Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Агент невесело усмехнулся:
— Я безоговорочно верю в одно: он лжет. Можно спокойно исключить все нарисованные им стрелки, и у нас остается путь на север. Так мы избежим засады, которая ждет нас в протоках с западной стороны.
— Засады?
Пендергаст удивленно вскинул брови.
— Капитан, вы, конечно, понимаете, что лодку мы получили по единственной причине: в болотах нам готовят сюрприз. Кто-то не только уведомил их о нашем приезде, но еще и сочинил какую-то историю, чтобы хорошенько их распалить, и дал указания припугнуть нас или даже убить, если мы отправимся на болота.
— Наверное, это совпадение, — возразила Хейворд. — Может, как раз сейчас в Мэлфорш едут настоящие природоохранники.
— Я поверил бы в совпадения, приедь мы на вашем «Бьюике». Однако нет никаких сомнений, что они ожидали двоих, подходящих под определенное описание. Ведь мы только вышли из машины, а их лица уже выражали полнейшую уверенность в том, кто приехал.
— Откуда кто-то мог знать, куда мы направляемся?
— Замечательный вопрос, на который у меня нет ответа. Пока.
— Зачем же вы нарочно их заводили? Строили из себя городского хлыща?
— Хотел окончательно убедиться в их враждебном настрое и в том, что на карте указан неверный маршрут. Кстати, подозрительно настроенная и разозленная толпа всегда предоставляет гораздо больше информации, чем один человек, пусть даже и настроенный помочь. Вы ведь заметили, что от разгневанной толпы мы узнали гораздо больше, чем если бы действовали иначе. «Роллс-ройс» в этом отношении очень удобен.
Хейворд слова Пендергаста не убедили, однако она не была расположена к спорам.
Сняв со штурвала руку, Пендергаст вынул из кармана желтый конверт и протянул спутнице.
— Я нашел в Интернете несколько карт болота. Толку от них немного, потому что из-за растительности протоки видны плохо, но, судя по ним, до Испанского острова лучше всего добираться северным путем.
Озеро изогнулось, из тумана выступили темной полосой кипарисы: здесь начиналось само болото. Через несколько минут лодку окружали одетые испанским мхом деревья — словно облаченные в доспехи стражники, охраняющие вход в подземный мир. Путников накрыл горячий, обволакивающий воздух болот.
65
Болото Черная Топь
Паркер Вутен бросил якорь своего ялика, зайдя ярдов на двадцать в глухую заводь у северного края Лейк-Энда, за глубоким каналом, где заводь соединялась с озером. Устроившись у затонувших стволов, он ловил рыбу на искусственного красного червя и прихлебывал то и дело из бутылки, в которой плескалась кварта бурбона «Вудфорд Резерв».
Самое время рыбачить в дальних протоках — народ-то весь гоняется за природоохранниками. В прошлом году на этом самом месте Вутен вытащил большеротого окуня на одиннадцать фунтов и три унции — здешний рекорд. С тех пор здесь, в Топляковой заводи, спокойно не порыбачишь — удилища так и свистят со всех сторон. Однако Вутен не сомневался, что где-то по дну еще ходит крупная осторожная рыба, нужно только выбрать момент, когда наступит затишье. Все прочие ловят на живую наживку, которую продает Крошка; дескать, старая мудрая рыба пластикового червя сразу забракует. Впрочем, Вутен всегда был на этот счет другого мнения. Старый умный окунь, злой и агрессивный, клюнет скорее на что-нибудь новенькое — наплевать ему на дождевых червей и «крысок», на которых ловят остальные.
По рации — без нее в болота ходу нет, — настроенной на пятый канал, Вутен то и дело слышал разговоры между ребятами Крошки, которые устроились в западных заводях и поджидали экологов. Паркер в их дела ввязываться не желал. Он отсидел пять лет в тюрьме штата и снова туда попадать не собирается. Пускай мужланы расхлебывают кашу, а он лучше рыбку половит.
Паркер опять закинул удочку, дал наживке затонуть, слегка потянул, чтобы не зацепилась за топляк, и стал сматывать леску. Рыба не клевала. Наверное, ушла на глубину из-за жары. А может, лучше взять «червячка» с голубым перышком? Паркер все еще сматывал спиннинг, когда услышал отдаленный гул мотора. Сунув удилище в подставку, он взял бинокль и стал оглядывать озеро. Довольно скоро появилась лодка, шлепая по воде днищем, почти не видным в густом тумане, ползущем над озером. Потом она скрылась.
Паркер опять уселся в ялик. Сделал глоточек «Вудфорда», чтобы лучше думалось. Это шли те самые экологи — почему-то они оказались совсем не там, где надо. Их все ждут в западных протоках, а они вон где, далеко к северу. Паркер отхлебнул еще и взялся за рацию.
— Эй, Крошка! Паркер говорит.
— Паркер? — через секунду раздался голос Крошки. — А я думал, ты сегодня не с нами.
— Я не с вами, я в северной части. Рыбу ловлю в Топляковой заводи. Знаешь что? Я сейчас видал одну из твоих лодок, а в ней — тех двоих.
— Быть не может! Они идут по западным протокам.
— Черта с два по западным. Я только что их видел.
— Сам видел, или «Вудфорд» помог?
— Знаешь, — сказал Вутен, — не хочешь мне верить — не надо. И сидите себе в западных протоках, а они тем временем до озера Поншартрен доберутся. Говорю вам: они идут с севера, а уж что делать — сами решайте.
Вутен сердито щелкнул рацией и сунул ее в чехол. Крошка совсем зажрался, и в прямом, и в переносном смысле. Вутен отхлебнул виски и поставил драгоценную бутылку в коробку. Потом содрал с крючка искусственную наживку, насадил другую и закинул. Сматывая и подергивая леску, Паркер вдруг почувствовал, что она идет как-то туго. Он слегка ее ослабил, а потом несильно, но резко подсек. Леска натянулась, удилище согнулось чуть ли не пополам, и все раздражение Паркера мигом испарилось: наконец-то он поймал по-настоящему крупную рыбу!
66
Протока сузилась, и Пендергаст заглушил двигатель. Наступившая тишина казалась такой же громкой, как рев мотора.
Хейворд посмотрела на него:
— Что теперь?
Пендергаст снял пиджак, повесил на спинку сиденья, взял шест.
— Тут на моторе не пройти — чего доброго в лопасти попадет какая-нибудь ветка, а скорость — три тысячи оборотов в минуту. Нужно браться за шест.
Пендергаст встал на корме и, отталкиваясь шестом, повел лодку вперед, по старому лесосплавному каналу, над которым нависали ветви кипарисов и заросли водной ниссы. Вечер еще только приближался, но на болота уже легли глубокие тени. Солнца даже не было видно, только густой покров из нескольких слоев — зеленых и коричневых. Наступившую тишину постепенно наполняли