Примерно такие же изменения происходили и в армии. Основной упор в войсках делался на антропоморфные боевые мобильные платформы и автоматические боевые модули, находящиеся под управлением немногочисленных, но высококвалифицированных специалистов. Чисто человеческие подразделения были лишь в десанте, спецназе и разведке, где каждый боец имел до десятка специальностей. Ну и разумеется, штабные и аналитические подразделения. Как ни бился Боре, но уровень стратегических моделей, показываемый обычным армейским специалистом, на голову превосходил таковой у лучших техноразумных, а на учениях десяток грамотных штабных офицеров влёт разбирал на запчасти флот, которым командовала Тарисса.

Боре относился к этому философски и с юмором, заметив, что если бы у ЦиРов была бы эволюция выживания длиной в десятки тысяч лет, то и они бы показали класс.

Впрочем, теры показывали класс там, где требовалась обработка огромных массивов данных, например в планировании, логистике и экономике. Побочным результатом присутствия искусственного интеллекта стали регулярные случаи выявления коррупции и экономических преступлений, сразу попадавшие на стол главе Имперской Внутренней Службы, которой командовал генерал Виши Марон. Бывший следователь по особо опасным делам теперь летал так высоко, что у него были собственные ран вай, бригада телохранителей из Атана и три десятка парней и девчонок, которых нельзя было купить или запугать. Пару раз были попытки силового воздействия, но когда на разбор прилетает штурмовая рота, желающих пострелять сразу становится меньше, а сотрудники городских моргов получают премии за переработку.

Притихли даже деятели Бассонского конгресса, традиционно считавших себя солью земли и управителями прочего люда. Когда невозможно приехать на дом к главе Центробанка и поговорить о судьбе его детей или внуков, когда всё движение средств отслеживается в реальном времени, а любые переговоры по сети и гиперсвязи фиксируются, любая тайная власть вянет и киснет.

Произошло это не сразу, но в силу отсутствия реальных рычагов власти их влияние скатилось до уровня обычного консультационного клуба. Да, это были богатые люди с огромным опытом интриг, но против союза ЦиРа и профессионалов следствия их возможности не впечатляли. Особенно когда Тарисса вычислила инициатора беспорядков на промышленной планете Эрвис, а после опубликовала записи всех переговоров и копии счетов, известный промышленник Тайго Эвон предпочёл сам сдаться правоохранителям и получить серьёзный срок, а не лежать на дне залива с проломленной башкой. Шахтёры, потерявшие в стачках десятки своих товарищей, просто мечтали добраться до автора безобразий и гуманизмом не страдали.

Но вместе с жёсткой, почти военной дисциплиной в империи существовал настоящий заповедник всяческого разврата и экономических свобод – Иллия.

На планете-курорте было официально разрешено всё, что запрещено в империи, кроме, естественно, махровой уголовщины вроде убийств, тяжких телесных и прочего, но следили за порядком не полицейские подразделения, а собственные частные охранные агентства казино и игорных центров.

Разумеется, на планете были миллиарды камер слежения, и правоохранители империи получали богатый материал для анализа, но в целом видимость «Планеты без правил» поддерживалась успешно. Это был своего рода выпускной клапан, помогавший сохранять обществу стабильность. Там вовсю клубились разного рода ниспровергатели, и даже прикормленные террористы, но всё это существовало только в жестких рамках планеты и десятка околопланетных станций.

Попытки выдавить этот мусор в империю предпринимались регулярно, но полиция и безопасность не зевали, и заканчивалось всё быстро и скучно.

Главный прорыв по линии искусственного интеллекта случился в сфере разработок и исследований, но не революционных, требовавших высочайшую степень абстрактного мышления, а эволюционных, где требовался нудный перебор всех возможных вариантов. Такие центры – пара гениев, десяток лаборантов и мощный ЦиР первого-второго уровня, уже занимались фотоникой, нано– и фемтотехнологиями и полевыми структурами. Оплата была достойной, но в случае коммерческого успеха все получали очень существенные премии.

Именно в такой институт, расположенный в глубине горного массива, ехал Гарт со свитой, чтобы оценить успех исследовательской группы «Двести десять». Всего в горах находилось двенадцать институтов и шесть полигонов, на месте старых шахт и алмазного карьера. И заходя на посадку над огромной дырой в земле, Гарт по-новому оценил то, чем занимались учёные. Дыра даже на глаз стала больше и глубже, а вокруг защитного вала суетилась техника, убирая обломки оборудования, выброшенного с километровой глубины.

После проверки всех пропусков и допусков на въезде кортеж проскочил по узкой эстакаде над естественным разломом и через пару километров пути оказался в зале с противовзрывными воротами.

Заслонки толщиной в два метра плавно и неторопливо открылись, и Гарт наконец вошел в помещение двести десятого центра.

Все сотрудники, включая двух теров, стояли навытяжку, словно военнослужащие, приветствовавшие своего командира.

– Да ладно. – Гарт усмехнулся. – Вот не похожи вы на военных, хоть переоденьтесь в форму. Глаза больно наглые. Давайте хвастайтесь, чего наковыряли.

Сразу же толпа обступила Дракона, говоря наперебой и дёргая за рукава мундира, словно дети, наставника.

– Так. Стоп. – Гарт поднял руки. – Кто у нас старший?

– Э… – Молодой человек лет тридцати оглянулся. – Ну, как бы я, но по теме «Облако» ведущий Глан. – Он кивнул на совсем молодого мальчишку, который с раскрытым ртом разглядывал Кейру. – Глан?

Короткий подзатыльник вернул мечтателя из мира грёз в реальность, и тот, собравшись с мыслями, начал:

– Господин Дракон. Мы исследовали АФ-переход в поликристаллических аниструктурах, и…

Новый подзатыльник прервал речь молодого гения, и слово взял один из теров.

– Лерго Три, господин Дракон. Позвольте мне. – Он щелкнул пальцами, и воздухе возник светящийся прямоугольник экрана и картинка, похожая на пчелиные соты. – Это обычная структура передатчика гиперсвязи. Главный кристалл передатчика – выращенный искусственно поликристалл, содержит несколько миллиардов АФ-переходов, что позволяет устойчиво генерировать и модулировать межпространственную волну. Устройство надёжное и относительно простое, если, конечно, есть сам поликристалл и достаточно мощный источник питания, но в целом терминал гиперсвязи имеет размеры и вес, не позволяющие считать его портативным. По техническому заданию мы исследовали как сам поликристалл, так и гиперпереход, в целях миниатюризации устройства, но получили нечто совсем другое. – На экране возникла картинка, изображавшая лабораторную установку с двумя стеклянными шарами. В один из них лаборантка – хорошенькая светловолосая девушка, положила маленького пушистого карвака и отошла в сторону.

Вспышка – и через секунду она же доставала зверька из другого шара.

Для осознания ситуации Гарту понадобилось несколько секунд.