покойного профессора находилась в старом пятиэтажном доме на канале Грибоедова. Подойдя к двери подъезда, Женя набрала нужный номер. В динамике что-то загудело, и раздраженный женский голос выкрикнул:

— Кого еще черти принесли?

— Это из магазина «Раджа». Мы вам звонили… — Женя и бровью не повела, научилась уже разговаривать с клиентами, среди которых попадаются очень непростые.

— Ах, это вы! — голос немного потеплел. — Ладно, поднимайтесь на третий этаж…

Замок щелкнул, и дверь открылась. Женя с Костиком поднялись, как было сказано, на третий этаж.

Дверь квартиры была приоткрыта, изнутри доносились громкие, раздраженные голоса. Женя переглянулась с Костиком и сказала ему:

— Подожди пока здесь, чтобы раньше времени людей не пугать. Когда нужно будет, я тебя позову.

Костик молча наклонил голову — как скажешь, сейчас ты босс.

Женя сделала каменное выражение лица и решительно вошла в прихожую.

Даже в прихожей видны были интересы и предпочтения покойного профессора. Справа от входа, под вешалкой, стоял пешаварский резной сундук, на стене висело зеркало из сандалового дерева с инкрустацией слоновой костью.

Разглядеть остальное Женя не успела, потому что в коридор выкатились две женщины — одна невысокая, скромного и неказистого вида, с большой родинкой на левой щеке, другая, напротив, рослая, полная, с огненно-рыжими волосами и пылающим от гнева лицом.

— И всякие разговоры на эту тему немедленно прекращаем! — рявкнула рыжая особа.

— Как это — прекращаем? — возразила невзрачная. — Игорь Сергеевич лично мне обещал, что передаст всю свою коллекцию нашему музею… обещал неоднократно…

— А у вас на этот счет бумага имеется? — осведомилась рыжая, уперев руки в бока.

— У меня лично нет, — неохотно ответила невзрачная. — Но я однозначно заявляю…

— А если нет, так и проваливайте отсюда в свой музей! Вам там самое место, под стеклом! Только сперва пыль с ушей отряхните! И нечего попусту людей беспокоить и нервировать!

— У меня бумаги нет, — не сдавалась невзрачная особа, — но мне достоверно известно, что профессор все это написал в завещании… он мне об этом лично говорил…

— Ничего не знаю! Я — его родная двоюродная племянница, а значит — я его единственная законная наследница и все здесь принадлежит исключительно мне! А вы проваливайте отсюда в спешном порядке, и чтобы больше я вас не видела!

— Незачем меня прогонять! Я здесь нахожусь для того, чтобы наследие профессора Шемаханова, которое имеет огромную историческую и культурную ценность, не попало в недостойные руки!

— Это мои руки недостойные? — Рыжая выставила вперед короткие руки с толстыми пальцами, густо усыпанными веснушками. — Да я тебя сейчас этими самыми руками…

Невзрачная особа опасливо отступила, однако не сдалась.

— Это даже очень странно, — проговорила она вредным голосом. — Это даже очень интересно, куда подевалось завещание профессора?

— Знать не знаю ни о каком завещании! — рыжая еще больше побагровела. — И можешь все свои грязные намеки оставить при себе! И засунуть их сама знаешь куда!

— Я вам не намекаю, я вам прямо говорю! — Невзрачная особа все еще не сдавалась, проявляя удивительные бойцовские качества. — Вопрос с завещанием остается открытым! И я… точнее, наш музей непременно этот вопрос поднимет! Мы обратимся в прессу! Мы обратимся к общественности! Мы обратимся в суд!

— Да обращайся ты куда угодно! — рявкнула рыжая. — А сейчас выметайся из моей квартиры, пока я тебя не вытолкала!

Тут невзрачная женщина заметила Женю. Повернувшись к ней, она проговорила:

— Вот вы, девушка, как представитель общественности, должны меня понять. Покойный профессор Шемаханов обещал передать свою коллекцию Музею восточного искусства, в котором я работаю. А теперь эта особа, эта так называемая племянница, отказывается выполнить его последнюю волю!

— Нашла, к кому обратиться! — рыжая громко расхохоталась. — Это как раз девушка из магазина приехала, чтобы все у меня купить. А я еще раньше сомневалась, продавать или не продавать. А теперь-то уж я точно все продам!

— Вот как? — сотрудница музея с неприязнью взглянула на Женю и потерла родинку на левой щеке. — Выходит, внешность обманчива! Но я этого так не оставлю! Я буду бороться…

Тут дверь широко распахнулась, и в прихожую протиснулся Костик. Очевидно, он через дверь почувствовал, что момент настал и ему следует показаться во всей красе. В прихожей сразу сделалось тесно, как в телефонной будке.

— Кто здесь хочет бороться? — спросил он с интересом.

— Все спокойно, Костик, не волнуйся! — заверила его Женя. — Женщина уже уходит!

Невзрачная сотрудница музея взглянула на Костика с ужасом и действительно стрелой вылетела из квартиры.

— Уф, наконец-то она свалила! — обрадовалась рыжая особа и удовлетворенно потерла руки. — Ну, теперь давайте поговорим, сколько вы мне заплатите…

— Подождите, — остановила ее Женя. — Прежде чем говорить о деньгах, я должна посмотреть, что у вас есть.

— Ну, смотрите, смотрите! — В глазах хозяйки мелькнул подозрительный огонек. — Только не думайте, что меня легко обмануть!

— И в мыслях такого не держала. — С этими словами Женя проследовала в гостиную.

И остановилась на пороге в восхищении.

Здесь действительно были уникальные, восхитительные вещи.

На самом видном месте стоял письменный стол из черного дерева, вместо тумб у которого было два резных слона. Стол был инкрустирован серебром и перламутром, бивни у слонов оказались из настоящей слоновой кости. Женя знала, что подобные столы делала единственная мастерская в Калькутте, в начале девятнадцатого века. Она только не знала, что изделия той мастерской сохранились, да еще в таком хорошем состоянии.

Рядом с этим столом красовалось кресло с резной спинкой и подлокотниками в форме хищных птиц. На спинке было вырезано изображение танцующего Шивы.

«Восемнадцатый век, Агра…» — мысленно отметила Женя.

На стене висело чудесное зеркало в резной раме.

Зеркало было плохо видно, поскольку его завесили платком по случаю смерти хозяина. Собственно, это был не платок, а настоящая раджпутская шаль, украшенная яркой вышивкой и нашитыми украшениями — серебряными бляшками, самоцветными камнями и крошечными зеркальцами.

Женя знала, что такие шали очень высоко ценятся настоящими коллекционерами за их специфическую варварскую красоту, главным же образом за то, что до наших дней их сохранилось совсем немного, буквально считаные экземпляры. Особенно в таком хорошем состоянии, как та, что висела на зеркале.

Женя невольно вспомнила лекцию о раджпутах, которую читал у них в институте покойный профессор Шемаханов.

Он говорил с таким жаром, с таким увлечением, что Женя буквально перенеслась в средневековую Индию.

«Раджпуты, воинственные жители засушливого, пустынного Раджастана, были настоящими рыцарями средневековой Индии. Как и их европейские собратья, рыцари Франции или Германии, они обитали в неприступных каменных замках, выстроенных на горных уступах или на вершинах холмов, и устраивали турниры. У них даже были своеобразные рыцарские романы. Единственное, что резко