Брюнетка как ни в чем не бывало открыла коробку, в которой оказались… сексуальные игрушки. Резиновые члены — черные, белые, розовые, прозрачные, с вибраторами и без. Разных размеров. Я даже покраснела, увидев их. Вспомнила, как однажды меня затащили в секс-шоп сокурсницы, и я бежала оттуда, задыхаясь от возмущения. Хоть и понимала, что в наше время все это — норма. 

— Со многими девушками мы уже изучили разновидности игрушек, которые часто используют клиенты. Важно, чтобы вы сами умели ими пользоваться и знали, как делать это максимально безопасно. Те, кто здесь впервые, могут посмотреть учебный материал на записи. А еще потрогать экспонаты, — хитро улыбнулась Памела.

Парень, что сидел в углу, даже не шелохнулся. Кажется, он здесь не в первый раз. Интересно, зачем? Но в тот день он просто ассистировал Памеле.

Вскоре занятия закончились. За нами вернулись мордовороты Райена и отвели обратно в большую комнату.

Я даже устала. Не физически, конечно, а морально. Потому что не могла принять такой резкий вираж судьбы, которая решила надо мной посмеяться. Еще два дня назад я стремилась к новой жизни, к новым высотам. А сегодня… изучаю, как выглядят резиновые члены.

Чтоб этот Райен вместе со своей группировкой сдохли в страшных мучениях!

Я присела на диван, глядя в пустоту. И даже не сразу заметила, что рядом остановилась Маргарита. Сегодня она не оставляла меня в покое, словно преследовала, постоянно напоминая о моем новом незавидном положении.

— Марин, ты не расстраивайся. Я действительно хочу, чтобы ты быстрее свыклась. Так легче, честное слово. Ничего уже не изменится.

Я сжала кулаки и подняла на рыжую затуманенный злостью взгляд.

— Это все не со мной происходит. Я не верю, что так бывает. Что на Земле до сих пор существует рабство. Когда смотрела передачи по телевизору, казалось, все это где-то там… за гранью. А оказывается, стоит сделать один неверный шаг — и я уже здесь. В плену. Рабыня… — Я горько усмехнулась и откинулась на спинку дивана, закрыв глаза. Понятия не имею, зачем я говорила это той, кого все устраивало. 

— Знаешь, я ведь полгода здесь. Разного насмотрелась. И поверь, никто не хочет привыкать к такой жизни. Никто из нас не стремился обслуживать клиентов. Все хотят сбежать. Но пока мы бессильны что-то предпринять. И все, что нам остается — это поддерживать друг друга. Когда кого-то из нас покупают, мы молимся, чтобы ничего не случилось и клиент не оказался последним подонком.

— Правда? — Я выпрямилась, глядя Марго в глаза. — А что, и такие встречаются? Я думала, мы слишком дорогой… товар, чтобы нас портить.

— Все клиенты разные. Есть нормальные, как я уже говорила. Некоторые вообще не пользуются телом, просто таскают повсюду как сопровождение. Другие покупают девушек для своих сыновей, чтобы практиковались, — пожала она плечами. — А есть такие, что даже в глаза смотреть страшно. Могут связать, засунуть всякие предметы, заставить вылизывать им ноги. Позвать друзей в компанию. У каждого свой фетиш. Как-то одну из наших девушек, Лолу, выкупил Винсент Марч, местный авторитет. Так вот когда она вернулась, несколько дней сидела в углу, не ела, не пила и ни с кем не разговаривала. В то время она новенькой была, почти как ты. Не знаю, что с ней сотворил тот урод, но после случившегося Райен отказался от Лолы — отправил в бордель. Она стала бесполезной. А сам Марч на аукционы больше не приходил. Уже месяца три прошло где-то. 

Я мысленно представила этого Винсента Марча и нервно сглотнула. В голове возник образ какого-то отпетого бандита со шрамами на лице и ухмылкой извращенца. Я даже вообразила, во что он мог бы быть одет, и поняла, что заранее боюсь этого типа. 

