ходу поправляя одежду, я, словно ошпаренная побежала ловить кота, пока он на осколок не наступил.

В итоге, поймать Пармезана получилось только у Этьена и выглядел он так, словно ещё немного и придушит кота. Я же пошла собирать осколки.

***

— Уже так тепло, — подходя к машине, я пальцами поправила рукав свитера. Наверное, следовало надеть что-нибудь полегче. Но, кто бы знал, что погода будет настолько стремительно меняться?

Было только ранее утро и, возможно, я ещё не до конца проснулась, из-за чего сев на переднее пассажирское сиденье, откинулась на спинку и ненадолго закрыла глаза. Но, когда Этьен сел за руль, потянулась к нему и поцеловала в щеку. Пальцами еле весомо касаясь торса. Чувствуя, как мышцы под ладонью становились стальными.

Вчера нам так и не удалось заняться чем-нибудь горячим и грязным. Сначала Пармезан с разбитой тарелкой. Потом, Этьену позвонили и ему пришлось куда-то уехать.

Сегодня суббота и, так или иначе, но я собиралась поехать к маме. Думала, что сделаю это сама, но Этьен сказал, что отвезет меня. Затем заберет. И, естественно, я была этому рада. Наслаждалась каждым моментом, когда мы были вместе. Лишь надеялась, что не сильно отвлекаю его от дел.

— Кофе хочешь? — останавливая машину на заправке при выезде из Марселя, Этьен открыл дверцу со своей стороны.

— Хочу.

Более того, я в нем нуждалась, так как глаза вообще закрывались.

Дар-Мортер еле заметно кивнул и, вернувшись, дал мне стаканчик и бумажный пакет с выпечкой. Я вновь поцеловала его в щеку. Затем вовсе обняла.

— Ты так рада кофе? — он еле заметно, приподнял бровь, но положил ладонь на мою талию. Ещё ближе притянул к себе.

— Я рада твоей заботе. Я сегодня ещё не говорила, что ты самый лучший во всем мире? Нет, во всей вселенной, — вновь прикоснувшись губами к щеке Этьена, я, боясь пролить кофе, села ровно.

Уже вскоре мы выехали за пределы Марселя и я, смотря на поля, думала о том, что буду говорить маме. Затем, шумно выдохнув и, потерев висок кончиками пальцев, повернулась к Дар-Мортеру.

— Ты ещё не узнал, кто написал ту книгу? — на самом деле, я понимала, что ответ будет отрицательным. Тот человек прячется, а по старым следам ухватиться уже нереально. Я даже считала, что, возможно, это так и останется тайной. Конечно, если тот человек опять не даст о себе знать.

Но спрашивала об этом, считая, что, может, Дар-Мортеру удалось узнать что-нибудь интересное.

— Узнал, — Этьен, подпирая голову кулаком и, смотря на дорогу безразличным взглядом, произнес это настолько буднично, что я даже не сразу осознала, что именно он ответил. Несколько раз моргнув, я свела брови на переносице и переспросила:

— Узнал? То, есть тебе известно, кто автор?

— Да.

— Кто? Кто ее написал? — я чуть не пролила на себя кофе. — И почему ты мне сразу не рассказал?

— За этим человеком сейчас наблюдают. Я хочу кое-что проверить.

— Что именно? И кто это? Кто-то из нашего университета? — у меня в голове вспыхнул миллиард вопросов и они наслаивались друг на друга. Особенно, если учесть то, что я даже Этьена в этот момент не понимала.

— Да, из универа. Если так хочешь поговорить с этим автором, жди понедельника. До этого времени пусть пока живет спокойно. Я как раз успею все узнать.

— Что именно? И почему ты просто не можешь сказать мне, кто написал эту книгу?

— Это тебе же во благо.

Глава 66. Сам

— Давай, я тебе помогу, — открыв верхний шкафчик, мама достала с полки деревянную доску и, отодвигая тарелку с мандаринами, положила ее на столешницу. — Что нужно нарезать?

— Перцы и картошку, — я кивнула в сторону аккуратно сложенных овощей, после чего перевела взгляд на маму.

Я уже поговорила с ней. Вообще сделала это практически сразу, как приехала. Утянула ее на кухню, заварила чай и в первую очередь показала кольцо, после чего сообщила о том, что наши с Этьеном отношения уже теперь на таком уровне.

Мама обрадовалась, кажется, даже расчувствовалась и тут же обняла, настолько крепко, как никогда раньше. Сказала, что рада за нас, но, немного позже, она так же очень осторожно спросила, точно ли мы уверены в настолько серьезных намерениях. В этом не было желания отговорить, или чего-то подобного. Тем более, маме нравился Дар-Мортер. Просто, мне лишь восемнадцать. Этьену — двадцать. И в таком возрасте обычно не думают о свадьбе, но ведь у нас и правда все было более чем серьезно.

Вот только, когда я рассказала маме о том, кем является семья Дар-Мортера, она значительно напряглась. Изначально вовсе подумала, что я шучу. Стоило же мне дать понять, что это не так, как нас ждал очень тяжелый и крайне непростой разговор.

К счастью, мама и это приняла. Ей подобное далось нелегко и до сих пор я улавливала исходящее от нее напряжение, смешанное с волнением, но, главное, она не против моих отношений с Дар-Мортером. Думаю, со временем все окончательно наладится.

— А когда Этьен приедет? — мама очистила картошку, после чего положила ее в воду.

— Думаю, через час, — нажав на боковую кнопку телефона, я разблокировала его и на экране посмотрела время.

Учитывая то, что нам с мамой следовало поговорить один на один, я в дом зашла одна. Дар-Мортер сказал, что приедет к семи часам вечера, так как у него тут имелись какие-то дела. И, пока имелось время, я хотела приготовить вкусный ужин.

— Я сейчас приду, — заметив, что на телефоне уже практически сел заряд, я взяла его и понесла в свою комнату.

Проходя по коридору, ненадолго остановилась. Не совсем хотелось это делать, но все же заглянула в комнату сестры.

Она тут больше не жила. Более того, было прекрасно заметно, что Кларис забрала абсолютно все свои вещи.

Началось все с того, что она бросила учебу, а затем, отказавшись работать в пекарне, ушла из дома, громко хлопнув дверью. У нее созрел гениальный план — стать знаменитым блогером.

Насколько мне было известно, пока что дела у Кларис весьма паршивы. Она даже пару раз приходила домой и просилась вернуться. К счастью, мама оставалась все такой же категоричной и больше ее не пускала в эту квартиру.

Пока что для мамы Кларис являлась закрытой темой и о многом из этого я узнала от соседки, когда выносила мусор и столкнулась с ней на лестничной площадке. Оказалось, что перед тем как уйти, сестра на весь дом кричала на маму.