– Заткнись! – рыкнул на него душивший. – Так надёжнее. Не хочу висеть из-за какого-то перепихона.

Чародейка обмякла.

– Готова, – заметил ещё один насильник. – Пошли уже!

Подбадривая друг друга шутками и дружескими тычками, мерзавцы вышли из халупы. Девушка, перемазанная кровью, осталась лежать.

Через несколько минут она осторожно пошевелилась. Всё тело болело, особенно внутри.

“Почему я ещё жива?” – подумалось ей.

Она прекрасно помнила всё, что с ней делали. Как насиловали. Как душили. Как сжали, точно тисками, горло, как отчаянно хотелось вдохнуть, как в груди разгоралось пламя, а в глазах ширилась тьма, и как по капле из неё выдавливали жизнь. Не закончили, хотя оставалось совсем чуть-чуть.

Повезло?!

Девушка кое-как обтёрла лицо грязным рукавом рубахи и, прихрамывая и держась за стену, чтобы не упасть, выбралась из дома. Куда идти, она по-прежнему не знала.

– Великий Создатель, что с тобой?! И что ты тут забыла?

Чародейка обернулась на знакомый голос.

– Госпожа… Шатти? – прошептала она.

Длинное имя целительницы из палатки на Рыночной площади она, конечно, не вспомнила.

– Шатти я могу быть для твоего хозяина. А для тебя – госпожа Шаттнаара, – строго отозвалась та, но тут же озабоченно охнула:

– Да на тебе кровь! Ты ранена?

Девушка молча помотала головой.

– Ладно, разберёмся. Yerrha equillia!

Боль в теле приутихла. Боль в душе лишь разгорелась ещё сильнее и ярче.

– Спасибо, госпожа Шаттнаара, – так же тихо проговорила чародейка. – Но у меня нету денег, чтобы заплатить, так что не надо больше…

– Помолчи, – цыкнула на неё женщина. – На кой тебя вообще понесло в это место? Yerrha equillia!

Стало ещё чуть легче.

– Заблудилась… – прошептала девушка.

Она бы очень хотела сейчас заплакать, залиться слезами, кричать, реветь в голос! Но… не могла.

Не умела.

– Так, – целительница ещё раз внимательно её осмотрела с ног до головы. – Пойдём.

Чародейка покорно зашагала за Шаттнаарой, не спрашивая, куда они идут, и почему женщина решила о ней позаботиться.

Ей было всё равно.

Шли недолго. Свернув пару раз в кривые переулки, они оказались перед домиком, окружённым деревянным забором. На калитке углём было написано: “Стучать громко!!!”

Шаттнаара стучать не стала вовсе. Она просто просунула пальцы в щель, подняв задвижку, отворила калитку и завела девушку во дворик. Несмотря на полное душевное опустошение, чародейка сумела удивиться: всё пространство двора было заставлено кадками, ящиками и другими ёмкостями с землёй. В них росли травы. Самые разные: светло-зелёные, тёмно-зелёные, почти коричневые, с жёлтыми цветочками, красными, синими, вовсе без цветов. Под стеной лежали пуки уже вырванных трав, рядом – накопанные корни, аккуратно разложенные по кучкам.

– Здесь живёт травник, у которого я покупаю кой-чего, – пояснила целительница, снимая с двери здоровый амбарный замок. – Проходи в дом.

– Но хозяин…

– Хозяина дома нет, – отмахнулась Шаттнаара. – Заходи, говорю!

Чародейка, опасливо озираясь, шагнула через порог. Домик внутри казался совсем крошечным, отчасти – потому что был заставлен коробами и мешками с травами чуть ли не до потолка, отчасти – потому, что действительно был невелик.

Аккуратно преодолев целебные баррикады, девушка добралась до кровати и присела на край.

– Не садись, – покачала головой Шаттнаара. – Раздевайся. Полностью!

Чародейка мелко задрожала, хотя и на улице, и в доме было тепло.

– За… зачем? – испугано спросила она.

– Посмотрю на тебя, – вздохнула целительница. – Почему ты в крови, я уже поняла. Исправлю, что смогу.

– Я в порядке, – попыталась отговориться девушка, но Шаттнаара непреклонно возразила:

– Вижу, в каком ты “порядке“. Раздевайся!

Чародейка начала снимать одежду. Пальцы слушались плохо: у неё ушло несколько минут на одну рубаху.

– Ложись, – кивнула целительница на кровать. – И доверься мне уже!

Она начала петь какое-то заклинание. Девушка не дослушала его до конца. Вымотавшись морально и физически, а может – под действием магической формулы, она уснула. Обнажённая, в чужой постели, в незнакомом доме, но почему-то в полной уверенности, что всё будет хорошо.

Доверилась.

Проснулась она оттого, что в нос ударил пряный запах трав.

– Выпей, – предложила Шаттнаара, протягивая плошку с отваром.

Девушка послушно отхлебнула и закашлялась. На вкус варево было неприятным.

– А ты думала, свежего молока налью? – усмехнулась целительница. – Впрочем, можно и молока…

– Вы очень добры ко мне, госпожа Шаттнаара, – проговорила чародейка. – Спасибо!

Она прислушалась к ощущениям. Ничего не болело, не саднило и, самое удивительное, не тревожило. На душе было спокойно.

Что с ней произошло, она прекрасно помнила, но почему-то это перестало её сильно заботить. Словно бы это случилось давно, и может даже не с ней.

– Чем я могу отблагодарить Вас?

– Отблагодарить… – целительница задумалась. – Отблагодари меня правдой. Идёт?

Чародейка понятливо кивнула.

Будет расспрашивать, чего уж тут непонятного…

– Ты – магичка, – Шаттнаара усмехнулась. – Я почти сразу догадалась. Но саму себя не лечила. А ведь это – первое, чему учат!

– Я не училась в школе магов. Ни в какой, – девушка привстала на локтях и допила отвар.

Распробовала. На вкус он был не столь плох, как сперва показалось.

– Но хоть что-то ты умеешь? – проницательно посмотрела на чародейку Шаттнаара.

Та вздохнула и… неожиданно начала рассказывать целительнице всё. Вообще всё. Не утаивая и не скрывая ни единого факта своей незамысловатой биографии.

Рассказывала честно, не привирая и не приукрашивая.

Шаттнаара слушала внимательно, не перебивая и не задавая вопросов. На таганке в очаге вскипела новая порция отвара из целебных трав, зашипела и стала выплёскиваться прямо в огонь. Но это никого не заинтересовало.

Девушка рассказывала.

Целительница слушала.

– Как тебя зовут? – неожиданно спросила она, когда чародейка замолчала.

– Никак, – пожала плечами та. – Я неназванная.

– Пфф! Так не годится, – неожиданно возмутилась Шаттнаара, как будто вопрос имени был самым важным. – Я буду звать тебя Кайя.