Что дальше – понятно. Заключили союз. Получили оружие. И с тех пор так и служат разведчиками и пограничниками в израильской армии. И они сами. И другие, родственные им кланы. Выходят в люди. Ездят на джипах. Некоторые становятся офицерами. Правда, часто бывают замешаны в контрабанде и наркоторговле. И в старые времена, когда ещё не было электронного забора безопасности, с египетского Синая протаскивали в Израиль девушек лёгкого поведения из СНГ и африканских нелегалов. Ну и ещё с ними вечная проблема с незаконным захватом земель.

Опять же обрастают многочисленными жёнами, благо пощипать израильскую систему социального обеспечения – святое дело. Женись хоть ежегодно на молодой дурочке из Газы. Заводи детей. Потом три раза сказал «талак» – вы в разводе, и она мать-одиночка. Очень неплохой бизнес. Живи – радуйся. И работать уже не надо. Несколько бывших жён своего мужчину всяко прокормят. Причём на совершенно законных основаниях. Но это так, лирика и отступление от канвы повествования.

Вернувшись к рассказанной автору истории о противостоянии поселенцев и их соседей из арабской деревни, отметим, что там никакой естественной для межарабского разбора полётов поножовщины не случилось. И вообще ничего, соответствующего репортажам из оккупированной Палестины, годами кочующим по страницам мировых СМИ, не было. Ну пара особо наглого молодняка получила по шее. Ну старикам погрозили, что если не успокоят свою шпану, то в следующий раз им – у-у-у, что будет! Подожгли пару старых покрышек. Несколько раз выстрелили в воздух. И ушли, выпустив пар.

Автор уточнил: дома поджигали? Хоть один? Или людей подстрелили – тех, кто камни бросал? Или, может, ещё чего было? На него посмотрели как на идиота. И объяснили – медленно, чтобы лучше усвоил: нельзя так делать. Люди же. Сволочи, судя по опыту совместного с ними проживания, но люди. А те, которые не из этой деревни, так среди них есть очень даже ничего. И с ними складываются нормальные человеческие отношения – и деловые, и вообще. Ну а с этими никак не складываются. Но не убивать же их за это. Хотя иногда, действительно, очень хочется.

Что до домов – если произошёл теракт, то дом террориста действительно могут снести. Как в старые добрые времена всегда англичане и поступали. А также турки. Которые вообще-то за сопротивление властям сносили под корень, глазом не моргнув, деревни. Вместе с жителями. Но это точно не еврейский метод. И тем более никто не будет этим заниматься без суда и следствия. Армия в случае необходимости снесёт, что ей по долгу службы положено. Но именно один дом. Тот самый, в котором готовился теракт. После чего огромное число терактов просто не происходит. Поскольку родня успевает дать очередному молодому болвану по рукам до того, как он кого-нибудь убьёт или взорвёт себя в автобусе.

Говоря попросту – не должны евреи вести себя чёрт-те как. Нехорошо это. Мерзавцами они быть не должны. На уровне генетического кода и правил поведения. Что не означает, что среди евреев их нет. Есть. Но с ними боролись, борются и бороться будут. В том числе и в первую очередь другие евреи. Что ни в малейшей мере не упрощает существование в еврейском социуме и в еврейском государстве. Но если тебе по-настоящему плохо, нужно просто встать посреди этого государства и возопить с достаточной степенью громкости. Тебе наверняка помогут. Вынут мозг, замучают советами и нотациями, доведут до белого каления, но помогут. Страна такая. Специфическая.

Легче ли от этого жить в Израиле? А чёрт его знает. Захребетников, которые всем вышеописанным пользуются, там, на взгляд нормального советского человека, чересчур много. И в части социалки. И по другим направлениям. Взаимоисключающих рекомендаций и советов много. Как в своё время шутили в СССР: «Мы страна Советов, потому что все всем советуют», – и вот это уже совершенно точно про Израиль. Где мало кто пользуется возможностью промолчать, вне зависимости от того, касается его происходящее вокруг или нет. Зато пропасть не дадут и одного не оставят.

