Вошедшие в шатер матросы начали разносить зажженные светильники – круглые, оплетенные металлической сеткой, чтобы не разбились, на широких подставках. На время пришлось прекратить разговор.

– Действительно, Нисхождение, – задумчиво проговорил Арон-Тис, когда матросы ушли. – Тогда боги, если верить летописям, создали тела прямо в Алионе. Но они не могли иначе. Восставший Маг угрожал самым основам мира, и боги вынуждены были рискнуть, чтобы ликвидировать эту угрозу.

– Рискнуть? Но чем? – Олен почувствовал, что голова от изобилия новых сведений раздулась, как брюхо комара после кровавого пиршества.

– Я не знаю… – промямлил Бенеш. – Я сам книгу Араима не читал, только отрывки в сочинениях других авторов.

– А я читал, но ответить на этот вопрос все равно не могу, и никто не может, – алхимик задумчиво вздохнул. – Голая Голова высказал предположение, что средняя часть Алиона, где обитаем все мы, слишком хрупка, чтобы выдержать концентрированное выражение божественной мощи. Воплощаясь тут, боги могут неосторожным движением разрушить мир, который много тысячелетий берегут. Но правда это или нет – знают лишь жители Небесного Чертога и Великой Бездны. А они молчат.

– Вот оно как… – Саттия провела ладонями по лицу. – Пожалуй, хватит на сегодня умных разговоров.

– Думаешь, настало время тупых? – улыбнулся Олен и посмотрел на Арон-Тиса. – Кстати, сколько продлится наше плавание?

– Корабль ведет Мастер Вихрей, поэтому в пути мы проведем не более десяти дней. Если ничего не случится, конечно.

– А, ну… – начал было Бенеш, но тут стали разносить ужин, и любые беседы пришлось прекратить. На этот раз с судовой кухни доставили по миске бобовой каши с мясом и кувшин с разведенным вином. Покончив со своей порцией, Рендалл огляделся, проверяя, нет ли рядом оцилана. Убедившись, что тот где-то гуляет, выкинул за борт крысу и лег.

Под мягкое бормотание на соседних лежаках и шлепки карт друг о друга сам не заметил, как погрузился в сон.

Примерно в семидесяти милях к северу от Терсалима, там, где русло Теграта поворачивает на восток, в него впадает небольшая речка. За то, что она каждый год меняет русло, речку прозвали Обманной. На берегах ее нет селений, унылые холмы посещают только охотники за степной дичью, да иногда проходит мимо сбившийся с дороги караван.

Но именно здесь правитель Серебряной империи, милость, справедливость и сила Синей Луны, блистательные врата закона и праведности, владетель Южного моря, высшая ступень величия и хозяин Теграта решил встретить идущие с запада войска Харугота из Лексгольма.

Полтора месяца назад, когда могущество Лузиании было сокрушено за несколько дней, начались стычки на границах империи. Летучие отряды орков принялись грабить селения, угонять скот и угрожать крепостям.

Император смог двинуться им навстречу лишь после того, как прогнал от столицы гиппаров. Но не успел пройти и десятка миль, как примчался гонец на взмыленном коне и сообщил, что отряды таристеров под командованием Харугота идут через Зеленую гряду. И тогда правитель Серебряной империи решил выждать, собрать как можно больше войск для встречи с грозным врагом.

К сегодняшнему дню у него под рукой было десять полных легионов, не считая вспомогательных войск.

Харугот из Лексгольма потратил время, прошедшее после победы над Лузианией, для подготовки к новому походу. Его лазутчики разведали дороги до самого Терсалима, фуражиры доставили столько запасов, что их хватило бы для атаки на Бегендер, столицу Тердумеи.

И лишь тогда консул Золотого государства выступил. Немногим позже пришли в движение орки, покорные слову хозяина Западной степи Шахияра. Союзники встретились на территории империи и вместе двинулись к Теграту. По дороге сожгли приграничную крепость, разграбили несколько городов.

Но все понимали, что главное сражение впереди.

– Исход войны решится сегодня, – сказал Харугот из Лексгольма, едва лазутчики донесли, что войско императора в пяти милях, и угол его рта дернулся. – Вы все знаете, что делать.

Таристеры, возглавлявшие полки, дружно кивнули и ответили:

– Да, мессен.

Во все стороны полетели гонцы, обоз остановился, начал разворачиваться лагерь. Через несколько часов, когда закипит битва, сюда начнут приносить раненых, а в лучшем случае – приводить пленных. И тех и других нужно встретить, не дать пострадавшим умереть, а врагам – сбежать.

Полки конных панцирников, пеших лучников и копейщиков, а также тысячи орков принялись разворачиваться в боевой порядок. Заревели десятки труб, взвились знамена – черные с золотом Безариона, серые с белым коршуном – шаха.

А Харугот из Лексгольма в сопровождении Шахияра и свиты поднялся на холм, откуда был хорошо виден лагерь императора. День выдался холодный и ясный, даже в южные края заглянула зима, на земле кое-где блестел иней, негреющее солнце купалось в бледных небесах.

Правитель Терсалима занимал позицию на вершине холма у берега Теграта, и палатки его воинства окружали ров и частокол. Над лагерем поднимались дымки от костров, вились на свежем ветру флаги.

– Он не станет атаковать, – проговорил Харугот, – но и сидеть в лагере тоже не будет.

– Верно, – кивнул Шахияр, за эти два месяца так и не узнавший, что в столице Лузиании он стал марионеткой в руках хозяина Золотого государства. – Поэтому выйдет в поле, тут мы и ударим!

– Истинно так, – кивнул Харугот, и на его смуглом и гладком, точно отлитом из бронзы, лице появилась хищная улыбка.

Ждать долго не пришлось. В имперском лагере началось шевеление, через проходы в частоколе хлынули воины в одинаковых панцирях и шлемах, заблестели прямоугольные щиты с умбоном и наконечники метательных копий. В чистом поле, будто по волшебству, начали возникать квадраты когорт. Послышался топот копыт, показались лиловые плащи и серебрёные шлемы, что носят конные гвардейцы Терсалима.

– Ваше время, – бросил Харугот через плечо.

Его ученики, общим числом десять, все в бурых одинаковых балахонах, отвесили поклон и поехали прочь с холма, каждый к своему полку.

– Может быть, попробуем обойтись без колдовства? – Шахияр поморщился.

Маги орков в войнах участвуют лишь тогда, когда опасность угрожает всему народу. Слишком велика их мощь, чересчур разрушительны заклинания огня, и очень сложно контролировать их.

Во время Войн Пламени, что случились шесть тысячелетий назад, обширные пространства в Великой степи были выжжены. Почва спеклась в похожую на коросту черную массу. И шрамы, нанесенные земле, рассосались недавно, уже на людской памяти.

– Если получится, обойдемся, – ответил Харугот. – Но видит Великая Бездна, если те, кто служит императору, пустят в ход магию, то я отвечу. Такой вариант тебя устроит, брат?

– Вполне. – Шахияр улыбнулся, сверкнули острые желтые клыки.