Крег едва не расхохотался. Честная борьба? Что знают об этом обездоленные обитатели лондонских трущоб? Никогда в жизни ни с кем из них не обходились честно. Аристократы обращались с ними куда хуже, чем со своими кошками и собаками.

Крег в ярости бросился на противника. Не обращая внимания на два хука – слева и справа, – он нанес Джону несколько сокрушительных ударов под ребра. Молодой Блэндингс вынужден был прибегнуть к захвату. Крег, почувствовав, что противник слабеет, мощным апперкотом отбросил Джона к кустам и тотчас же бросился на него, точно тигр. Хук слева повалил Джона на траву, как мешок с песком.

– Боже мой! Ты его убил! – закричала Адди.

– Нет. Я ударил не в полную силу. – Тяжело дыша, Крег опустился на колени возле поверженного противника и положил руку ему на сердце. – Не беспокойтесь, мэм, он такой же живой, как вы и я.

– Это тебе надо беспокоиться. Как ты сказал, тебя зовут?

– Крег. Крег Мак-Дугал.

– Послушай, Маг-Дугал. Сейчас соберется толпа, и тебя могут повесить на ближайшем дереве.

– О Господи! – Прикрыв ладонью распухшую правую челюсть, Крег посмотрел в сторону дома. По лужайке в сторону фонтана бежали люди – кто-то уже успел поднять тревогу.

Несколько минут спустя Крега под охраной двоих солдат отвели в кабинет губернатора, где он предстал перед трибуналом – перед прокурором Аткинсом, майором Джонстоном и лейтенантом Уильямом Лоусоном.

– Именно против этого я и возражаю, – заявил губернатор. – Это не суд, если приговор уже вынесен заранее.

– Ошибаетесь, – сказал Аткинс. – Слово будет предоставлено не только мастеру Джону Блэндингсу, но и обвиняемому. Мы вынесем справедливый приговор, основанный на имеющихся свидетельствах.

– Разумеется, не принимая в расчет, что Мак-Дугал является каторжником, – проговорил губернатор.

Присутствовали только мужчины. К величайшей досаде Аделаиды, всех женщин отправили в гостиную.

– Это нечестно, – возмущалась Адди, – я была свидетельницей всего происшедшего.

– Успокойся, дорогая, – сказала ей мать. – Суд – неподходящее место для леди.

– Почему? Меня возмущает, что мужчины обращаются с нами, как если бы мы были милыми домашними собачками.

– Ну и ну… – пробормотала жена Джона Мак-Артура. – Если бы в ее возрасте я посмела так разговаривать с матерью, она вымыла бы мне рот с мылом.

Адди повернулась к ней и подбоченилась:

– Хотела бы я посмотреть, как кто-нибудь посмел бы проделать такое со мной.

Пожилая дама в испуге отпрянула.

– Не смей так говорить со мной, девчонка! – воскликнула миссис Мак-Артур.

– Как хочу, так и говорю.

Повернувшись спиной к оскорбленной даме, Адди осмотрелась, и глаза ее сверкнули. С равнодушным видом она вышла из гостиной.

– Куда ты? – спросила мать.

– В туалетную комнату. Припудриться.

– И я с тобой. – Вскочив с кресла, Дорис бросилась за подругой.

– Куда ты на самом деле идешь? – шепнула Дорис, когда девушки вышли в холл.

– Хочу посмотреть, что там происходит.

Пройдя через холл, они свернули в коридор, в самом конце которого находился кабинет губернатора. Они приблизились на цыпочках к двери.

Адди взялась за ручку, медленно повернула ее и приоткрыла дверь. Девушки не видели того, что происходит, но голоса слышали отчетливо.

Показания давал Джон Блэндингс.

– Когда вы впервые заметили, что Мак-Дугал находится у фонтана? – спросил судья.

– Я заметил его в кустах, где он прятался, чтобы следить за нами.

– Что вы там делали вместе с мисс Диринг?

Последовало многозначительное молчание. Адди прижала ладонь к губам, чтобы не расхохотаться.

– Что с тобой? – спросила Дорис.

– Ничего.

– Так что вы там делали? Снова молчание.

Наконец Джон ответил на вопрос:

– Мы смотрели, как в струе воды играет лунный свет. Тут я услышал шорох в кустах и крикнул, чтобы тот, кто там скрывается, вышел.

– Обвиняемый не пытался убежать?

– Нет. Не того сорта парень. Наглец, каких мало. Он вышел и встал перед нами.

– И что случилось потом?

– Я спросил его, что он тут делает, а он ответил, что это не мое собачье дело.

– Проклятый лжец! – закричал Крег. Аткинс сверкнул на него глазами:

– Еще одно слово, и я прикажу тебя высечь за неуважение к суду.

Адди вся побелела от сдерживаемого гнева.

– И это называется суд? – шепнула она Дорис. – Это же просто издевательство над правосудием.

– Пожалуйста, продолжайте, мастер Джон, – сказал прокурор.

– Началась перепалка, и, когда он позволил себе оскорбительную реплику в адрес мисс Диринг, я ударил его прямо по его грязной пасти. После этого началась драка. – Джон посмотрел на Крега с нескрываемой ненавистью. – Я бы, конечно, побил его, но он пользовался всякими недозволенными приемами: лягался, царапался, даже попытался меня укусить. Из кабинета донесся неодобрительный ропот.

– Чего и ждать от таких, как он? – заметил кто-то. Прокурор нахмурился:

– Извольте соблюдать тишину в суде. Пожалуйста, продолжайте, мастер Джон.

– Это все, сэр. Воспользовавшись, что я отвернулся, он напал на меня. И я только помню, что оказался на земле.

– Спасибо, мастер Джон. Можете вернуться на свое место. Джон злобно уставился на Крега Мак-Дугала, по обеим сторонам которого стояли солдаты.

– Займите свидетельское место, Мак-Дугал.

– Зачем тянуть резину? Назначьте мне наказание – и дело с концом. – Крег перевел взгляд с Аткинса на Джонстона, затем взглянул на Лоусона. – Ведь вы уже все равно все решили.

– Ах ты наглый щенок! – Прокурор вскочил на ноги. Его лицо было искажено яростью. – Еще одно неуважительное слово, и я отправлю тебя на остров Норфолк.

К обвиняемому подошел Блай.

– Не говори больше ни слова. Все должно уладиться. Но я хочу, чтобы ты рассказал о том, что случилось у фонтана.

Крег, уставившись на персидский ковер, угрюмо молчал.

– Ну, говори же, Крег. Пожалуйста.

К удивлению всех присутствующих, дверь вдруг распахнулась, и в комнату вошла Аделаида Диринг. Ее глаза горели зеленым огнем.

– Если он не хочет ничего рассказать, расскажу я.

– Адди! – Удивленный мистер Диринг, вскочив с места, поспешил к дочери. – Что ты собираешься рассказывать, дочка? Тебе здесь не место.