– В смысле?

– Ну, ты же сказал, что конторку эту, «Прометей», будут чиновники из мэрии крышевать. А где мы их возьмём?

Мы с Сашей переглядываемся друг с другом, затем он обращается к Никитосу:

– Брат, ты когда ворованные тачки продавал, рассказывая, что это лизинговые машины из Германии, ты клиентам реальных немцев показывал?

– Нет, а на хуя? И так все на рынке знали, что у меня немецкие машины.

– Откуда это они знали?

– Пару-тройку раз пиздунка запустили и все. Народ повёлся.

– Тогда, внимание, вопрос: если все вокруг будут говорить, что фирма «мэрская», потребует ли, кто-нибудь из народа предъявить живого мэра?

– Или живых древних греков, учредивших компанию «Прометей», – ржёт Сашка.

– Да… – кивает головой Никита, – чо-то я затупил. Ничо нового, как на рынке, только оборот больше. Только вот непонятно одно.

– Что тебе, дорогой, непонятно?

– А «Зевс» чо, просто тупо будет смотреть со стороны?

– А «Зевсу», брат, мы устроим на Олимпе, то есть в его родном банке, такой пожар, что ему не до завода будет. Спасти бы своё.

– А как?

– А вот так. Будем твой «Зевс» банкротить…

– Во пиздец-то… И чо, правда обанкротим?

– А чо нет-то? – включается Саша. – В первый раз, что ли?

– А у вас уже такое было?

– Было, Никита, было. У нас не такое было. Как, ты думаешь, мы работали на всех парламентских и президентских выборах? Там не завод, там целые регионы отжимать приходилось…

– Круто… – Никита чуть встряхивает головой, от чего становится похожим на ротвейлера.

– В общем, да. Ладно, Никита. Мне нужна следующая информация: данные о директоре завода, данные о подставных фирмах «Зевса», данные о PR-отделе банка, его работа с прессой, имидж банка…

Всё это время Никита сидит, уставившись в стол, затем поднимает голову и кротким голосом спрашивает:

– А можно чая попросить? И листок бумаги, мне записывать надо, я так не запомню.

– Тебе, может, сразу коньячку накатить? – предлагает Саша.

– В общем, неплохо было бы… а ещё…

– А давайте обед закажем? – предлагаю я.

– Я только хотел предложить, – Никита поворачивается ко мне, его взгляд исполнен признательности. Где-то в глубине его серых глаз мною отчётливо читается: «Клиент готов».

Через три часа мы согласовали план действий, получили двадцатку задатка, обещание Никиты, что завтра будет ещё тридцать штук, и разъехались из офиса.

По пути домой я зарулил в обмен валюты в «Седьмом континенте», и уже было собирался поменять пару сотен, как завибрировал мобильник. Звонила Ольга, сорокалетняя журналистка, работающая, кажется, на все газеты и интернет-ресурсы, вместе взятые. Её статьи мне попадались настолько часто, что я начал думать о том, что она продала своё имя для подписи любых материалов, как продают бренд-нейм. Во времена моей работы в ФЭПе мы находились в разных лагерях, но то ли ввиду того, что баба она была вменяемая, то ли ввиду обоюдной симпатии, мы изредка общались. Пару раз после увольнения я получал от неё небольшие проекты, пару раз сам привлекал её в качестве копирайтера для своих целей.

– Антон, привет. Это Ольга Авдеева, узнал?

– Определитель узнал, – смеюсь я.

– Значит, богатой не буду

– Будешь, раз мне звонишь. Ты же в последнее время без дела не звонишь.

– Да как-то все в бегах. Сам понимаешь, нас ноги кормят.

– Связи нас кормят, Оля, а не ноги. Ну, рассказывай.

– В общем, есть один человек, который хочет с тобой встретиться. Ты же медийкой ещё занимаешься? – на всякий случай уточняет она.

– Только ею и занимаюсь. А что за человек?

– Знаешь, он последнее время здесь редко бывает. В основном «там». Ну, ты понимаешь, да?

– Догадываюсь. И чего хочет?

– Хочет с тобой встретиться, чтобы обсудить один проект.

– Серьёзный?

– Я не в курсе, по телефону, как понимаешь, выяснять не стала. А человек… человек, в общем, серьёзный. Мне его так рекомендовали. Он звонил мне вчера, но я тебе не дозвонилась, у тебя телефон был отключён.

– Ага. (Забыла ты просто, сука, или ещё кому хотела проект спулить.) Когда встреча?

– Сегодня, в семь часов в «Свисс-отеле», сможешь?

– Да, постараюсь.

– Тогда я его секретарше позвоню сейчас. Как всё закончится, позвони, встретимся, чаю попьём.

– Конечно, Оль, какие проблемы. (Ты же не бесплатно мне встречу тут намыливаешь.) Даже если не получится ничего с твоим пассажиром, обязательно встретимся. Давно не виделись.

– Точно. Я уверена, что всё получится, – говорит она таким тоном, в котором слышится «не соскочишь, дорогой мой».

– Все. После встречи звоню. Увидимся.

Я кладу телефон в карман, протягиваю в окошко обмена двести долларов и неожиданно для самого себя говорю вслух:

– Медиа всё ещё любит вас, Антон…

– Во, во, цветы ей купи, раз любит, – услышал я за спиной чей-то надтреснутый голос.

Обернувшись, я увидел маленькую старуху, одетую в чёрное пальто и чёрный же платок. За спиной старухи висел рюкзак, а опиралась она на палку. Помните ту бабку в фильме «Собачье сердце»? «Странница я, собачку говорящую пришла посмотреть». Именно такая бабка мне и попалась.

– Чего купить?

– Цветов, внучек.

– Кому?

– Как кому? Ну, ты про девку говорил какую-то? Вот ей и купи. А мне дай на хлебушек.

– Девку? Ха-ха-ха, – бабка меня порядком рассмешила, – так я не про девку говорил, ха-ха-ха.

– Ой, – отшатнулась бабка, – а про кого? Ты может, этот? Ну, как их? Вроде не похож…

– Не, бабка, я не гомик. Но говорил я не про девку. На вот тебе, – протянул я бабке сто рублей.

– Спасибо тебе, внучек.

– Ага.

Я сел в машину и уже собирался отъезжать, но тут снова увидел старуху, стоящую около водительской двери.

– Чего? – опустил я стекло.

– В башню не ходи, слышишь? Не ходи в башню.

– В какую башню-то?

– Сам знаешь в какую. Не ходи туда, проклятое место это.

– Да не собираюсь я ни в какую башню. Брось ты.

– А я те говорю – не ходи.

– Ладно. Не пойду, не пойду. Все, давай. Ехать мне нужно.

Я тронулся, посмотрел в зеркало заднего вида, но бабки больше не увидел. Дорогой я размышлял о том, про какую башню говорила бабка? Старуха, наверное, с ума спрыгнула. Что за башня? «Свисс-отель», например, построен в башне и что. Черт её поймёт, старуху эту.