Нашла?! Сердце Сурай ударилось о ребра.

– Хватит говорить загадками, Бьорн. – затаив дыхание, она изучала его лицо, выискивая насмешку. Она не смела надеяться. Еще не время. – О чем ты?

Но Бьорн, как всегда, отказался дать ей прямой ответ. Вместо этого, используя свою магию, он встряхнул запястьем и открыл жалкий маленький рюкзак Хейвен, лежащий в траве справа от нее.

– Как магии удается проникнуть в этот мир? – пробормотала Сурай.

Бьорн пожал плечами.

– Это известно лишь Богине. Я не подвергаю сомнению судьбу.

В любой другой ситуации, услышав такой расплывчатый ответ, Сурай бы закатила глаза, но ее внимание было приковано к рюкзаку Хейвен, который зашуршал и сдвинулся. Бьорн покрутил пальцами – как будто методично наматывал ленту на катушку – и из рюкзака появилось что-то маленькое и блестящее.

Сурай смотрела, стараясь не моргать, как крошечный пузырек с каким-то содержимым плывет в потоке золотой магии, искры которой сыпались на землю и отражались в стеклянных стенках прямоугольной бутылочки.

Магия Бьорна очень медленно пронесла флакон над камнями и травой, пока он не оказался в дрожащей ладони Сурай. Тонкое стекло оказалось твердым, холодным и настоящим.

Только когда она увидела внутри радужную жидкость, прозрачную и вязкую, Сурай, наконец, позволила угольку надежды затеплиться в ее душе.

– Неужели это?..

Бьорн кивнул.

– Это сделала Хейвен? – Сурай напрягла колени, чтобы не упасть, когда земля стала плавно уплывать из-под ног. – Она сделала это, – и наконец смогла произнести слова, которые хотелось кричать последние четыре дня: – Рук… Рук будет жить!

Бьорн снова кивнул, но Сурай уже спешила к Рук, чтобы дать ей противоядие из яда ворграта, и злые слезы текли по ее лицу.

Глава шестая

Хейвен знала, что спит, потому что боль прошла, а раны затянулись. Она стояла на широком лугу, окруженном березами и соснами, ковер из травы шевелился на уровне колен. Яркие всполохи полевых цветов – молочая, триллиума, маргариток и жасмина – превращали узкую долину в картину пастельных тонов.

Под гигантским дубом было расстелено желто-голубое клетчатое одеяло. Именно там Хейвен и Белл находили убежище, когда в библиотеке становилось слишком людно. Лежа на том одеяле, они в сумерках наблюдали за сильными пенрифскими грозами, бушующими в небе на западе.

И именно туда, по-видимому, привели ее сны.

Вот только сейчас полночное небо, усыпанное звездами, тяжело нависло над долиной, и великое множество воронов черными тучами расселось на ветвях дуба. Под священным для Хейвен и Белла дубом ее ждал темнокрылый Повелитель Теней: на его лице застыло суровое выражение, а перламутровая кожа могла посоперничать цветом со снежными лепестками маргариток.

Хейвен почти забыла об их уговоре практиковаться в магии и теперь скрыла свое потрясение, притворившись, что сердито разглядывает Ноктиса в этом странном мире сновидений.

Он казался… каким-то другим. Его обычные регалии – плащ из перьев ворона и корона – отсутствовали. Гладкая, но простая черная шелковая туника ниспадала до бедер, а пепельно-белые волосы выглядели более небрежно, чем обычно.

Радужки глаз отливали стальным цветом, а желтое кольцо пламени, окружавшее их, лишь подчеркивало их необычайно темный цвет.

Но больше всего изменилось то, как он смотрел на нее. Раньше он, казалось, едва замечал ее присутствие. Едва удостаивал ее взглядом.

Теперь… Что ж, теперь он пристально следил за каждым ее движением. Его глаза словно желали подметить все в ней вплоть до мелочей, как она обычно разглядывала его. Словно он считал, что в ней тоже что-то изменилось. Но что?

Чувствуя себя неловко, Хейвен едва не поддалась желанию похлопать себя по спине, чтобы проверить, не отросли ли у нее крылья или что-то в этом роде.

Кстати… Хейвен с удовольствием окинула взглядом обилие его перьев цвета пурпура и индиго, чьи переливы играли в нежном серебристом свете луны. Обычно Повелитель Теней прижимал крылья к спине, но сейчас расправил их, демонстрируя их потрясающую, потустороннюю красоту.

Что-то изменилось в его лице, и он отвел взгляд, дернув подбородком в нетерпеливом требовании, чтобы она поторопилась.

Хейвен даже не подумала подчиниться, неторопливо направляясь к нему через поле и разглядывая звезды.

В конце концов, это ее сон. Преисподняя ее побери, но Хейвен могла делать во сне все, что только заблагорассудится. И ей казалось, что прошли годы с тех пор, как она смотрела на настоящие звезды.

Как только пальцы ее ноги коснулись одеяла, она спросила:

– Где твой плащ из перьев ворона?

Вместо ответа Столас швырнул в нее раскаленный добела шар голубой молнии.

Ледяная боль пронзила тело Хейвен, замораживая слой за слоем кожу и мышцы, проникая глубоко в мозг, и она подумала, что сейчас умрет от холода.

Все это произошло за какие-то доли секунды.

Зарычав, Хейвен поднялась с того места, где упала в траву, ощутив, как, оттаивая, болит тело.

– Руны! Зачем ты это сделал?!

– Ну, Маленький Зверек, мы здесь не для того, чтобы пить чай, не так ли? – протянул он и покрутил пальцами, между которыми проскакивали шипящие голубые заряды. – Сегодня мы укрепим твою оборону, поскольку у тебя ее точно нет.

Хейвен хотела возразить, пусть даже по привычке, но что-то в выражении его лица, в темноте глаз заставило ее подчиниться.

Они отработали несколько маневров уклонения. Простые техники, такие как создание временного щита. Затем перешли к тому, что Столас назвал тремя линиями защиты от темной магии: отвлечение, противодействие и уничтожение.

– Отвлечение, – объяснил Столас, – нужно применять против очень мощной темной магии, которой нельзя противостоять или свести ее на нет. Оно используется лишь в качестве крайней меры, потому что магия быстро поймет, что это уловка.

Он описал рукой узкий круг, образуя золотой шар бурлящего огня. В другой руке выросла яркая сфера темной магии. Когда голубоватое пламя стало размером с его голову, он подтолкнул золотой шар к Хейвен.

Шар медленно проплыл по воздуху и завис слева от нее.

– Сильнейшая магия – грубая, бесхитростная, потому что ее обладатель не имеет понятия, как правильно ее использовать. Поскольку темная магия питается светлой, она не может определить разницу между тобой и той блестящей приманкой возле твоей головы.

Движением запястья Столас направил на Хейвен поток темной магии, но в последнюю секунду поток изменил направление и поглотил золотой шар. Луг озарила беззвучная вспышка света.

– А теперь твоя очередь.

Хейвен пыталась. Раз, два, сто раз она пробовала, стоя под этим дубом, и ее сон уже длился, казалось, целую вечность, пока она терпела неудачу за неудачей. Столас был безжалостен, он почти не