— Мне бы следовало сообразить, — пробормотал Фолкен, — что в таком месте должно быть нечто подобное.

Тревис собрался спросить, о чем говорит бард, но они уже подошли к кустам. Рукой в перчатке Фолкен отвел ветки в сторону.

— Помогите.

Тревис и Бельтан принялись выдирать кусты и лозу. Шипы больно жалили, но Тревис продолжал тянуть. Теперь он тоже ощущал нечто — не так ярко, как Эйрин, но темная тяжелая масса давила на него, перед глазами возникла темная вуаль. Наконец трое мужчин вырвали высохший куст и отбросили его в сторону. Тревис не мог отвести взгляда от высеченного из скалы черного камня с четырьмя гранями, сходящимися в вершине. На изношенной поверхности Тревис увидел несколько символов. Не руны.

Волны отвратительной, удушающей злобы исходили от камня, искаженный воздух мерцал, как над раскаленным песком пустыни. Бельтан протянул руку к камню. Тревис последовал его примеру.

Резкий голос вывел их из оцепенения.

— Вам не следует прикасаться к камню.

Мелия. Но голос был таким слабым и далеким.

— Отойдите от пилона, дорогие. Немедленно.

Тревис застыл на месте, камень звал его к себе, голос Мелии тащил в противоположную сторону. Наконец он застонал и рванулся назад. Тусклая вуаль спала с глаз, воздух со свистом ворвался в легкие — Тревис понял, что перестал дышать. Бельтан, пошатываясь, стоял рядом.

Фолкен посмотрел на Мелию.

— С ними все в порядке?

Мелия коснулась лба Бельтана, а потом ее прохладная ладонь легла на лоб Тревиса.

— Они не пострадали. Но нам необходимо уйти подальше от камня. Его зло отравляет каждого из нас.

Через полчаса они устроились внутри круга камней. Они были расположены настолько симметрично, что Тревис не сомневался: к ним приложили руки люди. Он сделал несколько глотков ароматного чая из аласая и вздохнул. Мелия приготовила целебный напиток, и все постепенно приходили в себя, перед глазами прояснялось, на лицах появился румянец. Только Тира отвернулась от чая, забралась на один из камней и принялась играть с куклой.

— Что произошло, Фолкен? — Грейс поставила чашку и взглянула на барда своими сияющими изумрудно-золотыми глазами. — Что это за камень такой?

Но ей ответил Тревис. Он уже не в первый раз столкнулся с такой штукой.

— Это пилон. Артефакт Бледного Властелина.

— Нет, не совсем, — возразила Мелия.

Бард кивнул:

— Пилоны создали некроманты, волшебники Бледного Властелина, во время Войны Камней. Никто не знает, для чего предназначались пилоны, но мне кажется, они помогали некромантам поддерживать связь между собой и другими слугами Бледного Властелина.

Лирит держала чашку двумя руками, грея ладони.

— Фолкен, разве не все некроманты убиты во время Войны Камней?

— Так говорят.

— Однако ты много о них знаешь.

Бард коснулся серебряной броши на плаще.

— Можно сказать, что у меня… был некоторый опыт общения с ними.

Тревис нахмурился. Как мог Фолкен иметь что-то общее с некромантами, если они исчезли из этого мира вечность назад?

— Фолкен, ты должен ответить на один вопрос, — неожиданно заговорил Дарж. — Как пилон оказался здесь?

— Некроманты построили его до начала Войны Камней.

Все посмотрели на барда, но никто не нашелся, что сказать. Фолкен встал.

— Мне нужно вернуться к двери. Необходимо ее открыть.

— Только не ходи один, — сказала Мелия. — Пилон расположен слишком близко.

Тревис вскочил на ноги.

— Я пойду с Фолкеном.

— И я, — сказала Лирит, поднимаясь на ноги.

Фолкен кивнул и решительно зашагал обратно, Лирит и Тревис последовали за ним.

— Они не все рассказали нам, — прошептала колдунья. Тревис тихонько рассмеялся.

— У меня такое чувство, что они еще ни разу нам всего не рассказали.

Они подошли к двери в скале. Тревис ощущал силу пилона, тенью нависающего над его сознанием. Но теперь, когда он знал о его существовании, бороться с его воздействием стало значительно легче.

— Ладно, давайте с самого начала, — со вздохом предложил Фолкен. — Может быть, втроем мы сумеем сообразить, что значат линии и точки. Кто первым хочет их осмотреть?

— Почему бы не попытаться сделать это одновременно? — предложила Лирит.

Фолкен покачал головой:

— Там слишком мало места для троих.

— В таком случае нужно приблизить надпись к нам, — заявила Лирит.

Фолкен нахмурил брови.

— В каком смысле?

Вместо ответа Лирит отошла к ближайшему кусту, отломила несколько голых сучков, собрала пригоршню красных ягод и вернулась к остальным. Потом протянула им палочки и ягоды.

— Линии и точки, — сказала она.

Тревис и Фолкен с уважением посмотрели на колдунью и рассмеялись — они поняли.

Они стали по очереди подходить к двери, запоминать по нескольку символов, после чего возвращались к большому плоскому камню, на котором воссоздавали символы при помощи палочек и ягод. Вскоре на камне получилась копия рисунка.

Они встали вокруг камня и принялись изучать изображение. Тревису показалось, будто он видит в рисунке что-то знакомое, и не только потому, что символы походили на руны. Ему всегда представлялось, что именно так выглядят написанные слова — хаотичное сочетание линий и точек — до того, как ему удавалось сосредоточиться и прочитать текст. Но сколько он ни старался, значки никак не превращались в осмысленные сочетания.

Фолкен застонал и отошел от камня.

— Бесполезно. Мы никогда не поймем, что здесь написано. — Он поднял голову. — И дело тут не в пилоне.

Лирит поднесла руку ко лбу.

— Нужно продолжать попытки. Возможно, мы совершили ошибку, когда копировали надпись. Я пойду, проверю еще раз.

— Я помогу, — вздохнул Фолкен.

Бард и колдунья вернулись к двери. Тревис вновь посмотрел на камень. Казалось, палочки и ягоды отплясывают какой-то безумный танец, и он перестал пытаться их остановить. Все равно понять невозможно. Он расслабился, точки и линии поплыли у него перед глазами.

Две палочки и одна ягода столкнулись, образовав новое сочетание. Тревис с шумом вздохнул. Получилась урат, руна открывания.

Он заморгал, палочки и ягоды остановились. Руна урат исчезла.

Нет, он ошибся. Руна где-то здесь, не так ли? Он взял самую правую палочку и перенес ее к самой левой палочке и ягоде. Вместе они образовали руну открывания.

Дрожа от нетерпения, Тревис перенес две палочки, которые стали самыми правыми, к тем двум, что образовали руну урат. Он вздрогнул. Получилась руна пил. Дверь.