Она успела увидеть, что земли Эферона делились на участки земель: Иднар, Тарес, Лидрисс, Хайвар и Виттрес. Лидрисс в свою очередь находился прямо перед горами, которые располагались на границе материка. Еще была четко очерченная обширная зона вокруг столицы, Скайферона. А еще…

Оставшиеся обозначения Рэйна считать не успела, так как Астрид бросила на карту Эферона свою куртку, скрыв под ней все самые важные торговые пути. Но девушка и так увидела многое, тем более что память у нее всегда была хорошей.

Квадратный шатер, внутри обшитый темно-изумрудным бархатом, был достаточно большим и мог вместить около двадцати человек. Дубовый светлый стол посередине не располагал стульями, зато у стен на ворсяных коврах стояли большие сундуки. Один-единственный стул-кресло стоял во главе стола, но Астрид не спешила на него садиться.

Рэйна молча встала возле Астрид и Самах вокруг стола, наблюдая, как в шатер заходят остальные валькирии. Из двенадцати пришли лишь восемь. Астрид же, положив ладони на стол, представила девушку:

– Это Селилуна из Валии. Тень принцессы Канны Дрейк Валийской, ее телохранитель и правая рука. Наследная принцесса Канна мертва. Сегодня утром на нее, а также на принцессу Диану и принцев Ронана и Дарела было совершено покушение. Из правящего дома Дрейков в живых остались лишь королева Аделла Валлийская и ее брат Каспар. Все прямые наследники престола мертвы. Подписание мирного договора сорвано.

Ладони собравшихся валькирий непроизвольно сжались в кулаки. Из-за освещающих шатер шариков фейского света на стальных вкраплениях на коже девушек плясали отблески, акцентируя на этом внимание Рэйны. У русой валькирии несколько фаланг пальцев частично превратились в сталь. У рыжеволосой Рут ногтевые пластины обратились в металл. А когда Самах чуть закусила губу, Рэйна заметила ее чуть заостренные фейские резцы, тоже ставшие железными.

Даже бессмертных созданий не обходила эта участь. Таковы были несправедливые реалии их жизни в этом мире.

В шатре повисла тишина. Валькирии искренне были потрясены случившимся или же великолепно играли эти эмоции.

Рэйна сложила свои руки на груди, неудовлетворенно отметив на своей чистой одежде пару пятен после тренировочного боя. Она мысленно закрыла все свои эмоции на замок, спрятав все лишнее, что не имело отношение к тому, зачем она пришла сюда.

Меж тем взгляды всех валькирий обратились в ее сторону. Рэйна выпрямила свою спину настолько, что, казалось, еще чуть-чуть – и хрустнут позвонки.

– Маджар не посылал требование о том, чтобы на подписании договора присутствовала вся королевская семья Валии, ведь так?

Она уже знала ответ на этот вопрос. Но хотела услышать свой прокол, что стоил ей всего. В том числе и жизни принцессы Канны.

– Такого требования не было, – подтвердила Астрид. – При подписании было необходимо присутствие лишь королевы или ее доверенного лица.

Рэйна прикрыла глаза, собираясь с мыслями. Теперь сомнений не оставалось. Все сходилось.

И почему она поверила ему на слово? Какой же глупой она была, не перепроверив эту информацию. Съела ложь и не подавилась.

Вот и последствия. Долго ждать не пришлось.

– Ты знаешь, кто виноват в смерти наследников? – голос Самах заставил Рэйну вернуться в реальность и раскрыть глаза.

– Да.

– И кто же это? – вырвалось у Астрид, которая так и продолжала стоять, уперев ладони о стол и рассматривая земли Валии и Мирии.

– Каспар Дрейк.

Все присутствующие снова замолчали. Астрид замерла так, как, наверное, и умели замирать только бессмертные – казалось, будто она обратилась в камень. Валькирия в течение какого-то времени даже не моргала, плотно сжав губы в линию. Потом резко оттолкнулась от деревянной столешницы и выпрямилась как струна.

– Это ведь твой приемный отец, – первое, что сказала она после непродолжительного молчания.

– Да, – подтвердила Рэйна.

– И ты уверена в том, что именно он стоит за гибелью наследников престола Валии? – подала голос рыжеволосая Рут.

– Да.

Астрид заложила руки за спину, резко прошлась вдоль стола и снова встала, уперев на столешницу ладони. Ее глаза сощурились, а ноздри еле заметно раздулись. Рэйна спокойно наблюдала за главной, продолжая стоять с прямой спиной.

– Если это правда, то у нас проблемы.

– Вы можете мне не верить. Обойдусь и без этого, – вырвалось у Рэйны.

– Правду ты говоришь или нет, мы узнаем, как только Леони принесет камень Правды[5], – сухо бросила ей главная. – Но пока у нас нет причин тебе не доверять. Поэтому мы позволяем тебе задержаться у нас до выяснения обстоятельств покушения.

Рэйна усилием воли заставила себя не поморщиться от упоминания имени, что стало ей чужим.

Случившееся уже не было покушением. Это убийство. Но переубеждать она не стала.

– Я вам нужна не сколько для выявления виновников случившегося, сколько ради того, чтобы удостовериться: а не могу ли я являться вашей новой сестрой, ведь так? – в лоб спросила Рэйна. Ей надоело ходить вокруг да около. Она не была глупой и прекрасно понимала, зачем ее Самах привезла в самое сердце их круга. – Тогда хочу сказать, что это зря. Благодарю, конечно, за предложенный кров и одежду, но я не та, которую вы ищете. Я не смогу стать валькирией. Во мне нет и капли крови бессмертных.

Отчасти это было блефом – она просто не могла знать наверняка, ведь ничего не знала о своих корнях и родных. Она даже не знала, как оказалась в приюте и кем были ее родители. Этого не знал даже Каспар, который забрал ее во дворец. Не знал или не сказал?

Но Астрид быстро раскусила ее ход:

– Ты сирота, Селилуна, но это не значит, что у тебя не было родни. Даже о которой ты могла и не знать. И корней, что тебе неизвестны. Мы обязаны это проверить.

– Зачем? У меня вообще есть право отказаться от ваших проверок?

– Ты здесь находишься по праву спасителя, – напомнила ей Самах.

– А ты доставила меня сюда. Помогла, вымыла и переодела. И право тем самым было исполнено, – отрезала Рэйна, начиная выходить из себя.

– Ты Ребелла, и ты останешься здесь до того, пока мы не убедимся, что таларии не выберут тебя, – за Самах ответила Рут, прожигая ее взглядом. Остальные валькирии были того же мнения. Рэйна тут же ощутила напряжение, проклюнувшееся в шатре. Оно было осязаемым.

– И это не обсуждается, – Астрид поставила точку в их разговоре. – Неужели ты действительно так яро желаешь оказаться на улице, без единого гроша и средств к существованию?

Если бы Астрид задала этот вопрос ей, когда она только оказалась в Меласе, Рэйна без раздумий выкрикнула бы ей в лицо «да».