от кредиторов и еще поживиться их добром. Тут могли повлиять и пример Испании 1492 года, и более близкие образцы выселений из различных городов Германии, откуда изгнанники массами шли в Польско-Литовское государство. Судя по результатам, главный мотив изгнания имел много общего с мотивами французских королей прежнего времени: выйти из временных финансовых затруднений путем аннулирования своих долгов и экспроприации имущества евреев, обогатиться сразу насчет своих кредиторов и зажиточных подданных. Князь Александр конфисковал все недвижимые имущества выселенных в Гродненском, Брестском, Луцком и Трокском округах, а часть добычи роздал местным христианам. Большинство изгнанников поселилось, с разрешения короля Яна-Альбрехта, в соседних городах; другие переселились в Крым, с торговым центром которого, Каффой, давно имели сношения. Но спустя несколько лет Александр, приняв по смерти брата и польскую корону (1501), получил в придачу тех самых евреев, которых раньше удалил из Литовского княжества. Не было смысла удерживать их в переполненных городах Польши, когда их ждали малонаселенные места Литвы. И вот Александр в 1503 году, посоветовавшись со своими сановниками, разрешил евреям возвратиться в Литву и водвориться на прежних местах. Всем им были возвращены дома, поместья, синагоги и кладбища, которыми они прежде владели.

К началу XVI века еврейство в Польше и Литве сделалось уже крупной экономической и общественной силой, с которой государство должно было считаться. Оно станет и самостоятельной культурной единицей после 4-вековой зависимости от германско-еврейского центра.

§ 65. Крым и Русь под владычеством татар

В последние столетия Средневековья пробудилась культурная жизнь в глухом углу Черноморья, на Крымском полуострове, где в первые века христианской эры процветали иудео-эллинские колонии, где потом находили убежище гонимые евреи Византии, где одно время господствовала полуиудейская Хазария, а с XIII века надолго утвердилась власть покорителей Руси, татар. С этого времени побережье Крыма становится культурным оазисом на окраине огромной пустыни отатаренной Восточной Европы. Итальянская республика Генуя расширяет свои торговые колонии на крымском берегу Черного моря (см. выше, § 31) в те самые годы, когда ее соперница Венеция овладевает малоазийским берегом и островами Архипелага. Посреди владений татарских ханов генуэзцы приобретают город Феодосию, или Каффу, и превращают его в первоклассный коммерческий порт. Здесь пролегает великий торговый путь из Италии через Константинополь на Кавказ и дальше в Среднюю Азию. Во время двухвекового существования генуэзской колонии в Каффе (1260-1475), которая по старой памяти называлась «Хазарией», там жило пестрое население, состоявшее из итальянцев, греков, евреев и армян. Если верить показаниям путешественника (Шильтенберга), в начале XV века в Каффе жили евреи «двух родов» (раббаниты и караимы), имевшие две синагоги и около 4000 домов[60]. То были, по-видимому, выходцы из Византии с некоторой примесью пришельцев из других стран. Крымская колония управлялась консулом, уполномоченным от центрального «Управления Хазарией» (Officium Gasariae) в Генуе. Правительство Генуэзской республики, которое у себя дома не терпело евреев, неоднократно предписывало своим консулам в Каффе соблюдать веротерпимость по отношению к разноплеменному населению колонии. В 1449 году в Генуе был издан устав для Каффы, в котором местному католическому епископу запрещалось вмешиваться в дела лиц других исповеданий, на что жаловались греки, евреи и армяне. Консулу и городскому совету Каффы вменялось в обязанность охранять иноверцев от посягательства на их имущество. Это было уже время упадка генуэзской колонии в Крыму. Турки, готовившиеся взять Константинополь, закрыли Дарданеллы для итальянских кораблей и крайне затрудняли сношения колонии с метрополией. После взятия Константинополя в Каффе совершился кризис власти: правительство Генуэзской республики уступило свою черноморскую колонию коммерческой компании, владевшей банком Св. Георгия в Генуе (1454). Директора банка поставили в Каффе своих чиновников, которые упорядочили управление в колонии и взяли под свою защиту евреев, притесняемых при прежних консулах. Но и новая генуэзская власть недолго удержалась в крае. В 1475 году турецкий султан Мухаммед II взял Каффу и затем покорил весь Крым. Полуостров сделался турецкой провинцией, управляемой вассальными татарскими ханами из династии Гиреев, столица которых находилась в Бахчисарае.

Этот политический переворот привел только к оживлению еврейских общин в Крыму, связав их с большим еврейским центром, быстро выросшим в Константинополе во второй половине XV века. Сильно оживились и те сношения, которые раньше установились между евреями Каффы и их братьями в Польше и Литве, Галицкой Руси и Киеве. Эмигранты из Крыма, которые при великом князе Витовте поселились в Литве, служили связующим звеном между обеими странами. Торговый обмен между Киевом, Львовом и Каффой поддерживался евреями и татарами, жившими в этих городах. Пробуждалась и духовная жизнь в общинах раббанитов и караимов. Из Константинополя приезжали в Каффу караимские ученые, а из Киева судьба загнала туда выдающегося писателя Моисея га’Голе («Странника»). В юности он учился в Константинополе, где сблизился с некоторыми талмудистами и караимскими учеными. Вернувшись в Киев, он в 1482 году пережил там татарский набег. Татары увели в плен в Крым часть киевских жителей, в том числе и детей Моисея. Несчастный отец разъезжал по городам Литвы, собирая деньги на выкуп пленных. Когда в 1495 г. последовало вышеупомянутое изгнание евреев из Литвы и Киева, странствующий ученый очутился в Крыму. Литературная его деятельность, протекавшая в Каффе в первые два десятилетия XVI века, свидетельствует об оживлении, которое внесли в еврейские общины Крыма переселенцы из Литвы. В Каффе, Сулхате и других городах Крыма образовались внутри общин земляческие группы из переселенцев различных стран; в синагогах выходцы из бывшей Византии молились по «руманской» или греческой литургии, а польско-литовские переселенцы — по «ашкеназской» или германской. Попав туда, Моисей га’Голе старался установить однообразный синагогальный чин. Караимы жили своими отдельными общинами, и отношения между ними и раббанитами были недружелюбны. Между Моисеем и караимскими учеными шла непрерывная литературная полемика.

Некоторые евреи в Крыму стояли близко к ханскому правительству в качестве финансовых агентов. Были между ними и дипломатические посредники, посылавшиеся ханами для переговоров с московскими царями. Такие поручения исполнял каффинский еврей Хоза Кокос, пользовавшийся доверием крымского хана Менгли-Гирея. Московский великий князь Иван III пользовался услугами этого дипломата во время переговоров с крымским ханом о военном союзе против общего врага, хана Золотой Орды (1474). По просьбе великого князя Кокос оказывал поддержку московским послам, приезжавшим к Менгли-Гирею с дипломатическими поручениями, старался сблизить их с ханом и выхлопотать льготные «ярлыки» (привилегии) для Москвы. Кроме дипломатических поручений, московский князь давал Кокосу поручения по личным и семейным делам (производить разные закупки и т.п.), щедро награждая за услуги. Иван III посылал каффинскому еврею через своих послов «поклоны» и ласковые «грамоты»; Кокос