Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А потом, когда он останавливается передо мной, эти холодные, расчетливые изумрудно-зеленые глаза пригвождаю меня, обездвиживая, и мой разум восстанавливает контроль над предательским телом, отодвигая мое либидо в сторону.
— Что, твою мать, за игру ты затеяла, Райли? — тихо рычит он, но этот звук перекрывает болтовню в баре.
Слышу, как Паркер беспокойно ерзает позади меня. Не глядя, протягиваю руку назад и похлопываю его по колену, чтобы дать понять, что я разберусь с этим.
— Какое тебе до этого дело? — отвечаю я легкомысленно, алкоголь позволяет мне проявить мужество, которое я на самом деле не чувствую.
Я готова к тому, что он потянется ко мне, чтобы схватить, поэтому отдергиваю руку, прежде чем он успевает это сделать. Мы смотрим друг на друга, оба кипя от злости по одним и тем же причинам. Вижу, как к нам с волнением в глазах приближается Бэккет, Сэмми от него не отстает.
— Я не люблю игры, Райли. Я не буду повторять это дважды.
— Не любишь игры? — смеюсь я с презрением. — Но самому в них играть — это нормально?
Он наклоняется вперед, его лицо в сантиметре от моего, его дыхание с примесью алкоголя овевает мое лицо, смешиваясь с моим.
— Почему бы тебе не сказать своему мальчику для игр, что ему пора, пока все не стало еще интереснее?
Знание того, что мы оба выпили и должны прекратить эту маленькую шараду, прежде чем назад пути уже не будет, должно было заставить меня отступить, но здравый смысл давным-давно покинул этот дом, оставив безраздельно властвовать сумасшествию и насмешке. Изо всех сил толкаю его в грудь, чтобы отстранить от своего лица, но он лишь хватает меня за руки и, по вызванной мной инерции, притягивает к себе.
— Ты. Высокомерный. Самовлюбленный. Эгоист! (Arrogant. Conceited. Egomaniac) — кричу я на него, неосознанно раскрывая значение его прозвища, но я знаю, что он этого не понимает. Падаю на него, и это движение привлекает еще больше взглядов окружающей нас толпы. Наши грудные клетки поднимаются и опускаются в такт с яростным, резким дыханием, мы оба в раздражении сжимаем челюсти.
— Какого хрена ты пытаешься доказать? — скрежещет он.
— Я просто проверяю твою теорию, — вру я.
— Мою теорию?
— Да — насмехаюсь я. — Действительно ли потеряться в ком-то поможет избавиться от боли.
— И как, получается? — ухмыляется он.
— Не уверена. — Я беззаботно пожимаю плечами, прежде чем отойти от него и потянуть Паркера за руку. Знаю, что не должна продолжать втягивать его в это. С моей стороны крайне эгоистично его использовать, но иногда Колтон просто сводит меня с ума. — Я дам тебе знать утром. — Приподнимаю брови, проходя мимо него.
— Не смей уходить от меня, Райли!
— Ты потерял право указывать мне, что делать, как только переспал с ней. — Насмехаюсь я над ним. — Кроме того, ты говорил, что тебе нравится моя задница… так что наслаждайся видом, пока я буду уходить, потому что это последний раз, когда ты ее видишь.
За несколько мгновений происходит столько всего, что, кажется, будто время остановилось. Колтон бросается на Паркера, дергает его так, что наши руки разъединяются. В эту секунду я ненавижу себя за то, что вовлекла Паркера в наш сумасшедший дом, и когда смотрю на него, пытаясь передать эту мысль во взгляде, вижу, как Колтон отводит руку, чтобы нанести удар. Прежде чем она устремляется вперед, Сэмми хватает Колтона, мешая ему. Я начинаю кричать на Колтона, бросаясь в него всевозможными обвинениями. Чувствую, как чья-то рука сжимается вокруг моего плеча, и пытаюсь ее сбросить, но безрезультатно. Поворачиваю голову, и вижу Бэккета. Он бросает на меня предупреждающий взгляд и силой выводит из бара.
ГЛАВА 38
К тому времени, как мы добираемся до лифта, всплеск адреналина утихает, выжигая остатки алкоголя в моем организме. Все тело начинает трясти. На меня обрушиваются эмоции от только что произошедшего. Заставляя понять, какой совершенно незнакомой мне сумасшедшей женщиной я только что выглядела в общественном месте. Что втянула в это невинного парня, который не заслужил гнева Колтона, обрушившегося на него без причины. У меня такое чувство, что я только что стала участницей реалити-шоу «Настоящие домохозяйки», и была гвоздем программы.
Колени подкашиваются, когда всё — быть с Колтоном, не быть с Колтоном, хотеть Колтона — становится для меня слишком.
— Не смей, — говорит Бэккет, крепко обхватив меня за талию, прежде чем я соскальзываю на пол. Передаю инициативу в его руки, он выводит меня из лифта и направляется в сторону моего номера. Все внутри меня онемело от боли и смущения. Смотрю на него, а он лишь качает головой и бормочет так тихо, что мне кажется, говорит сам с собой.
— Господи Иисусе, женщина, ты нарочно пытаешься надавить на все слабые места Колтона? Потому что если это так, то ты чертовски в этом преуспеваешь!
Он убирает руку, когда мы добираемся до номера, а я нащупываю в сумочке карточку-ключ и вручаю ее ему. Он открывает дверь и толкает ее, прижимая руку к моей пояснице, чтобы провести внутрь.
Я тут же подхожу к своему чемодану, начинаю срывать одежду с вешалок и пихать их и все остальное, что могу найти, в чемодан, всё время надрывно всхлипывая.
— Нет-нет… Ни за что! Не смей, Райли! — кричит Бэккет у меня за спиной, когда видит, что я делаю. Я просто игнорирую его, бросая, толкая, набивая. Протесты Бэккета продолжаются, и я вскрикиваю, когда чувствую, как он сзади обвивает меня руками, удерживая, пытаясь обуздать мою истерику.
Он просто неуклюже держит меня, нашептывая что-то, как капризному ребенку, нуждающемуся в успокоении. Он обнимает меня, и тут я не выдерживаю и поддаюсь слезам и горестям сегодняшнего дня. И тому, чего никогда не будет.
— Я думал, что вы, ребята, пытались во всем разобраться. Могли бы разобраться с этим. Вы же по отдельности оба несчастны, гребаные вы идиоты.
— А мы несчастны и когда вместе, — шепчу я. Слезы, которых он не видит, снова наворачиваются на глаза, и я лишь качаю головой. — Ему нужно сосредоточиться, Бэкс. Я… всё это… только отвлекает, чего ему сейчас совершенно не нужно.
— Чертовски гениальные слова,
