По прибытии всех, кого он дожидался, Артур с войском двинулся на Отен в Бургундии навстречу армии римлян. Впереди себя он послал посольство Луцию Гиберию, дабы уведомить его, чтобы “либо он покинул пределы Галлии, либо уже завтра вышел на поле сражения”. Племянник короля Артура Вальваний[5]был с этим посольством, и многие молодые рыцари тоже. “Молодежь при дворе Артура, возрадовавшись, начала подбивать Вальвания, чтобы подобное испытание он начал уже в лагере императора и таким образом дал возможность скрестить оружие с римлянами”. Что тот и сделал, и, обменявшись гневными речами с Гаем Квинтилианом, племянником самого Гиберия, снес обидчику голову. Так завязалась битва. Бедуер и Кай были убиты[6], но Артур вышел из нее победителем и двинул свои войска на восток, вознамерившись пойти на Рим и короновать себя там императором.

В то время “ему сообщили, что Мордред, его племянник, на чье попечение он оставил Британию, самовольно и предательски возложил на себя королевский венец и что королева Геневера, осквернив первый свой брак, вступила с ним в преступную связь”. Мордред направил также “вождя саксов Хелрика в Германию, дабы тот набрал там, сколько удастся, воинов и со всеми набранными поторопился вернуться. Он посулил, заключив с ними договор, отдать ему ту часть Британии, которая простирается от реки Хумбера до самой Скоттии[7]. Он привлек также скоттов, пиктов, ибернцев и еще кое-кого, кто, как он полагал, питал ненависть к его дяде”, и вместе с ними двинулся в поход, дабы воспрепятствовать возвращению Артура в Британию.

Артур, поспешив вернуться, между тем “высаживался в Гавани Рутупа[8], где, завязав с ним бой, Мордред “нанес высаживавшимся на берег чрезвычайно тяжелый урон. В этот день пал королевский племянник Вальваний, а также бесчисленное множество прочих”. “Вероломец Мордред, собрав отовсюду своих приверженцев, следующей ночью отошел в Винтонию[9]. Когда об этом узнала королева Геневера, ее охватило отчаяние, и она бежала из Эборака в Город Легионов, где, возложив на себя обет целомудрия, постриглась в монахини и укрылась среди них в храме Юлия Мученика”. И вновь Мордред “даже не озаботившись преданием земле своих мертвецов, поспешно бежал в Корнубию”, где в последней битве на реке Кэмел пал, “но смертельную рану получил и сам прославленный король Артур, который, будучи переправлен для лечения на остров Аваллона, оставил после себя корону Британии Константину, своему родичу и сыну наместника Корнубии Кадора”.

Одним из первых деяний Константина было предать обоих сыновей Мордреда “жестокой смерти” у алтаря святилища.[10]

Сэр Томас Мэлори. “Смерть Артура”.[11]

1. Услышав о рождении Мордреда, “повелел король Артур привезти к нему всех младенцев, рожденных в первый день мая знатными дамами от знатных лордов; ибо Мерлин открыл королю Артуру, что тот, кто погубит его и все его земли, родился на свет в первый день мая”. Посадили всех детей на корабль и пустили его по морю. “И по воле случая пригнало корабль тот к берегу, где стоял замок, и разбило, и все почти при этом погибли, только Мордреда выбросило волной, его подобрал один добрый человек и растил у себя до тех пор, пока не сравнялось ему четырнадцать лет от роду, а тогда он привел его ко двору”.

2. Когда сыновья королевы Моргаузы прознали о том, что она взяла сэра Ламорака себе в любовники, сэр Гавейн и его братья послали за матерью и поселили ее в замке, что по соседству с Камелотом, вознамерившись там подстеречь и убить сэра Ламорака. Когда сэр Ламорак был с королевой, сэр Гахерис, выждав нужное время, “взошел к ним и приблизился к их ложу во всеоружии, с обнаженным мечом в руке, и, вдруг схвативши мать за волоса, отсек ей голову”. Поскольку сэр Ламорак был безоружен, сэр Гахерис не мог напасть на него, и сэру Ламораку не оставалось ничего иного, кроме как покинуть замок, но позднее братья с Оркнейских островов и Мордред с ними подстерегли его и убили.