Кому нож острый. Кому – самое оно. На любителя. Хотя, правду сказать, очень уж много бюрократов. Которых израильтяне ненавидят. Рассказывают о них анекдоты. Пишут скетчи и пародии. Высмеивают по радио и на телевидении. Наслаждаются рассказами про них язвительного Эфраима Кишона. Притом что многие в свободное от этих занятий время сами бюрократами на своём рабочем месте и являются. Кто крупными, кто мелкими. И вот на себе родных они уже ничего такого не замечают…

Пакид – это чиновник. На иврите. Женский род – пакида. То же самое существо, вид в профиль. Поскольку если кто полагает, что женщина-бюрократ в чём-то лучше мужчины, пусть сходит в отечественный ЖЭК и удостоверится в обратном. В Израиле они не лучше. Точнее, израильский бюрократ-пакид (любого пола и возраста) до боли напоминает того, от которого в Израиль, на историческую родину еврейского народа, весь этот народ и собрался. И там немедленно воспроизвёл всё то, чего воспроизводить изначально никто не собирался. Включая еврейский вариант бюрократии.

Евреи-бюрократы отличаются от арабских, русских или итальянских. Не говоря уже о японских. И не только тем, что палочками не едят, бесконечный кофе – с кардамоном или эспрессо, в зависимости от национальной принадлежности, – не пьют и взяток не берут. По крайней мере в том виде, как их берут в России. А также на Украине и в прочих странах, появившихся на карте после самороспуска СССР. Но это маленькое утешение. Поскольку могут вынуть душу и довести до цугундера или как минимум до острого желания дать ему (ей) с размаху пепельницей по голове. Что, кстати, может помочь. Хотя чревато.

Но тут работает фактор Пи. Точнее, как говорят в Израиле, «витамин Пи». То есть протекция. Для людей, не понимающих, о чём идёт речь, поясним. Вот, к примеру, сидит в конторе Хаим. И пробивать его с виду бесполезно. Он сильно занят. Курит. Ковыряет в носу. Играет в несложные компьютерные игры. Или обсуждает с коллегами что-то очень важное. Например, долго ли ему до пенсии. Или перспективы «Апоэль» по сравнению с «Бейтаром» на следующем чемпионате. Или с «Сахнином» – хоть и арабская команда, но израильская, обсудить надо обязательно.

Но! У него есть родственники. Свои, жены, родителей с обеих сторон и родственники родственников. Тесть, тёща и приятельницы тёщи. Соседи родственников. Друзья соседей родственников. Соседи друзей соседей родственников. И в этой жизни он не один такой. Они там все такие. Снизу доверху. Сверху донизу. Всей многоголовой и широкозадой израильской бюрократией.

А ещё есть профсоюз, в который он по определению входит. Иначе он бы на этом своём месте не сидел. Городская или киббуцная партийная ячейка. Домовый комитет, в котором состоит жена. Детский сад, куда ходит дочь. Или сын, неважно. Школа, где ещё его детям получать багрут. То есть аттестат зрелости. Ирия – она же мэрия, которая решает вопросы муниципального хозяйства. От уборки мусора и озеленения до разрешения на пристройку террасы. Достаточно?

Так что договориться с ним в принципе можно. Главное – найти правильный подход или правильного человека, который имеет такой подход. И дело в шляпе. Или, если так уж сложилось, что он человек не чуждый традиции, – в кипе. Причём не только в мелочах. Но и в вопросах самых ключевых. Включая национальную безопасность, отношения с США и Евросоюзом или противостояние с Ираном. Автор очень хотел бы тут легко и остроумно пошутить, заметив, что, разумеется, гипертрофировал и усугубил, но не может. Поскольку так оно и есть.