вен. заболевания проверять, если содержать бордель — где-то поселять, и заставлять выглядеть «товарно», когда можно насоздавать сотни тысяч таких вот фантомов: ведь выглядеть все они будут бесподобно! А уж «работать»!..

И — никаких «осложнений» не будет у хозяина «штата» таких специалисток! Ни с Законом, ни с клиентами, ни со здоровьем и «критическими днями», ни с обслуживанием!

Однако нашлось кое-что, что всё же не могло Михаила Давидовича не вернуть на нашу грешную землю. В частности — то, что его «естество» всё ещё находилось в состоянии возбуждения. А это — просто так не бывает! А бывает — он знал, поскольку пробовал! — лишь после употребления препаратов типа Виагры. Но ведь он не…

Чай!!!

О, Боже! (Прости, что помянул всуе!) Как элементарно его подловили!

«Набродился» и «угорел» он абсолютно самостоятельно. И, конечно, то, что ему дали для утоления жажды — его любимый чай, воспринял, как нечто само-собой разумеющееся! Как жест «трогательной» заботы со стороны гостеприимного Хозяина!

А оно — вон оно как! Это подмешали ему в чай, а когда оно, в комбинации с горячим напитком, подействовало — подсунули фантом! И какой!.. (При воспоминании о волшебных мгновениях у Михаила Давидовича реально начинало биться сильнее сердце!)

Стоп.

Сердце.

Вот на что должен делать упор человек, желающий прибрать к рукам бизнес Михаила Давидовича. На старое и изношенное сердце «друга». А что позволяет довести это сердце почти до инфаркта?

Правильно: секс!!!

Медленно и осторожно, стараясь теперь не делать резких движений, Михаил Давидович сел на постели. Протянул руку. Брюки — на стуле у кровати. В кармане тюбик. С Эринитом.

И пусть ему его и прописали, и пить нужно — регулярно, но он зачастую не делал этого. Надеясь на «здоровье горца».

А вот теперь — придётся. Нужно!

Если он не хочет оставить Софико вдовой, а сыновей и будущих внуков — сиротами. Тут уж не до «пижонства»!

Он выкатил на ладонь две таблетки. Сунул в рот. Одну разжевал сразу, другую принялся старательно сосать. Подумав, добавил ещё одну: всё-таки у него — масса тела под восемьдесят!

Невольно перед мысленным взором возникла воображаемая картина: Анатолий, расположившийся в любимом кресле на колёсиках позади своих «операторов», кривит рот, и злобно ворчит: «Ах ты ж старый …ер! Предусмотрительно, ничего не скажешь!»

Однако то, что он «подстраховался», ничего не значит. Впереди — вся ночь! И неизвестно… Впрочем, нужно попробовать глянуть ещё раз!

Мобильник, будь он неладен, показывал всё те же двенадцать ноль пять.

Михаил Давидович криво усмехнулся: да, это должно впечатлить и напугать более слабых духом клиентов. Ну вот не бывает такого, чтоб время действительно остановилось!

Э-э, ладно. Попробует-ка он пока, для «отдохновения и успокоения» — просто полежать. Может, «культурно-развлекательная программа» на сегодня закончена, и ему позволят просто — уснуть?

Однако, зная Анатолия, надежда на это была весьма слабой.

Спокойно полежать ему дали, по объективным ощущениям, не более пяти минут.

Из-за стены слева вдруг донёсся многоголосый смех и выкрики фривольного характера, а затем через спальню Михаила Давидовича, подпрыгивая и резвясь, пронесся настоящий «отряд» из полуобнажённых вакханочек, нужно признать: с восхитительными формами, и преследующие их, не то — сатиры, не то уж — черти!

Во всяком случае, существа были мужского пола, с копытами на концах козьих ног, и с… Огромными достоинствами! Причём — в «готовом к бою» состоянии! Не без стыда и зависти Михаил Давидович подумал, что он со своими двадцатью, которыми, если честно, гордился, тут никакой конкуренции не составил бы…

Смех и выкрики преследующих, впрочем, быстро затихли, когда толпа скрылась за противоположной стеной.

Только теперь до Михаила Давидовича дошло, что выглядела иллюзия как-то уж… Слишком достоверно и реально, чтоб принять её, вот именно — за иллюзию! После «посещения» остался даже лёгкий запах лаванды и ещё каких-то цветов, которые имелись в гирляндах, увешивающих шеи преследуемых, и в их венках…

Михаил Давидович невольно вздохнул. С облегчением: его не тронули. А не хватало ещё, чтоб его втянули в какие-нибудь «вакханалии», или прочие сексуальные групповые игрища! Несмотря на то, что «естество» всё ещё стояло, он вовсе не ощущал в себе сил на нечто такое же, что совершил десять минут назад!

Он повернулся на бок, и вздохнул. А вот интересно: микрофоны у Анатолия тоже расставлены — везде?

С этой простой мыслью он и… заснул.

Но это только потом он понял, что заснул. Потому что разбудили.

И как!

Вокруг него толпилась куча опять-таки: вполне реальных, и воняющих мокрой шерстью, землёй, потом, и серой, монстров и чудовищ: по-другому и не скажешь! Кого только тут не было: и грифоны, и сатиры, и драконы, и русалки, и вообще — мерзкие чудища словно сошли с картин типа «искушения святого Антония»: бр-р-р!

Но самое омерзительное трясло Михаила Давидовича за плечо:

— Эй, человек! Просыпайся! Самое интересное пропустишь!

Михаил Давидович только хотел было спросить, чего ж такого он может пропустить, как вдруг его схватили с десяток рук, и очень даже быстро и без усилий понесли, легко проницая стены и межэтажные перекрытия, а затем и — землю и камень, вниз, прямиком в крыло, где он только недавно заблудился. И не прошло и десяти секунд, как оказался он, как был, в одних трусах и майке, в давешнем пыточном подвале.

А на станке, прямо перед ним, была распята…

Его Софико!

Михаил Давидович в невольном порыве кинулся было к ней — отвязать, спасти!.. Понимая всё же в глубине души, что ничего этого нет на самом деле! И он в плену очередной, но (Нужно признать!) чертовски реалистичной и до дрожи натуральной, иллюзии!

Но даже этого ему не удалось сделать!

Мягкие и нежные не то — руки, не то — даже щупальца, словно обволакивая, удерживали его руки, ноги и туловище, понадёжней, чем ремни смирительной рубашки! На краешке сознания мелькнула мысль, что «следов» на его теле от таких захватов точно —