спусковой крючок, что-то, что делало Тиграна безумным монстром. Когда они закрылись в ванной при нападении Ковача, Наринэ что-то сделала с братом, и он вновь стал берсерком. И еще странно то, что Горан не смог взять его жизнь, а у меня получилось за секунду. И моя кровь помогла Ковачу.

Это приводит к новой загадке – кто я? Тай, ищейка, говорил, что был уверен в том, что я не санклит. Если вспомнить, что кинжал Лилианы растворился в моей груди, то и вовсе плохеет. И сразу почему-то вспоминаются слова Бабы-Яги – «Махван Херештак!» Учитывая, что все языки мира мне теперь автоматически доступны, почему это не перевелось?

Я хлопнула себя по лбу. Вот дура! Ответ-то напрашивается сам собой – это или имя, или название. Так, Наринэ – армянка. Ее бабка, или прабабка, скорее всего, тоже. Черт, у меня только один знакомый армянин – мой бывший, наркоман. Кстати, очень умный был парень, начитанный. Надо будет найти его и, если еще жив, спросить о «Махван Херештак».

Мысли перетекали с одного на другое. Загадок в последнее время было много. Но вспомнив их все, я в итоге вновь вернулась к тому, от чего изо всех сил старалась убежать.

Темнота и тишина – худшие составляющие, когда совесть неспокойна. Отвлечься не на что, приходится смотреть правде в глаза. Из груди вырвался тяжелый стон. Я никуда от себя не денусь.

Говорят, убив человека, ты убиваешь и весь род, что мог от него пойти, уничтожаешь то плохое и хорошее, что он и его потомки привнесли бы в мир, потому что все мы связаны тончайшими нитями вероятностей.

Убивая, ты пробиваешь дыру в ткани бытия. И не от тебя зависит, зарастет ли она, какой ценой, и каковы будут последствия. За это придется отвечать – рано или поздно. Более тяжкого груза не существует.

Мир – это хаос. Просто упорядоченный. Я – тоже. Хаотичное движение молекул, атомов. Мы состоим из одного и того же – из энергии. Где начинается одно и кончается другое? Мы неразделимы, мы и есть ткань бытия.

Отняв жизнь у Марты и Тиграна, я проделала дыру и в ткани бытия, и в себе. И мне с этим жить.

Но как?..

Глава 2 Гудини

Утром меня разбудил низкий ровный гул. Хотя, конечно, какое сейчас время суток, можно было лишь предполагать. Гораздо интереснее, что гудит? Я открыла глаза.

Ровно в центре комнаты в позе лотоса сидела женщина в сером балахоне с открытыми руками. Лоб перехватывала плетеная разноцветная полоска. Длинные пепельного цвета волосы спускались на грудь волнистыми прядками, слегка прикрывая массивный кулон из бирюзы на шнурке. Ладони лежали на коленях. Глаза были закрыты. Похоже, гудит именно незнакомка. Гудини, мать ее!

Кого-то она мне напоминает. Я нахмурилась, но в голову ничего не пришло, и немудрено – за ночь в этой «морозилке» мозги промерзли насквозь.

Я приподнялась на локтях, рассматривая гостью-хиппи. Нет, ну все понимаю, но обязательно медитировать в моей комнате? Или что она там делает?

Гудение внезапно прекратилось.

– Простите, Саяна, у вас такая прекрасная аура, что мне не удалось сдержаться. – Открыв ярко-голубые глаза, произнесла женщина приятным голосом с хрипотцой.

– Кто вы?

– Валентина. – Представилась она.

Дальнейшей информации не последовало. Что ж, не хочет человек о себе говорить, зачем заставлять?

– Рада познакомиться.

– И я.

– Вам не холодно? – меня начинал бить озноб от одного взгляда на нее. Балахон больше напоминал летнее платье, да еще и без рукавов. – Может, возьмете мое одеяло?

– Не нужно. Я никогда не мерзну.

– Тогда мне остается только завидовать вам! – хмыкнула мисс Хайд, садясь на край кровати и поплотнее закутываясь в то недоразумение, которое играло роль одеяла.

Ничего не ответив, она улыбнулась.

– Кто вы здесь, Валентина?

– Старожил. – Вместо пояснений Гудини стукнула кулаком по одному из квадратиков деревоплиты, которые покрывали пол. – Смотрите. – Она сунула палец под приподнявшийся край и сняла один лист. – Тайник.

– Мне нечего там прятать.

– Это пока.

Звучит многообещающе.

– Пойдемте, Саяна, кое-что покажу.  – Валентина уложила квадратик на место, поднялась и протянула руку.

На указательном