3. Некоторое время спустя сэр Гахерис и сэр Агравейн вызвали сэра Тристрама на поединок, но сэр Тристрам отказался биться с ними, по их гербам признав в них племянников короля Артура. “Позор сэру Гавейну и вам, принадлежащим к столь высокому роду, что о вас, четырех братьях, идет такая дурная молва, ибо вас считают величайшими убийцами и погубителями добрых рыцарей во всем королевстве Английском, и я слышал, что сэр Гавейн и вы, его братья, убили вчетвером рыцаря, который был получше любого из вас. Ми-лостию божьей, хотел бы я быть с ним рядом в его смертный час”, — сказал сэр Тристрам. “Тогда и ты последовал бы за ним”, — сказал сэр Гахерис. “Для этого, любезные рыцари, понадобилось бы куда больше доблестных рыцарей, чем сыщется в вашем роду”. И с тем сэр Тристрам расстался с ними. А сэр Гахерис и сэр Агравейн поехали за ним следом и напали на него. Оборотившись, сэр Тристрам “обнажил меч свой и нанес сэру Агравейну такой удар по шлему, что тот без памяти свалился с лошади, а на голове у него зияла страшная рана. А он тогда оборотился против сэра Гахериса, и с такой силой обрушился на его шлем меч сэра Тристрама, что сэр Гахерис вывалился из седла”. Позднее сэр Гарет беседовал с сэром Тристрамом и сказал, что не по нраву ему дела его братьев: “Что до меня, то я не вмешиваюсь в их дела, и потому из них ни один меня не любит. Оттого-то я и оставил их общество, что увидел в них погубителей рыцарства”.

4. “Сэр Агравейн и сэр Мордред издавна питали тайную ненависть к королеве Гвиневере и к сэру Ланселоту”, и сэр Агравейн настаивал на том, что они совершили супружескую измену (сэр Ланселот же потом клятвенно то отрицал). Сэр Агравейн один пошел к королю Артуру и сказал ему, что сэр Ланселот и королева предали его и что их следует подвергнуть суду, как велит закон Английской земли. “Королю очень не по сердцу были эти разговоры против сэра Ланселота и королевы; ибо король и сам обо всем догадывался, но слышать об этом не желал, ибо сэр Ланселот так много сделал для него и для королевы, что король очень его любил”. Но сэр Агравейн пообещал добыть доказательства той преступной связи. И потому король согласился отправиться на охоту и известить королеву, что пробудет в отъезде всю ночь. “И тогда сэр Агравейн и сэр Мордред призвали еще двенадцать рыцарей и тайно спрятались в одном из покоев” неподалеку от опочивальни королевы, и “все они были из Шотландии, или же из рода сэра Гавейна, или из доброжелателей его брата”. Когда сэр Ланселот поведал сэру Борсу, что королева послала за ним той ночью, чтобы переговорить с ним, сэр Боре был сильно встревожен и пытался остановить его. Но сэр Ланселот отказался слушать его и отправился к королеве. И пока они пребывали там вдвоем, сэр Агравейн и сэр Мордред со товарищи “подкрались к их двери и крикнули громкими грозными голосами: “Ага, изменник сэр Ланселот, теперь ты попался!”, и готовились уже набежать с тяжелой скамьей на двери”. Тогда сэр Ланселот обернул плащ свой плотно и крепко вокруг правой руки, а левой нешироко открыл дверь, так что лишь по одному можно было пройти, и отбив мощный удар первого рыцаря, что вошел в дверь, сам ударил его, так что “тот ничком повалился мертвый прямо в спальню королевы. Тотчас же заперли дверь, и сэр Ланселот с помощью королевы и ее дам быстро облачился в доспехи” мертвого рыцаря. В последовавшей затем схватке пали мертвыми сэр Агравейн и сэр Гарет, а сэр Мордред был ранен и оставил покой, дабы спасти себе жизнь, и второпях поскакал к королю, чтобы поведать ему о стычке. Он поехал спешно к королю и поведал ему о печальных делах той ночи, и король горько убивался, поскольку предвидел, что благородное братство рыцарей Круглого Стола распадется навеки и потому, что теперь по закону чести королева должна быть подвергнута испытанию огнем.