Это тяжелая работа. Первое поколение кукол Алистера Баллантайна не похоже на Брендона. Они покорны, погружены в себя и с трудом поддаются обучению. В них максимально подавлена воля. Их вид угнетает Брендона — равнодушные, одетые в дешевые робы. На изготовление их пошли тела людей из городских низов — нищих, бродяг, портовых рабочих. Это только мужчины, они предназначены для обслуживания линий грузоперевозок. Широкие плечи, мощные механические конечности, ничего не выражающие лица, полное отсутствие желаний. Амслен для них слишком сложен, они с трудом усваивают простейшие слова-жесты. Брендон и Абби бьются с ними по шесть часов в день, повторяя одно и то же сотни раз, но обучение движется слишком медленно.

Однако Алистер достижениями удовлетворен.

— Компаньон, не принимай все так близко к своему чугунному сердцу! Они — не ты, ты элита, ты оригинал, они лишь жалкие подобия, стадо для выполнения грязной работы. Достаточно того, что они владеют парой десятков жестов.

Брендон печально качает головой. Абби старается его утешить, шепчет что-то ласковое. Брендону она напоминает кошку, которая приходит, когда хозяину грустно, залезает на колени и мурлычет. Но кошкам не решить человеческих проблем.

«Я становлюсь похож на них, — жестами говорит он Абби, когда экипаж вечером везет их домой. — В них нет жизни. Они — бездна, которая поглощает наши силы».

Экипаж останавливается у моста через Северн. Здесь, за углом Обливион-стрит, живет Абби. Она всегда выходит именно у моста и дальше идет пешком. Брендон несколько раз порывался подвезти ее до самого дома, но она отказывалась. «Меня не поймут», — сказала она однажды. Она оставляет букеты весенних ирисов, что иногда дарит ей Брендон, у него в комнате. Он не обижается. Для него это просто дань вежливости, не более того.

Алистер этим вечером дома. За последние несколько месяцев те ночи, которые он провел не в ангаре на другом конце города, можно сосчитать по пальцам одной руки. Он возвращается на рассвете, усталый и раздражительный, вышвыривает за дверь своей комнаты пропитанную дымом и какими-то резкими запахами одежду и спит до полудня. С Брендоном они общаются мало и в основном по деловым вопросам. Сегодня же Алистер свеж, чисто выбрит, волосы его аккуратно уложены, на дорогом черном костюме — ни пылинки.

— Прекрасный вечер, компаньон! — восклицает он радостно. — У тебя полчаса, чтобы переодеться в чистое и подкинуть топлива. Как раз подадут экипаж.

«Я устал. Сильно. Не обижайся», — жестикулирует Брендон и улыбается виновато уголками губ.

— Твой амслен ужасен, я тебя не понимаю! — машет руками Алистер. — А если серьезно, то никаких отказов. Мы едем к Крейтонам.

Он извлекает из кармана маленькую бархатную коробочку и на ладони демонстрирует ее Брендону:

— Догадываешься, что это? Потому никаких «устал». Собирайся быстрее.

Брендон поднимается на второй этаж и, проходя мимо, ненадолго останавливается у двери спальни Кэрол. Касается потемневшей бронзовой ручки и прислушивается. В комнате тикают часы на комоде. Брендон стоит и ждет еще чего-то. Звука ли, воспоминания… И не дождавшись, идет к себе в кабинет.

Спустя полчаса экипаж отъезжает от дома Баллантайнов. Брендон откидывается на обитую бархатом спинку сиденья и закрывает глаза. Он действительно устал. Опустошен. И единственное, чего он хотел бы сейчас, — оказаться в своей постели. Алистер же наоборот — возбужден и разговорчив.

— Ты слышал, какой слух гуляет по Нью-Кройдону? Будто я — пособник дьявола! Будто в ритуалах я использую кровь детей. Глупцы! Никто в городе не знает столько, сколько знаю я! — При этих словах Брендон вздрагивает. Он уже слышал их раньше. — Вот она — слава, парень! Они боятся меня, они признаю́т мою силу!

«Это просто сказки напуганных рабочих. Никто пока не видел твоих кукол в действии. Рано радуешься. Помни о Кевине», — жестикулирует Брендон.

— Ты прав. То ли еще будет, когда они увидят, на что я способен! Такие сказки мне только на руку. Отец Виктории сам пригласил меня на встречу. Этот напыщенный денежный мешок заинтересовался мной, понимаешь?

«Я рад за тебя».

Брендон отвечает ему, не открывая глаз. Лишь порхают в темноте экипажа кисти рук, обтянутые белыми перчатками.

— Да. Я забыл. — Тон Алистера становится серьезным. — Я навел справки о твоей семье. Утром пришел ответ из городского архива. Родители умерли. Отец скончался пятнадцать лет назад, мать пережила его на семь лет. Твоя жена Кимберли осталась без содержания после того, как ты умер. Какое-то время она работала гувернанткой, но три года спустя была уволена из-за скандала. Ее имя далее всплывало в реестрах работного дома, но в итоге след затерялся. О судьбе твоего ребенка ничего не известно. Такие дела, парень. Как думаешь, пойдет ли моей синеглазой невесте кольцо с семью сапфирами?

Тело наливается свинцом. Бездна заботливо заглядывает Брендону в глаза, щерится рваными краями хищной пасти. Вечность склоняется над ним и целует в лоб.

«Ты теперь навсегда со мной», — слышит он голос Кэрол Баллантайн.

Из вечера, проведенного в доме Крейтонов, Брендон запоминает только обращенный на него взгляд красавицы Виктории — взгляд опытного, расчетливого оценщика.

* * *

Пять лет спустя куклы Алистера Баллантайна на улицах Нью-Кройдона становятся привычными, как бороздящие небо дирижабли, дребезжащие по мостовой автомобили и постепенно вытесняющие конку трамваи. Тихие, послушные, неутомимые, не требующие за свою работу ни еды, не денег — достаточно, чтобы им периодически подбрасывали топливные брикеты в чугунное нутро. Куклы входят в моду, лучшие рестораны и отели города заказывают швейцаров, официантов и портье на фабрике Баллантайна.

Алистер не только занимается типовыми куклами, но и берет частные заказы. Он возвращает умерших родных в богатые семьи — и получает за это баснословные деньги. Число желающих вернуть близких с того света увеличивается. Бизнес Баллантайна вырастает в империю.

Алистер часто выезжает за границу. Говорит, что подправить здоровье и посмотреть достопримечательности, но причина куда проще. В Нью-Кройдоне он больше не ощущает себя в безопасности. Церковь объявила его пособником дьявола, на улице перед его домом то и дело собираются группки пикетчиков с лозунгами «Верни нам наши рабочие места!» и «Дай жить живым!». У ворот постоянно дежурит вооруженная охрана.

Нью-кройдонская элита души не чает в Алистере. Когда он в городе, в его доме не прекращаются светские рауты, или же наоборот — чета Баллантайнов посещает то один прием, то другой. Алистер, дарящий бессмертие, становится живым символом города.

Брендон работает. Обучать растущее поголовье кукол все труднее. Каждый день один и тот же маршрут, одна и та же информация, которую он старается вложить в головы «второго поколения». Никакого удовлетворения, только усталость. Дома неуютно. То шумные полчища гостей, то Алистер привозит на частные уроки амслена кукол знакомых аристократов.