Эта же… Застыла, хлопая длинными ресницами. И глазюками своими сверкала. Потом поняла, что косячит, и поспешила спрятать взгляд.

Не раздевалась же опять с порога. Выпить не попросила, чтобы расслабиться. Наоборот, Мирон приблизился, и у него возникло ощущение, что девочка сейчас деру даст. В прямом смысле. Кинется к двери и заколотит по ней.

Он дал ей возможность сказать. Она выпуталась, сославшись на то, что на неё давят серые стены. А на кого они, мать вашу, не давят! Так Лида знала, куда едет.

И зачем.

Она, точно в каком-то долбаном ступоре пребывала. И ему передала это состояние. Он, который изнывал по женскому телу, по женской ласке, теперь нянчился с девчонкой! Дал чертово время, чтобы она огляделась, к нему немного привыкла!

А она что?..

Злость внутри Мирона заклубилась более черными красками. Он сдерживался. Благодаря многочасовым тренировкам он лет пятнадцать назад ещё научился брать злость под контроль. Не всегда, правда, получалось.

В основном-то и не получалось из-за баб.

Мирон был патологически ревнив. Сколько ни пытался завести отношения, всё летело к чертям собачьим. Из-за него. Ревновал, бесился и ничего не мог с собой поделать. Не так посмотрела… слишком ярко оделась… не взяла трубку, когда он звонил… Поначалу Мирон честно пытался бороться с собой, понимая, что его задроты – его проблемы. Что в девяноста девяти процентах девочки не виноваты. Это ему показалось, что подруга посмотрела на другого мужика дольше, чем опять-таки, по его мнению, того требовали приличия! Это он счел, что шорты слишком короткие, а вырез на груди глубокий! Это он решил, что фото в инсте чересчур откровенное!

Он даже любил. Опять же, по молодости… По молодости, к сожалению, часто и срывался. Потом срывы были реже – Скиф молча исчезал или обрывал отношения. А смысл?.. Если бесится и не доверяет?

Хорошо, что Мирон рано понял, что проблема в нем. Однажды четко осознал, что у него есть два пути: или он кого-то прирежет в бешенстве и загремит за решетку, или научится контролировать. Спасибо деду и тренеру. Мозги поставили на место и направили в нужное русло. Он пошел в армию. Тут всё понятно. Всё по уставу.

Но… тяга к женщинам никуда не девалась.

И в конечном итоге он всё же загремел за решетку.

Нахера сейчас про Долю спросил, про ревность вспомнил?

Не из-за этой же шлюшки?

Хотя шлюхой её назвать язык не поворачивается.

Она больше напоминала ему выгнанного на улицу котенка. Ершится, хорохорится. Увидела человека, боится, но ластиться надо, иначе замерзнет ночью на улице, и голодно в целом.

Скиф снова оглядел Лиду.

С ума сойти!

Какая белоснежная гладкая кожа! А линия позвоночника! И эти упругие, выпуклые ягодицы. Он не сдержался и одну руку сместил ниже. Да и какого он обязан сдерживаться?! За всё уплачено!

Мирон не помнил, когда у него была такая красивая молоденькая девочка.

С другой стороны, неплохое начало новой жизни!

Грудь у Лиды тоже ему понравилась. Небольшая, в ладонь уместится. Идеальная.

Он настолько сильно возбудился, что в паху простреливало всё сильнее и сильнее. Плюс от Лиды пахло приятно. Она пользовалась нерезкими духами.

Кожа девушки покрылась мурашками. Замерзла или продолжает волноваться? Мирон опустил глаза и приглушенно выругался. Конечно, замерзла! Босыми ногами на холодном кафеле стоит! Ещё не хватало, чтобы простыла.

Он снова надавил на поясницу, давая понять, чтобы она проходила дальше.

Лида с готовностью подчинилась, не говоря лишнего.

Что его тоже устраивало. Не до разговоров ему.

Она ступила на поддон.

– Включаю воду?

– Да. Только отойди, сначала холодная пойдет.

Мирон не мог глаз отвезти от выбранной Дольником девочки. Что, черт побери, она тут делала?! С ним. На зоне. Зачем такая красивая приехала?!

А-а-а.

Не его проблемы. Не его заботы.

Выбрала она такую жизнь сознательно.

Мирон раздевался быстро. Футболку сдернул с себя, та затрещала. Штаны скинул вместе с боксерами.

Лида сделала так, как он говорил. Включила воду, попыталась её настроить, охнула, когда ледяная струя неприятно обожгла ладони, и поспешно отскочила назад, интуитивно посмотрев в его сторону.

Так и замерла.

Мирон, делая вид, что не замечает её распахнутого от удивления или чего-то там ещё взгляда, шагнул к ней на поддон.

Лида сразу подвинулась.

– Куда…

Всё. Танцы с бубнами кончились. Поклоны – тоже.

Зверски, дико её хотел.

Если не получит – сдохнет.

Он поймал её. Она ощутимо напряглась в его руках, а потом разом расслабилась.

– Я сейчас исправлюсь, – прошептала куда-то ему в грудь. Он едва расслышал, что она говорит да и говорит ли вообще. – Никак не приду в себя…

– От чего?

– Не знаю.

Ему не хотелось её обижать.

Но она приехала работать!

Лида, не поднимая головы, распластала ладони у него на груди. Да-а! Член дернулся с новой силой, требуя немедленного проникновения.

Мирон не чувствовал, как теплые струи воды стекали по его голове, плечам и телу. Не чувствовал ничего, кроме девочки, стоящей рядом. В душе поднимался вихрь, тайфун, сносящий с ног. Мирон вздохнул полной грудью, отметив, как затрепетали тонкие девичьи пальчики у него на груди. С нежным белым маникюром. Совсем не длинным.

Черт… Это тоже ему зашло.

Разве может эскортница быть настолько… настоящей? В голове Скифа перемкнуло, и на мгновение ему даже показалось, что рядом с ним, здесь, в этом неудобном долбаном поддоне к нему почти что льнет его девушка.

Вот именно, что почти…

Наваждение прошло быстро, уступив место похоти.

Мирон посмотрел на макушку Лиды. И снова сжал талию девушки.

– Упрись руками в стену, – недружелюбно приказал он, одновременно разворачивая к себе девушку спиной. Вид сзади не давал ему покоя. Надо было её у стены трахнуть, сейчас бы уже мылись с полупустыми яйцами, и в голову не лезли бы дурные мысли ни о чем.

Она послушно распластала ладони, как он и велел.

Мирон был высоким, не раскаченным. Более жилистым. Она даже по сравнению с ним выглядела миниатюрной пигалицей. Возможно, за счет тонких костей и сногсшибательного перехода от узкой талии к покатым бедрам.

До чего же, сука, красивая.

И продажная…

Мирон сам не понимал, почему он зациклился на этом. Ему какая разница! Не такие красотки ходят в содержанках!