— Ну вот… Думаю, его вряд ли можно теперь починить, — заметил Ник, протягивая девушке руку.

Она отшатнулась, словно сомневаясь в его мотивах.

— Другой на моем месте обиделся бы, знаете ли, — сказал Ник. — Разве спасение вашей жизни не доказывает честность моих намерений?

Девушка прищурилась, и Ник увидел, как на мгновение что-то мелькнуло в ее глазах — может, изумление? Во всяком случае, она приняла его руку и встала.

— Вы не спасли мне жизнь. Я была в полном порядке, пока вы не… — Она поморщилась, попытавшись шагнуть, — Ник мог бы даже этого не заметить, если бы не был так поглощен ею.

— Осторожно, — сказал он, обвивая ее рукой. — Вы чуть не упали. — Их лица оказались в нескольких дюймах друг от друга. Ник понизил голос. — С вами все хорошо? Могу я проводить вас домой?

Когда она подняла взгляд, он увидел вспышку интереса в ее глазах. Она явно начинала ему симпатизировать. Но это впечатление пропало, прежде чем он успел его обдумать. Девушка отступила от него, отдернув руку. Щеки ее окрасились легким румянцем, не слишком сочетавшимся с большим пятном грязи, украшавшим ее высокую скулу.

— Нет. Со мной все в порядке, милорд. Я не нуждаюсь в вашей помощи. Не стоит больше затруднять себя.

Ник был обескуражен.

— Мне это совсем не трудно, мисс. Я был рад выступить в роли рыцаря и помочь девушке в беде.

Она заняла оборонительную позицию.

— Я допускаю, что вам могло показаться, будто мне угрожает опасность, милорд. Но уверяю вас, я полностью осознавала ситуацию.

— Да неужели? — Он приподнял одну бровь.

— Вполне, — ответила она кивнув.

— И когда же вы собирались уйти с пути мчавшихся на вас лошадей?

Девушка открыла было рот, чтобы ответить, но все же промолчала. Она отступила еще на шаг назад и принялась собирать листки бумаги, которые выронила при падении и которые теперь валялись на траве вокруг них. Она явно была смущена, и Ник немного расстроился. Он с минуту наблюдал за ней, а затем начал помогать, разыскивая листки, которые отнесло далеко в сторону. Тайком он бегло просмотрел содержание этих материалов, до такой степени завладевших ее вниманием, и обнаружил, что все это обыкновенные счета, что его крайне удивило. С чего бы привлекательной молодой женщине заниматься финансовыми делами?

Возвратившись к девушке, он низко поклонился и протянул ей бумаги.

Когда она хотела взять их, он перехватил ее ладонь, пробежавшись большим пальцем по испачканным травой костяшкам пальцев, и торжественно произнес, выпрямившись:

— Миледи, примите мои извинения. Разрешите представиться: я лорд Николас Сент-Джон.

Она застыла при этих словах, изучающе глядя ему в лицо. Нику с трудом удалось сдержать желание поправить галстук.

Отняв у него руку, она повторила:

— Вы сказали — Сент-Джон?

Он отметил проблеск узнавания в ее тоне и помедлил, прежде чем ответить, не зная, как теперь быть.

— Да.

— Лорд Николас Сент-Джон?

Она знала его имя. Проклятый журнал!

— Лорд. Николас. Сент-Джон. Антиквар.

На этот раз настала очередь Ника удивиться. Этого он никак не ожидал. Он приготовился услышать: «Лорд Николас Сент-Джон, брат маркиза Ролстона?», или «Лорд, заслуживающий внимания, Николас Сент-Джон?», или даже «Самый завидный холостяк в Лондоне, Николас Сент-Джон?» — но быть узнанным в качестве знатока антиквариата — это был совершенно иной ход, чем обычно предпринимали большинство женщин.

Вероятно, он столкнулся с единственной женщиной на Британских островах, которая не читала «Жемчуга и мантильи».

— Он самый.

Тогда она рассмеялась, звонко и радостно. В этот момент она стала еще прекраснее, и Ник не смог удержаться, чтобы не улыбнуться в ответ.

— Просто не могу поверить. Вы оказались очень далеко от дома, милорд.

Не так уж и далеко.

— Должна признаться, я думала, что вы… совсем другой. — Она снова рассмеялась. — Правда, нельзя сказать, что я много о вас думала. Но теперь вы здесь. В Данскрофте! Какая невероятная удача!

Ник тщетно пытался собраться с мыслями и избавиться от замешательства, в которое она его приводила.

— Боюсь, я не совсем понимаю.

— Конечно, не понимаете. Но скоро поймете. Что привело вас в Данскрофт? — Ник открыл рот, чтобы ответить, но она махнула рукой: — Не важно. Это не имеет значения! Важно то, что вы теперь здесь!

Брови Ника резко сошлись на переносице.

— Прошу прошения?

— Ваше появление — это знамение.

— Знамение?

— Да. Правда. Но не того, что имела в виду Лара.

— Нет? — Весь этот разговор заставлял Ника серьезно задуматься, все ли у него в порядке с головой. Может, он сильно ударился при падении?

— Нет. — Она отрицательно покачала головой. — Знамение того, что я должна продать свою коллекцию мраморных скульптур.

— Коллекцию мраморных скульптур?

Девушка склонила голову к плечу:

— Лорд Николас, с вами все хорошо?

— Да. — Он прищурил глаза. — Надеюсь, что так.

— Поэтому вы повторяете за мной, вместо того чтобы отвечать по существу.

Он промолчал.

— Вы уверены, что вы и есть Николас Сент-Джон? Антиквар?

Да, это была одна из немногих вещей, в которых он был твердо убежден перед лицом этой поразительной женщины.

— Абсолютно.

Она довольно долго обследовала его изучающим взглядом.

— Ну что ж, полагаю, вы подойдете. Ведь, в сущности, я больше никого не знаю, так что у меня нет выбора. — Она улыбнулась, и это подействовало на Ника как удар в голову. Снова.

Кто же она такая, эта женщина?

Словно узнав его мысли, она сказала:

— Я леди Изабель Таунсенд. И должна поблагодарить вас: вы значительно облегчили мне задачу.

Ник снова нахмурил брови:

— Прошу прощения?

Но поразительная женщина не ответила. Вместо этого она отвернулась, осматривая землю вокруг них, а затем с победным криком проковыляла, прихрамывая, несколько футов и подняла видавший виды ридикюль. Ник молча наблюдал, как она порылась в нем и в конце концов извлекла небольшой конверт, который сразу же протянула ему.

Взглянув на конверт с сомнением, он спросил:

— Что это?

— Это вам, — просто сказала она, как ни в чем не бывало, словно это было в порядке вещей.

— Мне?

Изабель кивнула.