продолжил Артур, вновь объединившись с помощником. – Никто их не видел. Никто?

Не успев проглотить кусок, Никита помотал головой. Они перекусывали прямо на траве, вытянув ноги вниз по склону. Артур настоял, чтобы они оба разулись, и погонял помощника босиком по траве.

– У нас сволочная работа, которая вытягивает хренову тучу сил, – вышагивая рядом, наставлял он. – Используй любую возможность, чтобы подзарядиться, иначе выгоришь за пару лет. Чувствуешь, как хорошо? Трава прохладная, а солнце греет. Представь, как его тепло проникает в тебя и потоком вымывает всю усталость… Она уходит в землю, которая ее примет и переработает.

В доверчивом и почти детском взгляде светилось восхищение:

– Вы учились этому? Какие-то практики?

Артур заразительно расхохотался:

– Только что придумал!

– Неправда! – обиделся Никита.

– Вот те крест! – Артур размашисто осенил себя.

Парень покачал головой:

– Ну вы даете. А так звучит… убедительно.

– Это я могу!

– Артур Александрович…

– Можно без отчества. Замучаешься ждать, пока выговоришь!

– Ладно. Артур, вы не откажетесь разделить со мной бутерброды? У меня там целая гора!

– Мамочка постаралась?

Ему почудилось или на какой-то миг нежное лицо мальчика заострилось? Он принялся копаться в сумке:

– Нет, я сам сделал.

– Это правильно. Продолжай в том же духе.

И Никита сразу просиял, одарив его мультяшной улыбкой.

Уже через минуту они в четыре руки распаковывали «передачку», запах которой опьянял уже через бумагу. Первый бутерброд каждый из них проглотил молча.

Когда тоскливое волнение в желудке улеглось, Артур заметил:

– Ты, наверное, воображал, что будешь работать с этаким мрачным Харри Холе, да? Но я не алкоголик, да и сестры-дауна у меня нет.

– А кто есть?

Это было немного дерзко со стороны студента, но Логов сам затеял этот разговор. Теперь было бы глупостью заткнуть ему рот… Даже таким вкусным бутербродом – Никита не поскупился на хорошую колбасу (для нового шефа!), а листик салата до сих пор выглядел свежим. Надо было жевать, наслаждаться и помалкивать. К тому же парень, вероятнее всего, ляпнул глупость из врожденного простодушия. Хотя…

«Не факт, что он так прост, как кажется!»

– Семьи у меня нет, – большего Артур пока не готов был доверить помощнику. Еще не напарник…

Никита понимающе кивнул:

– Работа такая?

– И это тоже.

– Но что-то еще…

– Эй-эй, ты эти штучки брось, – предупредил Логов. – Это я и сам умею.

– Понял.

Артур сразу остыл и потянулся за вторым бутербродом:

– Перед встречей с матерью убитого надо подкрепиться…

Никита помолчал:

– Мне тоже надо с вами?

– Боишься?

– Ну… У нее горе такое.

– А ты рассматривай ее как подозреваемую, а не как убитую горем мать.

– Как это?

– Разве матери не бывают убийцами?

– Бывают… Наверное…

– Даже не сомневайся. Правда, они чаще детей с балкона… роняют. Или травят. Ладно, что об этом сейчас? Еще насмотришься… Если, конечно, не передумаешь, что я на твоем месте и сделал бы.

Приготовившись откусить, Никита так и застыл с открытым ртом:

– Вы не любите свою работу?

– Еще как люблю! Но никому не посоветую. Разве это нормально для вменяемого человека – возиться с трупами?

– Вы ловите убийц… Боретесь со злом.

– Ну да. Я, мать его, Бэтмен.

Никита оценивающе прищурил правый глаз:

– А вы могли бы сыграть супергероя. Вы вообще на какого-то актера похо…

– Стоп! Проехали. Что там с приятелями нашей жертвы? Всех опросил?

– Ну да… Все как сговорились: твердят, что Влада они любили, он был классным парнем и все такое, – внезапно изменив голос, Никита пискляво выкрикнул: – Я идеален!

Артур улыбнулся:

– Олаф.

– Вы смотрите мультики?!

– У меня же есть дочь. Ну почти…

– В смысле? Почти дочь или почти есть?

– Забудь, ты ее все равно не увидишь, – Артур воздел указательный палец. – И у тебя найдутся поважнее дела. Накопай что-нибудь на эту рыбачку Антонину… Как ее?

– Семеновну. Мы ее свидетельство на веру не берем?

– А с чего нам ей верить? Мы пока ничего об этой старухе не знаем. Может, она сама и придушила парня…

– За что?

Артур старался казаться серьезным:

– Пыталась соблазнить, подарить себе последнюю плотскую радость, а Влад сплоховал, попытался удрать… Оскорбленная женщина может пойти на все…

– Вы шутите? – догадался Никита, покраснев.

– Дико звучит, согласен. Но исключать эту версию тоже нельзя. Такое на моем веку тоже случалось…

– Я понял.

«Понял он, – Артур удержал усмешку. – Ну такой милаш, прямо погладить хочется!»

– Как будешь действовать?

Разом проглотив остаток бутерброда, Никита затараторил, чуть не подпрыгивая от нетерпения:

– Пробью судимости. Пошарю в базе пенсионного фонда, узнаю, чем она занималась в жизни. Может, что интересное всплывет. Дети, внуки…

– Не похоже, что есть…

– Не похоже. Но вдруг? Местных поспрашиваю, почему одна живет…

Логов одобрительно кивнул:

– Может, пара задушенных мужей в прошлом.

Прыснув, Никита быстро вернул на место маску серьезности:

– Для начала нормально?

– Ты молодец, – откликнулся Артур тоже серьезно.

Ему все больше нравился этот мальчишка – смышленый. Такого можно будет взять под крыло, когда диплом получит.

Никита вдруг заерзал:

– Меня как-то напрягает, что они все говорили как по-писаному…

– Друзья-товарищи?

– Ну да. Как будто успели договориться, какие показания давать.

Логов задумался.

– Запросто. Даже если это получилось подсознательно… Думаешь, им есть что скрывать?

Никита пожал плечами:

– Или это у меня глюк какой-то…

– Не глюк, а интуиция, – поправил Артур. – Не последнее, кстати, место занимает в нашей работе. Хотя в суде ее не предъявишь, нужны только факты. Но вывести на них она может.

Мальчишка просиял:

– Значит, этих ребят тоже можно прошерстить?

– Прямо не терпится? А в тебе сейчас не классовая ненависть проснулась?

– В смысле?

– Ты ведь не из мажоров? Не кухарка же тебе бутерброд сделала, сам возился…

Его щеки пошли красными пятнами:

– Я им не завидую, ничего такого. Мне вообще по хе… плевать на все эти дорогие тачки, яхты, клубы.

Артур легонько пихнул его в бок:

– Да ладно! И на «Феррари» отказался бы погонять?

В разгоряченном лице что-то дрогнуло, и улыбка тронула губы:

– Ну, если только погонять… Но кто мне даст?

Как ни храбрился он перед мальчишкой, войти в дом женщины, только что потерявшей сына, далось непросто. Убедившись, что никто за ним не следит, Артур потоптался на высоком мраморном крыльце, покорял которое целую вечность. Нет, это ничем не напоминало восхождение на Голгофу, куда ему… Да и особняк с колоннами не походил на иерусалимский холм. Но тяжесть креста, который каждый тащит по отмеренному пути, придавливала к земле.

Это лишь кажется, что от такой работы черствеет сердце… Конечно, каждого убитого Артур не оплакивал, но