Что касается Красной Армии в 1920 г., то мы должны констатировать даже известное её моральное и боевое превосходство над противником. Во всяком случае, пока война шла на территории Украины и Белоруссии, она успешно наступала и била врага, не имея численного над ним преимущества. Здесь действовали те факторы, о которых говорил Сталин. Когда Красная Армия вступила на территорию собственно Польши, те же самые факторы должны были оказать обратное воздействие. Однако менее значительное. Потому что у Красной Армии имелось одно постоянное преимущество над польской.

Красная Армия в 1920 г. однозначно превосходила польскую в опытности и боевой выучке. Ведь уже два года она воевала против одной из лучших армий мира того времени — против Русской Белой армии. И воевала успешно. До весны 1920 г. против Польши действовали главным образом второсортные дивизии, потому что сам этот фронт считался большевиками второстепенным. С мая 1920 г., когда на него стали прибывать войска, одержавшие перед тем победы над Белыми армиями на востоке и юге России, положение сразу изменилось. Эти закалённые в боях против сильного противника — тоже русских войск, испытанные дивизии имели над поляками такое же несомненное превосходство, какое ветеран всегда имеет над новичком.

Где до 1920 г. воевали поляки? На том же фронте против второразрядных войск Советской России, да немного против деморализованных немцев и чехов, основная боевая сила которых (Чехословацкий корпус в России) ещё не вернулась на родину. Правда, был у поляков ветеранский костяк — польские легионеры Мировой войны, но с началом общей мобилизации он должен был раствориться в массе мобилизованных. Конечно, свою роль в обучении и спайке новых частей он играл. Но тут полякам противостояли не отдельные кадры, а целые дивизии, корпуса, армии (как 1-я конная) обстрелянных, испытанных бойцов.

Были, конечно, у поляков ещё значительные кадры французских военных советников: около 3 тысяч ветеранов Мировой войны в разных чинах — от рядового до генерала. Они тоже сыграли важную роль в организации польской армии. Но право же, нет причины ставить французских участников Великой войны по своей компетентности выше своих русских коллег. На страницах этой книги мы сравнили ведение войны теми и другими и пришли к выводу, что французская армия на фоне своих противников смотрелась не лучше, чем русская — на фоне своих. А РККА строили не случайные люди, а ветераны той же Первой мировой!

Попыткой оправдать свои неудачи был целиком продиктован следующий отзыв о польской армии М.Н. Тухачевского — одного из главных виновников катастрофы на Висле:

Совершенно не красит военного специалиста такой абстрактный обывательский термин в его устах, как «европеизм» противника, которым вдобавок ещё и «веет». Более же конкретная оценка им противника полностью противоречит характеристике, данной польской армии изнутри одним из её дотошных наблюдателей:

Конечно, категорично критический отзыв польского офицера объяснялся тем, что он болел душой за эту армию, поэтому рельефно выделил те её недостатки, на которые командующий с другой стороны мог и не обратить внимания. Но со стороны Тухачевского мы видим явный крен в сторону преувеличения способностей неприятеля, что не мог не отметить даже протеже и апологет Тухачевского — тот советский военный историк, из книги которою мы взяли приведённые цитаты.

Итак, летом 1920 г. Красная Армия представляла собой весьма исправный инструмент для успешного завершения войны с Польшей выгодным для России миром. Увы, этот инструмент заставили делать заведомо невыполнимую работу…

Решение советского руководства от 16 июля 1920 г. добиваться в первую очередь победы над Польшей требовало соответствующей концентрации военных усилий. Если большевистский ЦК счёл невозможным побеждать сразу на двух ТВД, то логично было, что и на главном из них нельзя наступать с решительными целями сразу на двух направлениях. Необходимо было выбрать какое-то одно из них. Оно зависело от тех целей, которые ставились в этой войне большевиками. Без сомнения, кратчайший путь к победному миру пролегал через Галицию. Для того чтобы заставить Польшу замириться на условиях проведения границы по линии Керзона, нужно было, прежде всего достичь этой линии в реальности. На варшавском направлении части Красной Армии уже перешли эту линию, тогда как в Галиции, наоборот, не дошли до неё.

Однако приоритетным для большевистской стратегии стало варшавское направление. Ещё готовясь к летнему наступлению 1920 г., Главное командование РККА усиливало прежде всего Западный фронт. Теперь, когда он вступил на территорию этнографической Польши, цели большевиков вырисовались явственно.

26 июля части РККА овладели Белостоком. 30 июля в городе был образован Временный революционный комитет Польши (Польревком), которому отводилась роль польского большевистского правительства. Одним из его членов был назначен Ф.Э. Дзержинский. Польревком стал действовать как орган власти, издавая многочисленные декреты и воззвания, приступив к формированию Польской Красной Армии.

Намерения большевиков были совершенно ясны — советизация Польши, создание Польской Советской Социалистической Республики. Коль скоро была поставлена такая политическая цель, все военные мероприятия должны были быть направлены на её достижение. Но тут уже в конце июля 1920 г. мы видим явное несоответствие военной стратегии заявленным политическим задачам.

Политический приоритет варшавского направления требовал окончательного признания за львовским направлением второстепенного значения. Между тем основная ударная сила РККА — 1-я Конная армия — находилась на Юго-Западном фронте. Напрашивалось решение об её передислокации на Западный фронт. Между тем Главком Каменев, определяя в директивах 22 и 23 июля задачи фронтам, ставил перед обоими наступательные задачи и оставлял 1-ю Конную в составе Юго-Западного фронта. Более того, как мы видели, он утвердил представление члена РВС Юго-Западного фронта Сталина, в соответствии с чем войска фронта 25 июля начали операцию по овладению Львовом. Таким образом, первая стратегическая ошибка была совершена Главкомом Каменевым.