— Что ты… — бормочет она, прежде чем мои пальцы оттягивают ее трусики в сторону, мой язык мгновенно находит ее клитор, пробуя ее оргазм так, словно он принадлежит мне. Я чувствую вкус ее спермы на своем языке, стон вырывается из моего рта, когда она вторгается в каждое мое чувство.

Я не такой идиот, как ее бывший, я знаю, что хорошо когда это у меня есть, и я не намерен когда-либо отпускать ее. Я не планирую дарить этот момент кому-то еще, потому что даже если она этого не знает, она стала моей в ту секунду, когда впервые вошла в мой тату-салон.

ГЛАВА 8

ОЛИВИЯ

Господи Иисусе, мой клитор такой чертовски чувствительный, и все же его язык все еще ощущается как гребаный рай. Я не могу поверить в тот оргазм, который я только что испытала, и теперь он добивается большего, ищет большего удовольствия от моего тела, и что-то в этом сюрреалистичное. У меня никогда не было парня, который относился бы к моим оргазмам как к трофеям.

Если быть честным, я не ожидала от него такого. Я имею в виду, я ожидала, что меня хорошо и по-настоящему трахнут, но до такого уровня? Я не ожидала, что он заставит меня кончить еще до того, как черт возьми прикоснется ко мне, доведет меня до оргазма одним своим взглядом, своими командами и вибратором у меня между ног. Я не ожидала, что все это покажется таким чертовски легким, как будто кусочек головоломки наконец встал на свое место. Я знала, что хочу трахнуть его, но не думаю, что понимала, что это значит, до этого момента, когда его рот на моем клиторе, а моя спина выгибается дугой над кроватью, волна эмоций захлестывает меня одновременно, ошеломляющая природа всего этого заставляет все мое тело настраиваться на него, жаждать большего из того, что он предлагает.

— О черт, — стону я, мои глаза едва держатся открытыми. Мое тело чувствует себя так, словно оно отключается после потрясающего оргазма, а затем по нему проходит еще большее наслаждение. Я пытаюсь смотреть на него, пока его язык играет с моим клитором, его пальцы вдавливаются в мою кожу достаточно сильно, чтобы оставить небольшие синяки, боль только усиливает удовольствие, но я ничего не могу поделать, когда моя голова запрокидывается, ощущения захватывают, поглощают меня.

— Боже, ты на вкус как гребаный рай, Оливия, — выдыхает он, выныривая на поверхность, чтобы глотнуть воздуха всего на секунду, моя голова вскидывается от звука его слов и ощущения его дыхания на моих бедрах. Но его глаза даже не встречаются с моими, вместо этого я наблюдаю, как он раздвигает меня пальцами, выставляя на всеобщее обозрение самую интимную часть моего тела, и кажется он не может насытиться.

Он возвращается к ласкам моего клитора, его язык бегает из стороны в сторону, выбивая воздух из моих гребаных легких. Я не знаю, что в нем такого особенного, но все что он делает, заставляет мое тело чувствовать себя так, словно оно охвачено огнем, сгорает заживо только ради него. У него такой способ управлять моим телом, как будто он уже знает это, как будто он точно знает чего я хочу, в чем я нуждаюсь, и ему нравится давать мне это.

Его рука отпускает мою ногу, и я смотрю, как он кладет свою большую ладонь перед моей киской, но даже сейчас небольшой вздох покидает мой рот, когда я чувствую, как они соединяются, кончики его пальцев просто дразнят мое влагалище. Он поднимает на меня взгляд, его глаза наконец встречаются с моими, его язык совершает ленивые движения по моей киске, пока он оценивает мою реакцию, когда два его пальца медленно входят в мое тело, весь мой разум немеет, когда меня захлестывает это ощущение, видеть его перед собой кажется чересчур.

Мне никогда не удавалось испытать оргазм сразу после другого. Обычно мне требуется некоторое время, чтобы кончить, мой разум полон мыслей о миллионе вещей, у меня мало забот, но сегодня? Я могу думать только о Джаксе, о его теле, о его движениях, о том как он испытывает удовольствие со мной, почти как если бы мы испытывали это вместе.

Однако в ту секунду когда эта мысль приходит мне в голову, о возможности того, что я могу кончить во второй раз так быстро, я чувствую что мой оргазм угасает, мое беспокойство берет верх. У меня всегда было беспокойство по поводу секса, но это влияет на мою жизнь не больше, чем затрудняет достижение оргазма и почти всегда гарантирует, что я не кончу несколько раз. Обычно я даже не замечаю этого. В моем сознании это кажется нормальным, но я чувствую, как мое беспокойство вытаскивает меня из этого момента, уводит от Джакса в мою собственную голову, и я ненавижу это.

— Эй, останься со мной, — бормочет Джакс, его голос возвращает меня на землю, заземляет. Я слабо улыбаюсь ему, мои щеки краснеют от смущения, смущения от того, что он знает что произошло, что я запуталась в своих мыслях, смущения от того, что ему пришлось оттащить меня назад, смущения от того, что это должно было быть веселой встречей, где я отпустила все свои тревоги, и все же я блядь не могу этого сделать. В ту секунду, когда я подумала что справилась с этим, я потеряла самообладание, мой разум взял верх, я думала о миллионе других вещей, кроме как оставаться с ним в данный момент.

— Я не собираюсь снова кончать, — бормочу я, просто желая взглянуть фактам в лицо, желая перейти к чему-то другому, желая доставить ему удовольствие и притвориться, что этого даже не было, но он не двигается. Его рука остается на моих бедрах, его рот всего в дюйме от моего влагалища, его глаза все еще на моих, его пальцы все еще внутри меня.

— Ты хочешь, чтобы я остановился? — спрашивает он, серьезно глядя на меня, как будто хочет услышать прямой ответ, который я на самом деле не хочу ему давать. Правда в том, что это чертовски потрясающее ощущение, когда он проделывает это своим языком, проводя им по моему клитору из стороны в сторону, и если бы он продолжал делать это достаточно долго, я возможно смогла бы кончить снова, но я не хочу, чтобы он был там в течение получаса, когда я уже испытала оргазм. Я не хочу признаваться ему во всем этом.