В любом случае, с вероятностью единица, ждать от этих звуков хорошего не стоит. Сейчас вообще хорошего ждать стоит очень редко, и уж точно не в мёртвой городской канализации.

— Что впереди? — спросил я, вслушиваясь.

— Ничего, — чуть растерянно ответил Сергеич. — Длинная труба до главного коллектора, в неё несколько входов.

— Ладно, что гадать… Пойдём посмотрим? — предложил я.

А что нам ещё остаётся? Не назад же идти. Вот вперёд и двинули. Только как-то страшно стало. И до этого было боязно, а теперь вообще страх накатил такой, что пот холодный по спине и колени дрожат. И зубы сжать пришлось, чтобы не лязгали. И водки почему-то захотелось. Прямо ясная такая мысль появилась: «Вот закончится это всё рано или поздно, доберусь до безопасного места, до Старогорки, например, и буду неделю пить самогонку и в бане париться, в председателевой. И больше ничего». Такая вот мысль возникла ни с того ни с сего. Конструктивная.

Приклад АКМ упирался в плечо, толстый глушитель целился во тьму, которую разгоняли перед нами невидимые инфракрасные лучи. Пока никого, но видно нам тоже не так чтобы очень далеко. И мерзостный запах усиливается, гадость такая. Да что же так погано гнить-то может? Это же никаких сил нет.

Впереди звук есть, а сзади стрельба затихла. Но вроде как даже издалека топот доносится, но мне уже что угодно показаться может. В башке со страху полный кавардак, да и спутники мои дышат тяжело, хоть бежали недалеко и не слишком шибко. Нервы.

Зомби появились неожиданно. Просто сначала один, потом второй, а следом ещё двое вышли из бокового хода метрах в двадцати перед нами. В зелёном свете окуляра ПНВ они выглядели как утопленники в аквариуме, которые вдруг решили прогуляться по дну. Один из них попал ногой в проволочную петлю, к которой была примотана ржавая железяка. Она и волочилась за ним следом, создавая этот звук.

— Опаньки… — пробормотал я, переводя автомат на одиночные и целясь в мертвецов.

Сергеич успел выстрелить первым, и мертвяк с железкой завалился назад. Я перекинул прицел на другого, низенького, очень толстого, со странно перекошенным и раздувшимся лицом, словно воздухом его изнутри неравномерно надули. С первого выстрела промахнулся, но вторым попал в лоб.

В общем, уложили мы всех четверых без лишнего шума, но на смену им ещё двое из тоннеля вышли. Уложили и их, а у меня вдруг волосы под шлемом и маской зашевелились от мысли, прострелившей мне мозг трассирующей пулей: мёртвые прятались в Москве в тоннелях. Тысячами. Им там как мёдом намазано было.

Я судорожно заозирался, и не зря — из дыры в стене коллектора, оставшейся за нами, тоже уже шли. Не пойму даже сколько, не меньше пяти, их было почти не слышно, медленно ступавших по сухой пыли. Впереди шла женщина в военной или милицейской форме, в этом свете не разберёшь, со свёрнутой набок шеей и перекошенным лицом. Длинные, когда-то заплетённые в косу волосы свисали с головы непонятным жгутом с колтунами, в который набилась всякая грязь. За ней толпились ещё мертвяки.

— Сергеич, попали… — сказал я. — Их здесь может миллион быть.

— Валить надо. И как можно быстрее, — ответил он. — Только вот одного не пойму: как они сюда попали? Не через очистные же, они аж за городом.

— Тоже верно, — прошептал Васька. — Сюда ведь только через люки.

— Да хрен с ним, — отмахнулся я. — Как бы ни забрались, но их тут может быть туча.

Стрелять в мертвяков не стали. Мы бегаем быстрее, чем они, а путь они нам не загораживают. Зато загораживают преследователям. Может, и не угрожают, но обнаружить себя, постреляв в зомби, им придётся. Поэтому мы просто прибавили ходу. Но прибавить существенно не получилось. Стоило заглянуть в проход, откуда уже вышли шесть убитых покойников, как мы нарвались там на ещё двоих, а вдалеке шли ещё и ещё, не меньше десятка. И все в нашу сторону. Как они нас учуяли?

Блин, о чём я? Здесь стреляли, взрывали гранаты и заряды взрывчатки. Что надо было ещё сделать, чтобы на нас всё же обратили внимание? Другое дело, что нам тут по тоннелям ещё бегать и бегать, а затем ещё одну дверь с решёткой взрывать. А потом по другим тоннелям нестись, и сколько мертвяков к тому времени может направиться к нам?

Словно прочитав мои мысли, Сергеич сказал:

— Если совсем прижмут, то попытаемся на поверхность прорваться, там всё же больше шансов будет.

— Как знать, как знать… вылезем под пулемёты, блин… — пробормотал в ответ я, крутясь и водя стволом во все стороны.

Мне всё время казалось, что именно с той стороны, куда я сейчас не смотрю, на меня навалится голодная, вонючая, мёртвая тварь. Просто психоз начинается.

— В городе застройка тесная, если успеем, то можно укрыться будет, — заговорил Кэмел. — А тут, не приведи бог, зажмут со всех сторон.

— Это точно — поддакнул Сергеич.

Голос у них обоих изменился, и даже всегда невозмутимый Сергеич тоже боится, не один я тут как лист осиновый трясусь. Значит, со мной всё в порядке, я в норме, просто мне очень, очень страшно.

Из выхода примыкающего тоннеля тоже уже шли. Медленно, колченого, неотвратимо и страшно. Мы с ходу застрелили двоих зомби, пробежали дальше, не дав себе труда даже на то, чтобы туда заглянуть. А что это теперь изменит? Теперь нам даже лучше оставить как можно больше мертвецов между собой и погоней. И как можно меньше между собой и заветной целью.

За нами снова загрохотали, на этот раз совсем заполошно, автоматные очереди. Грохнула граната, а затем кто-то заорал. Наверное, под свои осколки попал. А может, и нет. Мне над его судьбой размышлять некогда, убегать надо.

Снова зомби, не меньше пяти, идут нам навстречу. Одна радость, что растянулись, сможем пробиться, может быть.

Тремя одиночными снёс верх черепа первому, в военной повседневной форме, упавшему назад. Затем, уже вдвоём, застрелили второго. Выход из тоннеля справа, я заглянул туда и чуть не напоролся на стоящего мертвеца. Он даже за глушитель успел ухватиться, с неожиданной силой потянув автомат на себя. Но тут уже я среагировал рефлекторно, даже на секунду не задумавшись. Отдал ему оружие, выхватил из кобуры «Грач» и влепил ему пулю в середину лба. Грохнуло, сверкнула вспышка, мертвяк упал, выронив мой автомат, который я подобрал. Снова навёл глушитель в зев тоннеля. И по этому тоннелю к нам шли, двое или трое, не пойму даже. Да и хрен с вами.

Добив тех, что шли навстречу, мы рванули вперёд.

— Долго до коллектора? — спросил я на бегу.

— Главного-то? Нет, почти на месте. Сейчас будем, — ответил Сергеич и добавил: — Как мне помнится.

Стрельба у нас за спиной закипала всё гуще и гуще. Как умудряются столько стрелять в таком узком тоннеле, я вообще не пойму. Но стреляют. И долго стреляют, за это время можно было любую толпу мертвяков покосить, если стрелять умело.

— Коллектор! — крикнул Сергеич, притормаживая перед выходом в большую трубу, разделённую вдоль настоящим каналом, по которому текла грязная вода.