Вечером ей позвонил Максим и сказал, что завтра они действуют по тому же сценарию. Только что по электронной почте ему пришло письмо от заказчика с новым шифром и номером ячейки, в которой он оставил для них двадцать тысяч долларов сотенными купюрами в сумке для автомобильной аптечки. И еще заказчик проинформировал их, что Бес остановился в гостинице «Динамо».

— А он как-то пояснил, почему сегодня денег не было? — поинтересовалась она.

— Нет. Похоже, заказчик нам проверку устроил. Слушай, может, нам лучше отказаться от этой авантюры, пока еще не поздно? — предложил он.

— Думаешь, меня могли засечь на вокзале?

— Могли. Там столько разного народу крутилось…

— Понятно. Хорошо, что я так замаскировалась, даже ты меня не узнал. А потом мы с Эдиком сразу же уехали, и никто за нами не погнался. Так что ничего страшного в том, что нам устроили проверку, я не вижу. Просто заказчику тоже надо было убедиться, что это не ментовская провокация, — предположила она.

— Видно, убедился, раз снова вышел с нами на связь.

— Ну да, менты ведь на мопедах не ездят, а вот киллеру такие колеса в самый раз.

— Плохо, конечно, если вас с Эдиком видели…

— Ну даже если и видели, что с того? У меня же на лице не написано, что я Кристина Истомина? А скутер у Эдика без номеров. Таких скутеров сотни по городу катаются.

— Убедила, — согласился он.

На следующий день у них все прошло, как по нотам. Кристина благополучно забрала из камеры хранения сумку для автомобильной аптечки, только на этот раз Эдик на своем скутере повез ее такими дворами, где и дорог-то нет, так что проследить за ними на автомобиле было просто невозможно. Содержимое сумки они проверили уже в подъезде Кристины, куда она зашла в сопровождении Эдика. На этот раз заказчик их не обманул, там действительно было ровно двести стодолларовых купюр. Пересчитав деньги, Кристина забрала свою долю пять тысяч долларов, остальные пятнадцать тысяч Эдик рассовал по карманам — пять тысяч взял себе и десять отложил для Максима с Илоной. Пустую сумку он выбросил на улице в ближайший мусорный ящик, и тем же вечером они всей командой отпраздновали в кафе свой, как они считали, выигрыш, при этом, правда, все согласились с Максом, что в киллеров лучше играть за монитором компьютеров. Договорившись со своими друзьями, что в такие игры они больше не играют, Максим собрал все левые мобильные телефоны, приобретенные Эдиком у своего одноклассника почти задаром, и выбросил их в реку. А чтобы окончательно обрубить все концы, удалил всю переписку с заказчиком вместе с электронным почтовым ящиком, адрес которого был указан на их псевдокиллерском сайте, а заодно и сам сайт закрыл от греха подальше.

Оборвав все связи с заказчиком, Максим никак не мог избавиться от гнетущего чувства тревоги, что просто так это им с рук не сойдет, и дурные предчувствия его не обманули.

На третий день после того, как он удалил «киллерский» ящик, вдруг куда-то пропала Кристина. На телефонные звонки она не отвечала и в Сеть не выходила. Дома ее тоже не было. Эдик специально съездил к ней, но дверь ему никто не открыл. А еще через день с ее мобильного телефона позвонил ее отец сначала Илоне, потом Эдику и Максиму. Как они поняли, он обзванивал всех знакомых Кристины, чьи номера телефонов были у нее в списке контактов, пытаясь хоть что-то узнать о своей дочери. Потом их всех вызывали в милицию по поводу без вести пропавшей Кристины, но никто из них не решился рассказать следователям про свои игры в киллеров, а в том, что ее исчезновение как-то с этим связано, сомневаться не приходилось.

— Мужики, ну надо же что-то делать! Не можем же мы сидеть просто так, сложа руки? — воззвала Илона к Эдику с Максом, ожидавшим ее под стенами райотдела.

— Никто и не собирается сидеть сложа руки, — ответил ей Максим. — Поехали ко мне и в спокойной обстановке все обсудим, — предложил он.

Собрав у себя дома очередной «военный совет», Максим первым делом проверил свою электронную почту — новых писем не было, а вот в скайпе для него было оставлено видеосообщение от Кристины. Подозвав к монитору Илону с Эдиком, Максим включил видеозапись, на которой какой-то тип в маске измененным на компьютере голосом вещал, что «профсоюз киллеров» дает им неделю на выполнение заказа, за который они взяли стопроцентную предоплату. И пообещал, что Кристина вернется домой в тот же день, когда этот заказ будет ими исполнен, предупредив при этом, что если они не выполнят взятые на себя обязательства перед заказчиком в недельный срок, то их трупы никто никогда не найдет.

Судя по тому, что такой же ультиматум пришел по скайпу и Эдику с Илоной, Кристина сдала этому «профсоюзу» всю их команду, так что угроза насчет трупов всех не на шутку напугала. В этой ситуации Максим не видел иного выхода, кроме как передать это видеосообщение в милицию.

— Если ты уверен, что менты спасут Кристину, а заодно и нас защитят от этих киллеров, идем с этой видеозаписью сдаваться в милицию прямо сейчас, — сказала на это Илона.

— Я ни в чем не уверен, — признался он. — Просто не знаю, что мы сами можем сделать для освобождения Кристины. Ну не убивать же нам этого чертова Беса, в самом деле. Это же вам не компьютерные «стрелялки». Тут уже все по-настоящему, а я и стрелять-то толком не умею…

— Да уж, доигрались… — обескураженно протянул Эдик.

— Так, давайте перестанем паниковать, — призвала Илона. — Безвыходных ситуаций не бывает, и мы просто обязаны выручить нашу Кристину, тем более что задачу нам поставили не такую уж невыполнимую. Я, кстати, видела вчера этого Беса — он у нас двухместный люкс снял. Типичный уголовник, по которому тюрьма давно плачет. Такие же бандиты, как этот Бес, десять лет назад отца моего убили. Мой папа таксовал тогда по ночам, и какие-то гопники его задушили ради несчастных копеек, что он успел натаксовать. Ненавижу бандитов. Эти двуногие особи только внешне похожи на людей, а так ничего человеческого в них нет — они хуже зверей. И если так получилось, что нас поставили перед выбором — жизнь Кристины против жизни какого-то уголовника, лично у меня рука не дрогнула бы пристрелить этого Беса.

— У меня тоже, но это все эмоции. Максимум, на что мы реально способны, так это пульнуть в него из пейнтбольного ружья, как мы раньше развлекались, — напомнил Эдик об их пейнтбольных играх в киллеров.

— И что ты предлагаешь? Сидеть и ничего не делать?

— Ну, почему ничего не делать? Мы можем обратиться в милицию, как Макс говорил. Профессионалы ведь лучше нас, дилетантов, знают, как действовать в таких ситуациях. Они могут, например, устроить инсценировку убийства Беса, и если «профсоюз» поверит в нее, то и Кристину тогда отпустят, и убивать никого не надо будет, чтобы выполнить их требования.

— Вот именно, что если! А если не поверят?! А если у этого «профсоюза» есть свои люди в милиции, а такие наверняка у них есть, ведь они сами бывшие менты, что тогда? Нас-то этот тайный синдикат наемных убийц, может, и не тронет, потому как ментам, если мы придем к ним с повинной, придется взять нас под свою защиту или еще проще — посадить в тюрьму, где нас уж точно будут охранять, причем очень строго. А вот Кристину, если фокус с инсценировкой не пройдет, киллеры уже никогда не отпустят. Вы же сами должны понимать, что таких свидетелей в живых не оставляют.