Меня снова заколотило.

Хоть бы этот Марч вообще не явился на аукцион! А то вдруг я ему приглянусь. Не хочу после возвращения сидеть в углу, желая свести счеты с жизнью. Ведь единственное, что у меня осталось — моя жизнь, хоть даже ею я не могу сейчас полноценно распоряжаться.

— Ладно, не будем о плохом. Скоро за нами придут, чтобы отвести в спальню.

Не успела она это сказать, как в общее помещение — я уже догадалась, что оно было под наблюдением — явились два бандита. Все девушки поднялись, словно по команде, и выстроились в ряд. Окинув мрачным взглядом моих «коллег по несчастью», мужчины кивнули на выход, где стояла уже привычная охрана. И мы дружно пошли за ними на второй этаж. Поднялись по лестнице, и нас развели по небольшим комнатам. Моя чем-то смахивала на больничную палату. 

В той спальне, куда определили меня, было четыре койки. Кроме кроватей и умывальника больше ничего я не увидела. Никаких тумбочек для хранения личных вещей. Хотя у нас и личных вещей-то не имелось.

Вместе со мной в помещении оказались кореянка, чье имя я пока не запомнила, француженка Жаннет и светловолосая девочка, с которой мы сегодня еще не общались. Она была единственной русской в нашей компании. Девятнадцатилетняя Настя приехала из Иркутска полгода назад, искала работу официанткой и попалась на тот же крючок, что и я. Но она не слишком любила говорить на эту тему — больше отмалчивалась. Да и мне не хотелось разговаривать с кем-то. Я разделась до белья, повесила вещи на спинку и улеглась на свободную кровать, смежив веки.

Уснула я быстро. Но через пару часов очнулась.

Стояла тишина. Ни шагов, ни криков. Лишь равномерное дыхание троих спящих соседок. Спальню освещала единственная тусклая лампочка «сороковка», что торчала из бра без плафона.

Я немного покрутилась, но сон не шел. А еще хотелось по нужде. Перед сном я успела поинтересоваться у Насти, где тут туалет. Он был общим на весь коридор и находился в торце. Я хотела было разбудить блондинку, чтобы она составила мне компанию — выходить одна побаивалась, но потом подумала, что справлюсь сама. Все же это не общежитие. С этой мыслью натянула штаны и футболку, сунула ноги в туфли без задника на тонкой подошве и выглянула за дверь.

Я вдруг заметила спину охранника, что сидел на стуле с телефоном в руке. Похоже, мужчина смотрел какой-то фильм на минимальном звуке. Хоть я и не шумела, но охранник будто почувствовал меня — развернулся, смерив недовольным взглядом. Я вздрогнула, вспомнив его. Именно он вчера присутствовал в кабинете «гинеколога» и держал меня во время обследования. А потом грозился трахнуть в разговоре с Ромэлем.

— Извините, можно в туалет? — осторожно спросила, проглотив вставший в горле комок.

— Иди. — Охранник указал кивком на двери.

Я почти вихрем пронеслась мимо него, надеясь, что он не вспомнит вчерашний инцидент. Забежала в уборную, где не было ни крючков, ни задвижек. Окон тоже н имелось. Лишь тонкая перегородка высотой до шеи, да решетка вентиляции. Я сделала свое дело и вышла к умывальнику. И тут услышала за спиной короткий смешок:

 — Уже освоилась?

Я промолчала, не понимая, чего он от меня хочет. Уж явно не вести задушевные беседы ночью. Кивнула и рванула было к дверям, но мужчина успел перехватить мою руку и рывком притянул к себе. В нос ударил резкий запах табака. Потрескавшиеся губы растянулись в улыбке, обнажив кривые желтые зубы. Хищные глаза с прищуром внимательно разглядывали меня. Он склонял голову с бока на бок, будто змея, готовящаяся к нападению и изучающая свою жертву.