на средство, способное вырвать меня из этой реальности?

На эту наживку я бы, пожалуй, и правда клюнул.

— Как тебя на самом деле зовут? — Как бы невзначай спросил Захар после очередного подхода, едва отдышавшись.

Я даже растерялся на секунду, не зная, как ответить. Я мог бы решить, что мне послышалось, но был совершенно уверен в собственном слухе.

— Нас гарантированно не слушают, — добавил Захар, — для этого и нужны тренировки. Я позаботился. Это единственное время, когда мы можем говорить откровенно.

— Странный вопрос, — сказал я, — меня Григорий зовут. Я ведь уже представлялся.

— Ты ведь не тот, за кого себя выдаешь, — безапелляционно заявил Захар.

Меня задела эта бесцеремонность. Я даже хотел сказать что-то резкое насчёт его умственных способностей, но что-то меня остановило. Возможно, отсутствие агрессии или обвинения в его голосе. А ещё он смотрел на меня глазами побитого щенка, с какой-то безумной надеждой… это контраст слов и взгляда сбивал с толку.

— А кто тебе нужен? — Спросил я.

— Друг, — быстро ответил Захар, — понимающий… способный понять.

— Что ж, — ответил я, — тогда с этого и надо было начинать. А не с глупостей всяких.

— Это не глупости, — возразил Захар, — ты ведь другой. Я знаю.

— Следующий подход, — ответил я, — а то тренировка сорвётся. Будет подозрительно.

Захар послушно направился к брусьям, давая мне время, чтобы прийти в себя.

— С чего ты решил, что я не тот, за кого себя выдаю? — Спросил я.

— Вижу, — ответил Захар, — у тебя есть супер-способность. Как минимум одна. Ты феноменально быстро строишь математические модели. Результаты твоих решений в разы превышают возможную развитую интуицию. Я проверял.

«Вот тебе и маскировка… — с досадой подумал я, — надо было меньше режимом пользоваться…»

— А ещё у тебя жизненный опыт, который не вяжется с работой тренером или менеджером, — продолжал Захар, после очередного подхода, — такой взгляд, как у тебя, бывает у военных. После реального боевого опыта.

— Ладно, — кивнул я, — сам-то что думаешь? Кто я?

Захар взглянул на меня внимательно.

— Понятия не имею, — ответил он, — поэтому и связался с тобой. Мне только чудо может помочь. Вот я и решил, что судьба мне его послала.

— Но гипотезы какие-то есть? — настаивал я.

— Совершенно невероятные, — вздохнул Захар, — поначалу я думал, что ты пришелец. Ну, что визитёры каким-то образом переместили твоё сознание в тело человека. Но нет: ты слишком человек для этого. Ещё, возможно, ты — искусственный интеллект, выращенный в лаборатории и перемещённый в клонированное под тебя тело. Причём часть твоего настоящего мозга продолжает работать в другом измерении… но это тоже, такое, на пределе моей фантазии. Интуитивно я чувствую, что ты человек. И это интригует. Где ты мог приобрести такой опыт и способности, при том, что я очень тщательно исследовал твоё прошлое? Понятия не имею. Может, ты мне расскажешь?

— Может быть, — ответил я, — но сначала суперсет на турнике.

Мы сменили позицию. Захар приступил к упражнениям. Я корректировал его технику, пытаясь разобраться в собственных чувствах. Был ли Захар угрозой? Скорее всего, да. В другое время я бы постарался исчезнуть после этого разговора. Но он странным образом вызывал симпатию. К тому же, он намекнул, что ему нужна помощь. Это интриговало. Какие настоящие проблемы могли быть у парня, подобного ему?

— Какая помощь тебе нужна? — Спросил я, не давая вернуться к вопросу о моей истории, — чего ты боишься?

Захар вздохнул и вытер пот со лба.

— Сложно сказать. Ситуация слишком нестандартная. Наверно, будет правильно сказать, что я не знаю, какая помощь мне нужна.

Я усмехнулся.

— Что ж. Давай зайдём с другой стороны. — Сказал я. — Чего ты боишься? Смерти?

— Нет, — улыбнулся Захар, — не боюсь. Я думаю, что смерти перестают бояться те, кто потерял кого-то по-настоящему близкого. Тогда страх смерти вытесняется ожиданием чуда. Сказывается усталость от разлуки и надежда на свидание. Даже если оно состоится в абсолютном небытии, куда, по мнению атеистов, мы попадаем после физической гибели.

— А по твоему мнению? — заинтересовался я, — куда мы попадаем?

— Я знаю, что всё сложнее, чем принято об этом думать, — сказал Захар, — но мне ещё далеко до полного понимания того, как всё устроено. Я не строю иллюзий на этот счёт.

— Кого ты потерял? — решился спросить я.

Захар посмотрел на меня. Потом вернулся к снаряду для очередного суперсета.

— Родители, да? — Продолжил я, когда Захар завершил цикл.

— Да, — не стал отпираться он.

— Катастрофа?

— Ага.

— Авто?

— Нет, — Захар помотал головой, — авиа. Бомба в грузовом отсеке. Громкое дело.

— Мне очень жаль.

— Спасибо.

— Попал на воспитание в казённые организации? — спросил я.

— Что? — Не сразу понял Захар, — а, нет. Бабушка с дедушкой оформили опеку. Так что все прелести сиротства я не успел прочувствовать на себе. И знаешь, в этом есть что-то страшное.

— Конечно. Ещё как, — кивнул я.

— Нет, ты не понял, — добавил Захар, — страшно продолжать жить обычной жизнью. Каждый день. Будто ничто не изменилось. Я продолжал ходить в школу. Общаться с одноклассниками. Представляешь, одни уже через пару недель забыли о моей потере. Потому что я не давал повода об этом вспоминать. И всё текло так, как будто моих родителей никогда и не было в этом мире. Тогда я понял, насколько сильно мы переоцениваем наше собственное место в этом мире.

— Ты хочешь, чтобы я спас тебя от твоей работы? — спросил я, меняя тему.

— Что? — удивился Захар, — а. Да. Слушай, а ведь ты прав. Я бы не смог лучше сформулировать.

— Почему ты просто не откажешься? — спросил я, — всегда можно выйти. Даже если по-плохому.

Захар улыбнулся.

— Гриша, наверно, ты всё-таки пришелец, — сказал он, — ты же только что так лихо расколол меня. А теперь говоришь наивные вещи. Ну кто мне даст уйти при таких ставках?

Мы перешли к последнему снаряду, указанному в плане тренировки, и я кивнул подопечному на него.

— Пора, — сказал я, — а то болтаем слишком долго.

Захар кивнул и начал упражнение.

— Чем именно вы занимаетесь? — спросил я, когда подопечный немного отдышался.

— Подожди, — он вытянул вперёд руку, будто останавливая меня, — давай теперь я попробую, а? Ты каждый раз ловишь меня вопросами.

— Не я начал этот разговор, — я пожал плечами.

— Резонно, — кивнул Захар, — но мы так