Всего лишь практическая целесообразность.

На таком фундаменте настоящие отношения не наладить.

Да, мы определённо стоили друг друга.

В правой моей руке показался Гамбит Прометея. В левой — Кальсар. Отведя ногу назад, я занял стойку боком к троице, готовый сместиться в любую секунду.

— Дитя! — её пальчик повелительно указал на Брута. — Убей его! — изящный ноготок ткнул в мою сторону.

Арахнид сделал два шага ко мне, вскидывая передние лапы, увенчанные длинными лезвиями. Я посмотрел в скопище грустных глаз на морде заботливого паука и ничего не сказал. Вспомнил, как он неумело пытался заменить мне Курта, подставляя шершавую голову под поглаживания.

Брут задрожал. Внутреннюю борьбу было видно невооружённым взглядом.

— Я ПРИКАЗЫВАЮ ТЕБЕ! — заорала Эстрикс, сжимая кулачки у талии, и топнула ножкой.

Паук дёрнулся, как от удара, и, вяло замахнулся передними лезвиями. Они медленно пошли вниз, нацелившись на мою голову, но замерли на полпути. Снова прыгнули вперёд и снова же остановились. Почти пять полных секунд он разрывался между приказом и любовью ко мне. Я же просто смотрел на него, надеясь, что мне не придётся с ним драться.

Наконец, будто решившись, паук несмело приблизился, встав сбоку от меня. Мордой к троице.

— Не сомневался в тебе, — негромко заметил я. — Хороший мальчик.

Брут радостно застрекотал и задёргивал лапами-лезвиями, как боксёр 19го века, машущий перед собой кулаками.

— Дитя, ты ответишь за своё предательство! — прошипела Эстрикс, и в этот миг её глаза метали молнии.

Разом произошло три вещи. Колени Кордиса начали сгибаться, готовясь бросить бойца вперёд — навстречу мне, а рука Ильвасты перехватила покрепче жезл, дёргая его вверх. Словно ковбой, выхватывающий из кобуры револьвер.

Я уловил отдалённый свист, нарастающий с каждой секундой.

Эстрикс закричала. Прекрасное женское лицо исказилось в ужасной гримасе, подобной лику банши. Когда-то именно так нудистка взболтала мне мозги, погрузив разум в пучину боли.

С тех пор многое изменилось.

Мою голову окутывал Теневой щит. Слепая надежда, что он сможет защитить и от ментальных атак.

Клоны, загодя выставленные вокруг Дланей, нанесли свои удары. Я не собирался устраивать тут Олимпийские игры. Троица распластала Кордиса, не давая ему ни единого шанса.

К его чести, боец успел извернуться, получив первую сквозную рану в корпусе. Поэтому вторая пара клинков лишь вскользь распорола ему бок. А вот от третьего двойника дроу уже не скрылся. Сумрачные мечи подобно ножницам крест-накрест обхватили его шею и сомкнулись. Безголовое тело отшатнулось и завалилось на бок.

Ильвасту, как выяснилось, окружал чрезмерно прочный магический барьер. Он заблокировал атаки аж двух клонов, после чего взорвался вовне осколками тьмы. Третий двойник, сметённый волной, успел лишь выбросить скорпионью цепь, разрезая ей щёку до кости. Хрупнули выбитые с левой стороны зубы и посыпались у неё изо рта, как ментоловые конфеты.

Брут напрыгнул на сердцеедку, подрезая ей ногу в колене и пробивая живот, но и сам получил магический заряд впритык. Арахнида смело. Он просвистел и с грохотом заскользил по отполированным плитам.

Пока Длани умирали или получали раны, крик богини врезался в мой разум. Теневой щит действительно облегчил боль, позволяя оставаться на плаву. А может быть, выпитый ихор немного сравнял наши шансы.

При виде пострадавшего паука, волна ненависти поднялась в груди, но я заморозил её, оставляя голову холодной. Вороний грай на Ильвасту, и мне сразу пришлось отскочить назад, ускользая в Теневой сдвиг. Потому что Эстрикс молниеносном сократила дистанцию, замахиваясь на меня пустой рукой. И всё же я не сомневался в её возможности отсечь мне башку ребром ладони.

Белокожая красотка выплеснула примерно в моём направлении божественную злость потоком убийственной мощи. Не какое-то хитроумное заклинание. Всего лишь бурлящая смертоносная энергия, зацепившая меня ещё на подлёте токсичными парами. Безопасность стелса испарилась, а горло скрутило от боли.

Рефлекторный Прыжок в тень спас мой зад. Появившись позади неё, я взрезал тонкий загривок самым кончиком Гамбита Прометея. Уклоняться она начала уже в ту секунда, когда я исчез. Изящная плоть нехотя раскрылась тонкой царапиной, а гранит покрылся ихором.

Кинжал с растраченными зарядами потерял свою возможность убивать богов. Прежде он распорол бы её спину до хребта.

Сзади вопила от боли Ильваста, и возможно готовила новую атаку, но у меня были иные проблемы. Сразу с нескольких сторон паутина ударила из земли, оплетая мои ноги и руки. Эстрикс крутанулась. Её глаза победно сверкнули. Чёрные волосы подлетели ввысь, словно обсидиановый нимб вокруг головы.

Я зарычал, дёргаясь и пытаясь телепортироваться. Бесполезно.

Ладонь небожительницы выстрелила мне в сердце и…

Перед лицом промелькнула размытая тень. Нудистка испарилась, а запоздалый грохот ударил по ушам. Глаза с огромным трудом нашли и зафиксировали бой на сверхскоростях. Разиен вбил Владычицу Подземья в гранит и протащил её лицом по камням, оставляя размазанный золотистый след.

— Очень глупо, Эсти, — во тьме хищно сверкнули белые зубы. — Никто не тронет его.

— Он принадлежит мне! — рявкнула та.

— Уже нет.

Красавица вывернулась, и яростный шквал божественной энергии отшвырнул Разиена прочь. Эстрикс не жалела сил, растрачивая накопленный запас.

Она игралась со мной.

Эта мысль заставила меня скрипнуть зубами.

Однако ревущая тьма омыла владыку Тёмного Пантеона и разошлась в стороны, покрывая безупречные стены зала гарью. Её противник создал перед собой клин сфокусированной мощи, разделяющий чужую атаку на два поток.

Глаза Разиена ослепительно полыхали, а граница вражеской энергии всё отдалялась от него, пока не упёрлась в белокожую деву. Я увидел знакомый эффект Хроностазиса. Движения Эстрикс замедилилась, а на её лице проступила болезненная гримаса.

— Ты можешь поджать хвост и сбежать, — произнёс Разиен, обильно вливая свою силу. — Я не буду наказывать тебя… слишком уж сурово.

Его оппонентка зашипела, как кошка. Из-за замедления это выглядело… странно. Сюрреалистично. Словно она показывала театральным студентам основы актёрской игры — владение собственным лицом.

Не глядя, я ударил скорпионьей цепью на шум, и тихие стоны Ильвасты оборвались. Прыжок в тень, и я подле Брута. Он шевелил лапками, пытаясь занять стоячее положение. Исцеляющее зелье в пасть. Надеюсь, оно действует и на его физиологию.

— Полезай обратно, — отрывисто бросил я, похлопав паука по шершавому хитину.

Арахнид втянулся на положенное ему место в пояснице.

Заячий бег.

Пепельный Склеп резко приблизился, и я влетел внутрь, оставляя парочку бушевать и дальше. По пути несколько раз мне попались мёртвые тела, носившие рваные и резаные раны. Настоящее ассорти из тех, кто