Дайна заинтересованно наблюдала, как на большой настенной карте медленно перемещаются разноцветные пятна атмосферных фронтов. Всю эту летную арифметику она знала не хуже выпускника военно-воздушной академии. Как, впрочем, и большинство жен и дочерей офицеров ВВС.

— Ваш вылет через полчаса после старта штурмовиков, — сказал майор. — У вас полно времени. Успеете выпить чаю и познакомиться со своими пилотами.

— А когда вылетают штурмовики?

— Через десять минут. Прошу сюда.

Они прошли по коридору и оказались в помещении буфета — несколько столиков, стеклянные стойки с бутербродами и автоматы с напитками. Здесь тоже было прохладно и негромко играла быстрая музыка — что-то агрессивное, насыщенное ударными. Майор подвел Дайну к столику, за которым завтракали двое мужчин в летных комбинезонах.

— Господа офицеры, позвольте представить — Дайна Лорето, сотрудница Красного Креста. Мисс Лорето, это ваш пилот лейтенант Доминик Эстрози. Ваш оператор вооружения лейтенант Цао Сяой. Мисс Лорето летит с вами в «Маджи». Прошу любить и жаловать.

Мужчины синхронно поднялись, кивнули и незаметно, как им казалось, переглянулись.

Дайна разглядывала офицеров, и у нее начали появляться опасения. В противоположность работающим в операторской ни один из них не выглядел бодрым и уверенным. Оба показались ей дерганными, как хомячки в брачный период. Оба были молоды — почти мальчишки, и Эстрози, младший из двоих, ко всему прочему был небрит. Это был высокий голубоглазый парень с ухватками записного плейбоя.

Ее позабавило то, что он забыл застегнуть ширинку. Он стоял с большущей прозрачной кружкой, наполненной, решила она, либо крепчайшим кофе, либо черным, как деготь, чаем.

Второй — подвижный круглоголовый азиат — тоже был слегка на взводе, и она по запаху догадалась о причине его возбуждения. Дайна старалась не обращать внимания на его глаза в красных прожилках, которые выглядели так, словно парень пережил песчаную бурю. Она почувствовала сильнейшее желание предложить ему глоток бренди из своей фляжки, но сдержалась.

Майор обратился к Эстрози:

— Дом, ты меня очень обяжешь, если сегодня обойдешься без выкрутасов. Мисс Лорето хочет добраться до базы живой. — Пилот снова кивнул, перспектива быть нянькой у какой-то девицы, пускай даже такой смазливой, явно не вселила в него особого энтузиазма. Майор повернулся и сказал:

— А теперь, мисс Лорето…

— Дайна, — поправила она.

— Дайна, — послушно повторил майор, — я должен идти. У нас намечается еще несколько вылетов, и мне нужно проинструктировать пилотов. Было очень приятно с вами познакомиться.

Она опустила сумку на свободный стул, села напротив Эстрози и несколько секунд задумчиво наблюдала, как двигаются его заросшие щетиной мужественные челюсти. Его напарник отошел к стойке, чтобы взять себе еще один рогалик. Кроме них в буфете никого не было.

— Что вам принести, мисс? — спросил стрелок.

— Чай, если вас не затруднит. Черный, с молоком, но без сахара. И зовите меня Дайной.

Пилот плотоядно усмехнулся.

— Приходилось летать, Дайна?

— Немного, — коротко ответила она. Она смотрела в светло-голубые глаза с расширяющимися, как у кошки, зрачками и пыталась определить акцент собеседника.

Оператор принес ей чай, и она кивком поблагодарила его.

— Майор треплет языком, — продолжал Эстрози, — а сам ни разу не был над зоной свободного огня. На базе полно чистеньких ребят, которые воюют, не отрывая зад от стула. Некоторые думают, что полет на «Импале» — это что-то вроде поездки на аэротакси, только над лесом.

Он отхлебнул кофе и спросил тоном бывалого ветерана:

— Когда-нибудь слышали об атаке с нижней полусферы?

— Что вы, откуда? — неубедительно удивилась Дайна.

Эстрози принялся заливать о мясорубках, в которых им посчастливилось выжить, о страшных муссонных дождях, песчаных бурях, предательских сдвигах ветра на малых высотах и о том, как ей повезло, что она летит именно в их машине. Она спокойно прихлебывала чай и бездумно следила за его губами. Болтовня пилота проплывала мимо сознания, как шум ветра.

— В прошлом году мы совершали разведывательный полет над северным побережьем. Один из тех, знаете — найти и уничтожить. Про которые не следует говорить прессе, так как наши друзья из Альянса, — он ткнул пальцем в потолок, — забеспокоятся и начнут слать запросы, потому как такие полеты, понимаете…

Дайна поощрительно кивала. Ее раздражало, что она никак не может определить акцент пилота. Вроде бы выходец с Севера, и тем не менее нет. Может, откуда-то с островов?

— …А так как днище у «Импалы» что бумага, а старина Цао, как всегда, поленился включить защиту, то схлопотал пулю прямо… ну, туда. В мягкое место. — Эстрози слегка приобнял напарника, который, казалось, был слишком увлечен рогаликом, чтобы сопротивляться. — А так как этот дуралей презирает смерть, то я узнал, что его продырявили, только тогда, когда он начал отключаться и система наведения перешла на автоматику. И знаете что, Дайна? — Он склонился к ней через стол, продолжая обнимать напарника. — Когда медики вытащили его из кокона, на полу в оружейной кабине было столько крови, что пришлось ее вычерпывать. Как воду из лодки, представляете? — Дайна сделала удивленные глаза. — Не говоря уже о том, сколько вытекло через пробоины.

— Ладно тебе, Дом, — бормотал красный от смущения стрелок, — не так уж много ее и было. Во мне и половины не наберется.

— Короче говоря, — сказал пилот, — мы с Цао ползаем на бреющем над самыми верхушками, а потому видим на земле всякое такое, чего со стула в штабе не видать. И сжигаем это ко всем чертям. Год без малого на этой летающей кастрюле — и пока что живы. А на мелкие дырки нам плевать. Верно, Цао? Так что вы майора не слушайте, Дайна.

«О боже… — подумала она. — Где ты был, когда раздавали мозги? Нет-нет, не отвечай — я знаю». А вслух сказала:

— Нам еще не пора, лейтенант?

— Нет, нас вызовут. Кстати, друзья зовут меня Дом.

— Красивое имя, — отозвалась Дайна.

Пилот загадочно улыбнулся и коснулся ее руки. Он обернулся к стрелку, и последовал короткий, мяукающий разговор на незнакомом языке, из которого Дайна не поняла ни слова. Голоса их звучали словно кошачий концерт. Цао Сяой поднялся; мужчины пожали друг другу руки и свободной рукой похлопали друг друга по плечу. Дайна нашла такую сентиментальность довольно забавной.

Потом стрелок повернулся к ней.

— Извините, я на минутку, — сказал он и вышел.

Пилот отложил недоеденный рогалик.

— Скажите, Дайна, — он так доверительно понизил голос, что ее имя просто утонуло в липком меду.

— Да?

— Я боюсь, вы сочтете меня нахальным, если…