Гордиевскому удалось обмануть КГБ, уйти от наблюдения и с помощью англичан переправиться на Запад.

В этой истории много неясного и противоречивого. По словам Гордиевского, для подозрения в двойной игре у чекистов имелись серьезные основания. Против него сотрудники КГБ использовали широкий набор средств: постоянная слежка, тайные обыски, прослушивание квартиры и телефона, допросы с применением сильнодействующих наркотиков. Однако его не арестовали. Сам Гордиевский объясняет это отсутствием достаточных доказательств работы на Запад. Для получения таких неопровержимых доказательств его и оставили на свободе под усиленным наблюдением – чтобы зафиксировать момент, когда он попытается вступить в контакт с английской разведкой.

И вот в один прекрасный летний день Гордиевский вышел из своей московской квартиры в спортивном костюме для оздоровительного бега и… сбежал на Запад. Для укрепления здоровья. Выглядит крайне правдоподобно! Человек находится под неусыпным наблюдением контрразведки, которая с него глаз не спускает. Следит для того, чтобы не упустить момент, когда подозреваемый попытается вступить в контакт с иностранной спецслужбой. Контакт может быть мгновенным, безличным и так далее. Поэтому контрразведка должна круглосуточно тщательно контролировать буквально каждое телодвижение подозреваемого. И вот этот человек умудряется не только незаметно установить связь с английской разведкой, но и вообще сбежать за границу из-под самого носа КГБ.

Это скандал, катастрофа! За всю историю советских органов государственной безопасности ничего подобного не случалось. В Ясеневе и на Лубянке погоны должны полететь как осенние листья – от рядовых сотрудников до самого высокого начальства. Однако каких-либо заметных кадровых изменений в руководстве ГБ ни тогда, ни после публичного объявления Гордиевского в Лондоне не произошло. Мало того, тогдашние руководители внешней разведки Крючков и Шебаршин впоследствии поднялись на следующие ступени служебной лестницы. Их чекистские карьеры закончились соответственно на постах председателя КГБ и начальника ПГУ после августа 91-го, хотя должны были закончиться в августе 85-го.

Еще один очень интересный момент. В то время, когда Гордиевского усиленно разрабатывали в Москве, советская разведка проводила операцию по дезинформации ЦРУ и внедрению туда своего человека. Для этого работавший в Риме под дипломатической крышей офицер КГБ Виталий Юрченко «сбежал» в США, где поведал представителям американских спецслужб много интересного о деятельности родной организации. Но ЦРУ, проанализировав данные, усомнилось в искренности его намерений, поскольку он ни словом не обмолвился о тех сторонах советской деятельности в США и Канаде, о которых не мог не знать и которые хорошо были известны американцам. В результате чего Юрченко пришлось благополучно вернуться в Москву, а советская пропаганда в преддверии встречи Горбачева с Рейганом устроила грандиозную шумиху о коварных американцах, похитивших и допрашивавших честного советского дипломата с помощью наркотических средств.

В числе прочего Юрченко сообщил ЦРУ об имеющихся у руководства КГБ серьезных подозрениях относительно Гордиевского. Довольно оригинально: поджидать врага в засаде и одновременно предупреждать его об этом. Конечно, методы дезинформации просты и гениальны: если хочешь, чтобы твоей лжи поверили, говори вместе с ней побольше правды. Но, как утверждали древние, «есть мера в вещах».

* * *

Некоторые считают, будто к побегу Гордиевского приложила руку не только английская разведка, но и советская, действовавшая за спиной Политбюро из чисто шкурных побуждений – дабы избежать скандала, сопряженного с судом над своим сотрудником, и неминуемых оргвыводов со стороны партийного руководства страны.

Я же не удивлюсь, если впоследствии вдруг выяснится, что побег Олега Гордиевского и в самом деле был организован советской разведкой по приказу Политбюро. На первый взгляд – явно абсурдная точка зрения. Но чтобы ее оценить, надо хорошо понимать советскую власть. Кроме того, такая версия сразу расставляет все на свои места, объясняя все неясности и противоречия этой темной шпионской истории.

Советская власть с момента своего возникновения держалась на терроре. Но наибольшую опасность для тоталитарных режимов представляет сам террор, который легко может выйти из-под контроля, стать самостоятельным фактором, независимым от своих творцов, и всей мощью обрушиться на их головы. И в природе, и в обществе существуют процессы, которые начать легко, остановить невозможно. Террор, как обвал в горах, – достаточно кинуть маленький камешек, как процесс начинает стремительно развиваться по своим законам, становится необратимым, и вот уже кинувший первый камень сметен многотонной лавиной. Террор – штука хитрая и очень опасная, с ним нужно обращаться крайне осторожно.

Что такое террор, партфункционеры прекрасно поняли, испытав его на собственной шкуре в 37-м году, и в послесталинское время обращались с ним очень и очень осторожно. Репрессии допускались только в строго определенных рамках и в строго определенных формах. Одним из основных принципов политического режима стал принцип экономии репрессий, который неуклонно соблюдался, чтобы, упаси Бог, случайно не переступить грань, за которой террор может выйти из-под контроля.

За свою деятельность Олег Гордиевский заслуживал высшей меры. Но должность резидента КГБ в Англии относится к номенклатуре ЦК самого высокого ранга, вплотную приближающейся к номенклатуре Политбюро. Чиновников такого ранга расстреливать крайне опасно. Логика террора в советских условиях проста и неумолима: если сегодня номенклатуру ЦК расстрелять за шпионаж, то завтра Генсека ЦК могут запросто прирезать в собственной постели.

Могут возразить, будто расстрел Гордиевского вполне соответствовал требованиям закона. Но кто и когда у нас всерьез принимал законы? Сама советская власть собственные законы никогда не признавала и квалифицировала требования граждан об их соблюдении либо как особо опасные государственные преступления, либо как проявление вялотекущей шизофрении. Неужели аппарат в чрезвычайно важном деле защиты своих шкур будет полагаться на то, что не признает?

Мне скажут: а как же Пеньковский и многие-многие другие? Да, но, во-первых, никто из них не был чиновником такого высокого эшелона номенклатуры, как Гордиевский. Во-вторых, в ходе аппаратной эволюции круг аппаратчиков, которых можно расстреливать, и деяний, за которые их можно расстреливать, постоянно сужался. Вполне возможно, что в 1985 году Олега Пеньковского бы не расстреляли. Со временем чиновники все больше и больше экономили репрессии против самих себя.

***

Осторожность аппарата с террором четко прослеживается и в преследовании инакомыслящих. Как только над ними не издевались, куда только не сажали! Но тем не менее никого не могли отвезти в ближайший лесок и пристрелить «при попытке к бегству». Сгноить до смерти в карцере вполне допускалось, пырнуть ножом из-за угла – нет. Логика понятная: сегодня КГБ по приказу партии начнет убивать диссидентов, а завтра КГБ по приказу одних чиновников станет