Он тихо рассмеялся.

— Ничего, я сразу должен был понять, что вам многое интересно. — Матер достал из хлебницы хлеб. — Это единственная постройка на всем острове.

Я задался вопросом, часто ли он ездит в город за покупками. Вероятно, часто, судя по свежему хлебу и нормальной еде вместо консервов. Либо ему доставляют продукты из магазина. Матер положил несколько кусочков хлеба в тостер.

— Вы будете очарованы Госпожой. Мне прямо-таки не терпится показать ее вам.

— Да, я тоже сгораю от нетерпения.

Матер достал несколько тарелок из шкафчика над раковиной.

— Итак, мистер Ривз… Как у вас обстоят дела с комарами?

— Что вы имеете в виду?

— Ну что вы о них знаете?

— Совсем немного. Только то, что они мне покоя не дают, стоит только выбраться на отдых. В прошлом году на Ямайке я содрал огромную тварь со своей ноги. Раздавил. Никогда не убиваю живность, но ведь он мог вернуться.

— Она.

— Что?

— Она. — Матер не сразу объяснился. Сначала он положил пару чайных пакетиков в чайник, а я тем временем стоял в дверях, озадаченный. — Она могла вернуться, а не он. Только самки комаров кусают людей.

— Вот оно что. — Я наблюдал, как он наливает кипяток. — Стало быть, самцы нам не докучают.

— Как вам сказать, — начал Матер. Держался он серьезно, но мне было ясно, что он развлекается, читая мне «лекцию». — Иногда и самцы кусают людей, но случается это весьма редко. Скорее всего, эти особи просто что-то… перепутали.

— Перепутали? То есть подумали, что они — девочки?

Матер посмотрел на меня так, будто не оценил шутки.

— Не совсем. Просто ошиблись, вот и все. Бывает. — Ему определенно не нравилось то, о чем мы говорили. — Самцы питаются растениями. Самки тоже, но им нужна кровь из-за содержащегося в ней протеина. Чтобы откладывать яйца.

— Понятно. То есть они пьют кровь для продолжения рода?

— Точно. Только для этого.

— Значит, тогда на Ямайке я прихлопнул даму. Это было не по-джентльменски.

— В самом деле. — Матер поставил чашки с тарелками на поднос. — Вы мне не поможете?

— Конечно.

Он поставил туда же блюдо с тостами, масленку, джем и вазочку с салфетками.

— Остальное я сам принесу.

— Хорошо, — ответил я и пошел в гостиную. Вскоре ко мне присоединился и Матер, он нес чай. Только тогда я понял, что проголодался. Усевшись в кресло, я принялся усердно набивать желудок.

За окном пели птицы. Я ел тосты и запивал их чаем. Меня снова посетила мысль, что напрасно я приехал на остров. Отчаянно захотелось поскорей разобраться со всем этим делом и вернуться домой. В конце концов у меня действительно накопилась уйма работы.

И все же я решил повременить с грубостью. Откинувшись в кресле с чашкой чая, я ждал, пока Матер возобновит беседу. У него был невозмутимый вид — точь-в-точь как у профессоров в университете. Надо полагать, он тоже любил хорошенько продумать свою речь прежде, чем сказать хоть слово. Заговорил он, только закончив трапезу.

— Видите ли, мистер Ривз, самец комара не представляет никакого интереса для энтомологов, — начал он, проведя языком по зубам. — Это своего рода трутень. Процесс оплодотворения происходит, и самец уходит со сцены. Может делать все, что пожелает, пока рано или поздно не испустит дух. Одни лишь самки имеют для нас значение.

— Неужели?

— Она — вот кто совершает над нами насилие, вторгается в наше тело. — Он ухмыльнулся.

— Понятно. А теперь расскажите немного о малярии, — сказал я, плавно переходя к нужной мне теме.

— Малярия, говорите? — Матер отпил чаю, с любопытством разглядывая меня.

— Да. Как комар заражает людей? И откуда он берет вирус?

Матер отрешенно посмотрел в окно. Он отломил кусочек тоста и положил его в рот, явно наслаждаясь возможностью поговорить с кем-то на свою излюбленную тему.

— Существует расхожее мнение, — сказал он, прожевывая тост, — что именно комар принес малярию в наш мир, а затем стал заражать ею людей, точно ядовитая игла, летающая по воздуху.

Над озером пронесся самолет, прервав рассказ Матера. Быть может, от одиночества на острове я уже потихоньку сходил с ума, потому что шум этот меня обрадовал и даже немного успокоил. Матер подождал, пока звук прекратится.

— Понимаете ли, комары только переносчики инфекции. Они не создают болезнь, а лишь носят ее в себе. Выпив зараженной крови, самка комара растит в себе паразита, даже не догадываясь об этом, а затем вводит его в кровоток здорового человека, где он размножается и атакует. Насекомые не рождаются с малярией, они вынуждены питаться и получают ее от больных людей. То же самое и с желтой и тропической лихорадками, и с вирусом Западного Нила. Комары невероятно искусны в передаче заразы, но сами даже не ведают, что творят.

— Тогда нам повезло, что мы до сих пор живы, — заметил я.

— Гм. — Матер обдумал мои слова. — Да, вероятно. Но нельзя забывать, что существует множество факторов, влияющих на определенные особи комаров и на определенные заболевания. Скажем, будь комаров в тысячу раз больше, чем сейчас, они бы боролись за территории, населенные людьми. А потом уничтожили бы друг друга, либо от болезней вымерло бы человечество. С другой стороны, чем шире распространяется заболевание, тем слабее оно становится, а мы, в свою очередь, приобретаем иммунитет. В общем, — он хохотнул, — это все догадки. И, тем не менее, в природе ничто не вечно. Если какая-то зараза расползется по всему миру, есть шанс, что мы станем более устойчивы к ней, а симптомы со временем будут не так жестоки. Однако речь идет не о простуде, а о малярии — страшной болезни, к которой едва ли вырабатывается иммунитет. — Матер в раздумье замолчал. — Очень интересная тема. Наверняка кто-то уже написал по ней книгу.

И хотя самой интересной темой для меня была Гангская Красная, все же я мог использовать его рассуждения, подкрепленные сведениями из Интернета в качестве основы для статьи. Кроме того, Дерек велел не возвращаться с пустыми руками, а исчерпывающий рассказ о комарах вполне удачно вписывался в концепцию журнала.

— Я удалюсь на минуту, — сказал Матер, поднимаясь с кресла и водружая посуду на поднос. — Вы закончили? — Он указал на мой чай.

Я допил остатки и передал ему чашку.

— Спасибо. Я не большой любитель чая, но этот очень хорош.

— Пожалуйста. — Матер взял поднос и вышел из комнаты. Я слышал, как он включил воду на кухне. Через несколько минут он прошел дальше по коридору и хлопнул, судя по звуку, дверью в ванную.

Пока Матера не было, я вновь осмотрел гостиную. При свете дня она казалась просторней. Я подошел к полкам, до отказа забитым книгами. Некоторые издания были очень старые, в твердых переплетах с тиснением. Другие и вовсе разваливались на части — из них торчали страницы. Я взял одну такую книгу очень осторожно, стараясь не повредить, и вдруг понял, что торчащие страницы были вырваны из других книг и вложены в нее. Матер, очевидно, пользовался ими как закладками. Зачем ему это понадобилось? Разве только он не порвал какую-нибудь ненужную книгу? Хотя, принимая во внимание его страсть к коллекционированию печатных изданий, в это трудно было поверить.