– Такое дело обмыть надо, а, Влас? – сказал Безобраз.

– Можно.

– Поедем в наше кафе?

– А зачем, Мирон? Это людей вызывать, ждать, пока они закуску сделают. У нас новый дом есть. Холодильник там наверняка полный.

– Как насчет баб? – спросил Бровчук.

– А что за гулянка без них? – ответил Лютый. – Каждый вызовет свою шмару, и оторвемся. Только смотрите, мебель в доме добротная, вещи ценные, поаккуратнее.

– Само собой.

– Тогда вызывайте шлюх. Мирон, посмотри, что в столовой из жратвы и пойла. Если надо докупить, слетаешь к Гиви. У того на хате всего полно.

– Деньги?..

– Ты сначала посмотри, что есть в доме.

– Сначала я Микуську вызову.

– Из столовой позвонишь!

– Добре, можно и так. Но если у еврея нет пойла или закуски мало, то нужны бабки. Или даром у Гиви взять?

– Подойдешь, я дам бабки.

– Ладно, босс!

Бандиты начали звонить. Лютый тоже достал телефон, набрал номер.

Длинные гудки звучали довольно долго, наконец сонный женский голос ответил:

– Алло?!

– Это я, Марийка! Спишь, что ли?

– Влас? Да легла уже, а ты чего звонишь?

– Вставай, одевайся и в час выходи к скверу. Подъеду, заберу.

– Куда?

– На гулянку. Славно развеемся, Марийка!

– А как же Дарья?

– С каких это пор тебя беспокоит, что про наши с тобой отношения думает моя жена?

– Все-таки соседи, да и дружили раньше.

– То было раньше. Так ты выйдешь или мне другую телку вызывать?

– Выйду, конечно, Влас. В час буду у сквера!

– Ты чулочки кружевные надень и туфельки для постели возьми. Я от них балдею.

– А я думала, ты от меня балдеешь.

– Не передергивай. Ведь все поняла же!

– Влас, конечно, поняла и захвачу все, что надо.

– Давай. В час у сквера.

– Да, дорогой!

Ночь бандиты провели весело, разъехались только под утро. В новом доме остались Лютый и Марийка Слепко. Проводив ватагу, они отправились спать и отключились до полудня.

Лютый проснулся, толкнул подружку и заявил:

– Эй, соня, подъем!

– Чего, Влас? – проговорила Слепко. – Давай поспим, куда нам спешить?

– Сказал, подъем! Приведи себя в порядок, приготовь пожрать да займись уборкой. Чтобы к двум часам все в доме блестело!

– Я что, домработница?

Лютый с силой сжал полную грудь любовницы.

– Мне же больно! – завопила она.

– Делай, что сказано.

Слепко вздохнула, погладила грудь.

– Тут работы до вечера.

– Не до вечера, а до двух часов. Пошла!..

Марийка нехотя встала, подобрала одежду, разбросанную по всей спальне, и пошла в ванную. Вскоре на кухне послышалось шипение яичницы.

Лютый тоже принял душ, оделся, прошел в кабинет.

Он сел в кресло, покачался в нем и заявил:

– Любил еврей удобства. Кресло гривен семьсот стоит. Но теперь это все мое. – Он прикурил сигарету, достал сотовый телефон, набрал номер заместителя Скарабы.

Тот ответил без промедления:

– Здорово, Влас!

– И тебе здравствовать, Богдан. Как дела?

– Нормально, собираю людей, выдаю бабки.

– Машины для переброски сотни нашел?

– А что их искать? У местного бизнесмена, который занимается автоперевозками, взял пару «Уралов». Обещал вернуть, но, сам знаешь, обещанного три года ждут. Вот и этот коммерс погодит. В общем, техника есть. Оружие загрузим завтра, перед тем как ехать к Гольно.

– Ты машины хорошенько проверь, а то встанем на полпути.

– Не встанем, все проверю, обеспечу заправкой по полной.

– Добре. Возникнут проблемы до выхода, звони.

– А чего у тебя голос какой-то хриплый. Не заболел случаем?

– Нормальный голос. С башкой проблемы, но они снимаются быстро.

– Гуляли, что ли, вчера?

– А вы у себя не гуляли?

– Было дело. Надо же расслабляться.

– Сегодня и завтра никаких расслабух. Сделаем дело в Зареченске, тогда вместе погуляем. Всей сотней.

– Где ж такое место найдем?

– А дом отдыха?

– Там же народ…

– Там будем мы отдыхать, те, кто кровь свою за народ проливает.

Скараба рассмеялся.

– Я понял тебя, Влас.

– Давай, до связи!

– До связи.

Лютый отключил телефон, затушил сигарету.

В кабинет вошла Марийка и сказала:

– Обед готов, Влас. Правда, борща не сварила, для него на рынок надо ехать, сделала яичницу.

– Да, обед прямо ресторанный, ничего не скажешь. А чего ты глазки опускаешь?

– Ты давно мне подарков не делал.

Лютый достал из кармана стодолларовую купюру, бросил на стол.

– Держи, сама гостинец себе купишь.

– Спасибо.

– Чего еще?

– Там это… в гостиной секретер стоит. В нем шкатулка. В ней коробочка красная, бархатная, а там серьги золотые с камушками. Рядом золота всякого валом.

– Кто тебе разрешил по шкафам шариться?

– Да я просто заглянула в секретер.

– Ты мне по ушам не езди! Специально лазила.

– Подарил бы мне эти сережки, а, Влас? Дарья твоя не заслужила их. Да ей и так теперь целое богатство достанется. А ведь ты больше спишь со мной, чем с ней.

Лютый ударил ладонью по столу.

– Хорош базарить. Дарья и не ровня тебе в постели, но она моя законная жена, мать моей дочери. А за Анюту!..

– Да знаю я все, Влас. Так как насчет сережек?

– Ты прилипчивая, как банный лист, в натуре. Черт с тобой, забирай. Я сегодня добрый. Ночью ты дюже старалась. Бери, но больше о подарках не заикайся. Захочу, подарю, но сама не напрашивайся!

Слепко подошла к Лютому, поцеловала его.

– Я все поняла, дорогой, сама ничего просить больше не буду. – Женщина выпорхнула из кабинета.

Лютый потянулся.

«Надо бы здоровье немного подправить, – подумал он. – Интересно, держал ли пойло Биглайзен прямо здесь, в кабинете?»