В Петербурге я была царицей,

Управляла целою страной.

Но скажу, что быть императрицей

Проще, чем в Одессе быть женой!..

Василий.

Тебе, любимая, охотно верю я,

Но ты теперь навеки нам родня,

Поскольку год уже как нет империи…

Екатерина. Что по ночам так мучила меня!..

На переднем плане Беня и Соня. Звучит музыка.

Беня. Знаешь, Соня, смотрю я на все это и думаю: мог ли я, сын простого одесского биндюжника, мечтать о том, что когда-нибудь в моем доме соберутся все те, кто когда-то создавал этот город?..

Соня. Так я тебе больше скажу! Если уже даже эти собрались, то, может быть, рано или поздно сюда вернутся все те, кто уехал в более близкие времена?!

Беня. Соня, ну что ты говоришь?! Что они тебе такого плохого сделали?!

Соня. Я шучу!..

Все (поют вместе с Беней и Соней).

Папа!.. Мама!..

Соня. Дети!..

Беня.

Внуки!..

Мы — одна семья!..

Все.

Одесса! Одесса!

Одесса — родина моя!..

Шут. Ну что, папаша, поняли, какой флаг должен висеть над этим городом?

Беня. Никакой…

Шут. Правильно!.. А почему? Потому что город, который принадлежит всем, не может принадлежать какой-нибудь одной, даже самой могущественной европейской державе!..

Беня. Вы имеете в виду Украину?

Шут. Я этого не говорил!.. (Исчезает.)

Развернутый финал. На мелодию «Красотки кабаре» поют все участники спектакля.

Одесса, Одесса, большое кабаре —

Ты мира прекрасное творенье!

Здесь песни и шутки звучат в любом дворе,

Даешь ежедневно ты представленье!..

И пусть тот, кто хочет, участвует в игре,

Похожей на светопреставленье.

Опять Одесса учит нас,

Что жизнь дается только раз!

Лови, лови, лови ее мгновенья!..

Наша соседка по двору, как ее тогда все называли — мадам Спирт, страшно любила похвастаться. И вот она рассказывает о посещении своего сына, сидящего в тот момент в тюрьме за спекуляцию:

— Мой Сеня!.. Раечка, если бы вы видели его камеру! Такой второй камеры нет на свете! Оттуда не хочется выходить!..

* * *

Мой друг художник Олег Сон рассказывал, что в винном подвальчике, куда он ходил с друзьями, время от времени появлялся старичок, который утверждал, что он Гаврик из катаевской повести «Белеет парус одинокий», и за стакан вина рассказывал, как там было на самом деле…

* * *

Объявление на столбе: «На 16-й станции Фонтана сдаются комнаты на сезон или на более меньший срок».

* * *

Еще один рассказ Олега Сона. У него есть приятель, который назвал своего кота Брамсом. Так вот этот приятель, глядя на кота, время от времени произносит:

— Обрати внимание: Брамс! Какое, в сущности, прекрасное имя для кота и какое нелепое — для композитора!..

* * *

Пожилая женщина — преподаватель географии категорически против выезда семьи в Израиль:

— Я не хочу, чтобы мои внуки жили в стране, в которой нет полезных ископаемых!..

* * *

Юля Женевская подарила историю. Едет она в такси. Впереди женщина средних лет в платочке пытается перейти дорогу в неположенном месте. Мечется по мостовой — вперед, назад, от одной машины к другой. Шарахается от них. Машины, не снижая скорости, объезжают ее. Водитель такси, где сидит Юля, останавливается, опускает стекло и говорит женщине:

— Ну иди уже, комнатная!..

* * *

— Ой, Яша, как я рад, что я тебя давно не видел!..

* * *

Еще одно объявление на столбе: «Любовь нечаянно нагрянет!.. Звонить по телефону…» И — телефон.

* * *

— Что вы подслушиваете, когда вас сюда поставили подсматривать!..

* * *

Разговор после концерта известного артиста эстрады, юмориста:

— Между прочим, каждый уважающий себя артист эстрады должен иметь сегодня хотя бы один пошлый номер!

— Правильно. А если он себя по-настоящему уважает, то и два!

* * *

В проектном институте, где я когда-то работал, у нас в отделе были сотрудники с такими фамилиями: Бант, Шарф, Фрак, Щеголь… Самое интересное, что фамилия начальника отдела была Портной.

* * *

На Привозе. Есть петрушка обыкновенная и есть кудрявая. Женщина приценивается:

— Почем ваша кудрявая?

— Одна гривня.

— Почему так дорого? Всегда было дешевле!

— Да?.. А вы знаете, сколько времени пришлось ее завивать?..

* * *

Три полных женщины садятся в машину на заднее сиденье. Волнуются, что не поместятся. Одна говорит:

— Давайте сядем черепицей!..

* * *

— Чтобы борщ получился, ему нужно полностью отдаться!..

* * *

Врач сказала:

— Кардиограмма — как рыба. Она всегда должна быть свежей…

* * *

В феврале 96-го Зиновий Ефимович Гердт снимался в Одессе у какого-то греческого режиссера и жил с женой в гостинице «Красная». Завтрак из любви и уважения к артисту приносила в номер сама метрдотель ресторана — видная, яркая одесская женщина. Она стучала в дверь и, когда жена Гердта ей открывала, торжественно входила в номер и спрашивала:

— Ну что, мой уже встал?

* * *

В парикмахерской. Я пытаюсь как-то руководить процессом. Парикмахерша:

— Да не волнуйтесь, мы работаем без брака!

— Как это?

— А оно ж отрастает!..

* * *

Мой приятель однажды в сентябре позвонил в еврейский центр — ему какой-то документ был нужен. Телефон долго молчал, потом мужской голос ответил: