Но корабли Эван-Томаса уже пристреливались к головным кораблям Флота Открытого Моря: "Маркграф", получивший 381-мм снаряд, горит. Перед флагманом на расстоянии менее, чем 100 метров встают гигантские столбы воды. Второй залп ложится еще ближе, третий заливает мостик "Фридриха дер Гроссе".

Шеер в эту минуту предлагает командиру корабля изменить курс на два румба вправо, приказ выполнен и там, где должен был пройти флагман, появляются столбы воды. Но достается и кораблям пятой бригады. В вахтенных журналах появляются следующие сообщения:

17.00. "Бархэм". Попадание, вышла из строя радиостанция.

17.02. "Бархэм". Попадание в середину корпуса.

17.09. "Бархэм". Попадание в корму.

17.12. "Велиэнт". Серия недолетов. Места падения у кормы и носа.

17.14. "Малайя". Попадание. Подводная пробоина.

17.20. "Малайя". Пробит паропровод.

17.25. "Малайя". Попадание в крышу башни "X".

На флагманском "Бархэме" замолчала радиостанция, значит еще один адмирал остался без радиосвязи. Затем снаряд уничтожает каземат противоминного калибра.

За "Бархэмом" в дугу смерти ложится "Велиэнт", затем "Уорспайт". Он получает пять попаданий. Четвертый корабль Эван-Томаса ложится в циркуляцию чуть севернее. Но и на него обрушивается шквал снарядов. Стреляют два уцелевших орудия "Фон дер Тана", затем заговорили орудия "Мольтке", "Кронпринца" и "Кайзера". Двадцать минут маневра кажутся экипажу вечностью.

Вспоминает курсант-торпедист с "Малайи": "Немецкие залпы падают рядом и обдают нас водой. Я пригнул голову и потом долго обдумывал этот поступок. Позднее я понял, что мы разворачиваемся на 180°.

После выполнения этого маневра я вижу, что по правому борту с кормы идет весь Флот Открытого Моря, великолепно видны мачты, трубы и пульсирующие красные вспышки. Я насчитал восемь кораблей, ведущих по нам огонь. Свист пролетающих снарядов оглушал. Я почувствовал три сильных толчка. Также я видел, как два наших залпа попали в немецкий головной корабль. Я получил приказ от командира пройти на корму и разобраться, какие там получены повреждения. Я вылез на крышу башни, грохот оглушал. Когда проходил мимо шлюпок, увидел, как снаряд попал во вторую трубу, осколки полетели во все стороны.

Я бежал, как молодой олень, поддерживая фуражку, спустился под палубу, по левому борту и увидел аварийную партию № 3. Дела шли у нее великолепно. Позвонил по телефону командиру и сказал, что повреждения не представляют опасности.

Еще один из снарядов вывел из строя связь с главным дальномерным постом. Следующий сорвал крышу с кормовой башни. Хорошо запомнился этот момент другому курсанту: "Раздался страшный грохот, за которым последовали звуки, будто идет град [...]. Я лег и посмотрел в сторону башни "X", крыша которой напоминала какой-то нелепо страшный цветок".

Из-за отсутствия связи с дальномерными постами, башни не могли стрелять точно. Командир корабля, видя критическое положение, приказал противоминному калибру вести огонь с наименьшим углом возвышения, надеясь прикрыть корабль от глаз вражеских артиллеристов. Но следующие германские снаряды рвутся в каземате противоминного калибра. Еще один снаряд пробивает броню и воспламеняет нефть. За двенадцать минут — пять попаданий, потери экипажа — 60 убитых, 70 раненых.

Дымя из пробитых труб, волоча за собой шлейф дыма от пожаров, четвертый линкор Эван-Томаса уходил. После боя один из моряков так опишет свои впечатления: "Все превратилось в темный ад. Вонь, жуткая вонь сгоревшего человеческого тела. Сгорело буквально все: коридоры, столовая, склад сухой провизии; кругом причудливые обломки, шестьдесят тел на палубе, страшный запах сгоревшего пороха".

"Уорспайт" в Ютландском бою

В 16 ч. 30 мин. англичане стали свидетелями впечатляющего зрелища: прямо по курсу из мглистой дымки одно за другим выплывали нагромождения мачт и надстроек, это к месту боя подходили 16 дредноутов немецкого адмирала Р. Шеера. Адмирал Хиппер, командовавший линейными крейсерами, заманил англичан под огонь главных сил Флота Открытого моря. Британским кораблям пришлось совершать поворот на 180° и ложиться на обратный курс. Но линейные корабли Эван-Томаса опять замешкались с получением сигнала и прошли несколько миль в направлении германских дредноутов. С опозданием выполняя поворот, они попали под жесточайший огонь, получили серьезные повреждения и понесли тяжелые людские потери.

Головной "Бархэм" получил 6 попаданий, причем наибольший урон причинил снаряд, пробивший борт и уничтоживший радиостанцию, а также помещение с ранеными и медицинским персоналом. Пламя от взрыва этого снаряда подожгло заряды на батарейной палубе и принесло дополнительные потери в людях, а его осколок влетел в нижнюю боевую рубку и смертельно ранил младшего штурмана. Снаряд же, попавший в броневой пояс, лишь слегка вдавил его. Всего на "Бархэме" 28 человек было убито и 37 ранено.

Шедшие за "Бархэмом" "Уорспайт" и "Вэлиант" отделались легким испугом. В "Вэлиант" попаданий вообще не было, лишь один человек пострадал от близкого разрыва. "Уорспайт" же получил 13 попаданий, три снаряда пробили тонкую броню, две пробоины получила задняя труба, а снаряд, попавший в третью ("X") башню, ее практически не повредил. На этом корабле 14 человек было убито и 16 ранено.

Больше же всего досталось замыкавшей строй "Малайе". Ее спасли прочность конструкции и умение командира капитана I ранга Алджернона Байла, который, маневрируя, спас корабль от более тяжелой участи. По "Малайе" пристрелялись дредноуты 3-й эскадры контр-адмирала Пауля Бенке (8 линкоров, флагманский "Кениг"). Вокруг "Малайи падало по 6 залпов в минуту. Один из 305-мм снарядов ударил в стык броневой крыши кормовой башни, сорвав ее с болтов. После этого огромная броневая плита толщиной 33 см с грохотом подпрыгивала при каждом залпе. Два снаряда пробили бортовую броню и взорвались на батарейной палубе 152-мм орудий. Начался сильнейший пожар (горел кордит), вышли из строя все 152-мм орудия правого борта, в пламени погибло несколько десятков человек.

Впоследствии один из британских офицеров вспоминал: "Самое тяжелое впечатление оставлял запах горелого человеческого мяса, который ощущался на корабле еще много недель и вызывал у всех постоянное чувство тошноты". Пламя, вырвавшись из полупортиков 152-мм орудий, поднялось выше мачт и удивительно, что линкор не взорвался. Еще два попадания пришлись ниже ватерлинии, в пробоины хлынула вода.

Эти повреждения были быстро ликвидированы, но принятая вода создала крен в 4°, что уменьшало угол возвышения орудий главного калибра при стрельбе по правому борту и, следовательно, дальность стрельбы по противнику. 305- мм снаряд попал в крышу третьей башни, но он не пробил броню и не причинил серьезных повреждений.