Она указала на круглый элемент креста. Бронзовое кольцо покрывали глубокие деления, похожие на те, что были нанесены на каменный крест с острова Бардси.

«Как метки на комбинационном замке».

Грей подозревал, что Сейхан права, но тут была одна проблема. Он не знал правильную комбинацию.

А в прошлый раз, попробовав наобум, он едва всех не погубил. Судя по встревоженным лицам, остальные тоже это не забыли.

— Нам нужно попробовать, — сказал Бойл.

— А если ты приведешь в действие ловушку, — подхватила Сейхан, — Ковальски дернет за рычаг, как и в прошлый раз.

Грей покачал головой.

— Даже если это сработает, нам это не поможет. Пусть рычаг спасет наши задницы здесь, но при этом он также откроет лестницу, ведущую вниз.

Он обвел всех взглядом, давая возможность осмыслить его слова. Сюда ворвутся боевики.

— Из огня да в полымя, черт побери, — убитым голосом заключил профессор.

Грей повернулся к кресту.

— У нас будет только одна попытка. Малейшая ошибка — и мы обречены

Рейчел предложила единственный веский довод в пользу этой попытки:

— Но если ничего не делать, мы тоже обречены.

Свое мнение добавил Ковальски. Он пробурчал его себе под нос, однако благодаря прекрасной акустике его слова разнеслись по всему залу:

— Если еще кто-нибудь хоть раз скажет слово «обречены», меня вы здесь больше не увидите.

15 часов 48 минут

Криста стояла рядом с Хаттабом, наблюдая за тем, как подрывник вставляет в последнее отверстие заряд пластида С-4. Работая пальцами, он придавал взрывчатке нужную форму умелыми движениями скульптора. Удовлетворившись, подрывник вставил искровой детонатор, подключенный к беспроводному приемнику.

Он махнул рукой, приказывая отойти подальше.

Все отступили в сад.

Никому не хотелось во время взрыва находиться под сводами. Подрывник предупредил, что галерея может обрушиться и завалить потайной проход.

— Все готовы? — спросил Хаттаб. Криста нетерпеливо махнула рукой.

Хаттаб кивнул подрывнику, и тот, подняв передатчик, нажал кнопку.

15 часов 49 минут

Взрыв бросил Рейчел на колено, однако причиной этого стала не ударная волна, а страх. И без того в напряжении, молодая женщина оказалась застигнута врасплох внезапным грохотом. Многометровая толща каменных пород приглушила взрыв, и все же он прозвучал как выстрел.

— Они пытаются открыть путь вниз, — пробормотала Сейхан, оглядываясь на тоннель.

— Я их задержу! — крикнул Ковальски, убегая с винтовкой наверх.

Однако ему одному предстояло противостоять целой армии.

Уже опустившаяся на одно колено, Рейчел бессильно сползла на пол. Лихорадка усилилась. Ее бил озноб. Голова пульсировала болью, словно мозг расширялся и сжимался с каждым ударом сердца. Кроме того, Рейчел уже больше не могла не обращать внимания на тошноту.

Грей оглянулся на нее. Она махнула рукой, призывая его продолжать изучение креста. Последние десять минут Грей пристально разглядывал крест со всех сторон, не прикасаясь к нему. Он снова и снова ходил вокруг него, то наклоняясь к нему, то, наоборот, отходя подальше и устремляя взор вдаль.

Грей уже отметил несколько странных моментов, связанных с крестом. Поперечная перекладина была полой. А позади креста профессор Бойл обнаружил длинный шнур, закрепленный посередине. Сплетенный из высушенных жил, он имел на конце грузик из трехгранного куска бронзы.

Никто не мог объяснить, что это значит, — и никто не смел прикоснуться к кресту.

Тяжелый топот возвестил возвращение Ковальски.

— Им не удалось проделать дыру, — с облегчением крикнул он. — Мы по-прежнему крепко закупорены.

— Они не сдадутся, — предупредила Сейхан.

Рейчел не отрывала взгляда от Грея. Время стремительно уходило. Вдруг Грей остановился. Он медленно опустился на пол, словно признавая свое поражение.

Но Рейчел знала его слишком хорошо и понимала, что это не так. По крайней мере, она на это надеялась.

15 часов 59 минут

Криста поднесла телефон к уху. Она не хотела отвечать на этот звонок, но у нее не было выбора. Другое ухо она плотно зажала ладонью. Сирены по-прежнему оглушительно завывали. И стрельба на территории тюрьмы усилилась. Похоже, там началась самая настоящая война. И Криста понимала, что бой мог в любой момент перекинуться на этот изолированный оазис.

— Нам известно, где они! — крикнула она в телефон, стараясь не допустить в свой голос отчаяние. — В ближайшие десять минут проход будет открыт взрывом.

Криста оглянулась на площадку. Хаттаб наблюдал за работой подрывника. Почувствовав на себе ее внимание, он поднял обе руки, растопырив пальцы, тем самым подтверждая ее предположение.

Это была уже вторая попытка. Первый взрыв образовал в плитах воронку, обнажив скрытый слой блоков из известняка. Понимая, что они близки к цели, Криста проклинала осторожность подрывника.

И все же, глядя на почерневшие стены и колонны, она вынуждена была признать его правоту. Если перекрытия случайно обрушатся и завалят потайной ход, попасть туда будет невозможно.

В трубке наконец послышался голос. Мужчина говорил неторопливо, с раздирающим душу спокойствием.

— И вы полагаете, что им удалось проникнуть в подземелье, где, возможно, находится «Ключ Судного дня»?

— Я в этом уверена!

По крайней мере, она на это надеялась.

Последовала долгая пауза, как будто у Кристы было бесконечно много времени. Невдалеке загремели выстрелы. Это стреляли ее люди. Что могло означать только одно: война докатилась и до них.

— Что ж, разумно, — наконец промолвил мужчина. — Достаньте ключ.

Угрозы были не нужны.

В трубке послышался щелчок, и связь оборвалась. Криста выразительно посмотрела на Хаттаба. Тот поднял девять пальцев.

16 часов 00 минут

Несомненно, отцу Джованни было что-то известно.

Это было все, от чего приходилось отталкиваться Грею.

Он сидел с открытыми глазами, не замечая ничего вокруг. Мысленно вернувшись в склеп под аббатством Пресвятой Богородицы на острове Бардси, Грей представил себе надписи, выведенные углем на стене. Он снова и снова видел перед глазами расчеты, нацарапанные священником, и изучал большой круг, нарисованный вокруг креста. Круг был также рассечен и другими хордами и радиусами.

В то же время Грей видел перед собой бронзовый крест. Он вспоминал свое первое впечатление, и ему хотелось в него верить. На первый взгляд крест показался ему скорее рабочим инструментом, чем религиозным символом. Устройством, которое, подобно бронзовому циферблату, было сделано для какой-то цели, а не просто как украшение.