Это сейчас постфактум мы знаем кое-что. А со стороны об этом говорилось открыто: «Андропов должен был любить своих врагов-диссидентов хотя бы из чувства признательности. Благодаря им он укрепил авторитет настолько, что легко одолел всех соперников по Политбюро, когда пришло время для решительного сражения за верховную власть в Кремле. Любые, самые ничтожные ростки диссента подтверждали необходимость функционирования возглавляемого им ведомства, причем каждый новый росток увеличивал значение КГБ. Рост авторитета Андропова был прямо пропорционален росту диссента в стране. Поэтому КГБ был заинтересован, с одной стороны, в подавлении оппозиции, а с другой — в преувеличении ее и вреда от нее» [1.24. С. 77].

На самом-то деле и в советские времена тоже писалось многое. Вот только понять это могли не все: главное-то опускалось. Пишут, что, оказавшись за решеткой, некий А. Гинзбург завел себе друзей среди преступников и, как вспоминает один из тех, кто был с ним в одном бараке, всех подогревал (термин из воровского арго, обозначающий материальную помощь): «Ведь откуда-то берутся и кофе, и чай, и шикарные сигареты «Кент», всякие яства и прочее… (…) Ведь все пьют, едят и курят, а добрые дяди на воле заботятся о том, чтобы дальше так было…» [37. С. 236]. Но понимать-то надо всю цепочку: от неких центров (да!) за границей и до того, кто непосредственно в руки передает «…и кофе, и чай, и шикарные сигареты «Кент», всякие яства и прочее…». В число этих «добрых дядей на воле», которые заботятся «чтобы и дальше так было», входят и чекисты, это в их силах было посадить этих гинзбургов и щаранских на баланду — уже через неделю бы позабыли о своих инакомыслиях… Но чекисты надежно «прикрывали» своих поднадзорных, а если бы и нашелся какой честный комитетчик с такой инициативой, его служебное рвение быстро бы остудили: «Ты что, хочешь чтобы о нашей жестокости завтра «Радио «Свобода» сообщила? — Подумай, тебя же послезавтра самого уволят за такое!»

Сейчас, когда ФСБ спокойно смотрела на то, как звери мучили детей в Беслане; сегодня, когда взрыв сначала гремит прямо напротив здания ЧК на станции «Лубянка» и ФСБ получает фору до нового взрыва в 40 минут, которой не в состоянии воспользоваться, мы вспоминаем, как такое началось.

А начиналось через их взаимодействие под прикрытием несостоятельности КГБ в решении тех или иных задач: еще в январе 1977 г., когда прошли первые террористические акции — известные взрывы в московском метро и попытки взорвать в других местах. На расследование (под руководством генерала В. Н. Удилова) ушло полгода! Причем многие вещи там просматривались сразу — особых чудес оперативно-разыскного искусства там не было продемонстрировано. Один из трех задержанных армян оказался судим в 1964 г. по статье 70 УК (ведение антисоветской пропаганды). В самом деле, КГБ иногда не торопился, а когда ловил диссидентов, то грозил им не сроком, а для начала официальным предостережением от имени органов КГБ СССР, что было утверждено Указом Президиума Верховного Совета СССР 25 декабря 1972 г.

Простые же советские люди оставались в недоумении: «Между живущими в Москве «диссидентами» происходит даже «полемика» (разумеется, в буржуазных органах печати). Например, Шафаревич «осудил» уезжающих в эмиграцию своих собратьев за «слабость»: бороться, мол, с Советским государством надо здесь, в Москве, в СССР, поучает он… Ему ответил на страницах парижской печати проживающий под Москвой Ю. Даниель: нет, возражает он, все средства борьбы с Советской властью хороши — и здесь, и в эмиграции… Оба участника «дискуссии» пользуются пока всеми благами нашего общества и пребывают в неприкосновенности.

«Диссиденты» действуют не только открыто, но и наступательно. (…)

Большинство советских людей сегодня отказываются понимать, как можно безнаказанно лить грязь на нашу страну, проживая в Москве или под Москвой. Но даже в том случае, если подобное положение сознательно допускается в силу каких-либо государственных причин, то остается все же непонятно — почему «деятельность Сахарова, Корнилова и прочих остается без ответа советской пропаганды?» [1.25. С. 349–350]. На ЧК уже не уповают: там все продано, вот, может, еще пропаганда их не пощадит?

Разумеется, чистая наука все может объяснить и все расставить по своим местам: «Часть реальности, не входящая в данную систему, но способная взаимодействовать с ней, образует среду этой системы. Среда необязательно находится во внешнем к системе пространстве» [1.26. С. 12]. И далее автор ссылается на слова одного из основателей своей науки: «болезнетворные бактерии «внутри» организма, но функционально… они — внешняя для него среда» [1.27. С. 159]. Так что понять это можно. Но чувства это вызывает самые сильные…

Надо отметить, что при самом внимательном исследовании нельзя сказать, что цифра диссидентствующих элементов была большой. Но важен эффект от их деятельности. Такова общая природа этого явления. В прошлом было то же самое: троцкисты и прочие левые и правые уклоны составляли иногда не более 0,5 % от числа всей ВКП(б), но воздействие их было таково, что вся внутренняя политика вынуждена была подстраховываться от них.

Какие враги у России сегодня? Да те же самые, что и всегда! Один — внутренний, второй — внешний. А какой из них опаснее? Один — московский диссидент и ненавистник с советских времен — просыпается и видит, что кругом, куда он ни посмотрит, одна Россия: «Смешно вспомнить, до чего я был одержим ненавистью. Я взял себе за правило и прививал его своим единомышленникам: вставая утром, планировать, что я сделаю вредного для советской власти, а вечером подводить итоги, чтобы «недаром» прожить день. Когда день ничего не приносил, я рекомендовал хоть плюнуть на портрет в газете кого-либо из руководителей» [1.28]. Второй — американский президент, например, — просыпается и вспоминает о тех проблемах, что докладывали ему вечером: так, Ирак, Югославия, Китай и эта, как ее? Ага, вспомнил: Рашен! Йес! Йес! Парадоксальность ситуации заключается в том, что от того же НТВ не стоит ждать слова доброго в адрес России — надо не надо, но все равно лягнут или укусят… Если ты смотришь продукцию НТВ — то это гарантия нарваться на русофобию. А тот же Голливуд может и забыть о том, как бы лишний раз уязвить русских. Там не до этого, там доллары делают, заплатят — значит, напишут соответствующий сценарий, а нет — ну и не надо!

Сейчас очень много всевозможной псевдонаучной литературы на околомедицинские темы, в том числе и на тему засоренности организма. Такой большой организм, как государство, не может не страдать от подобных недугов, причина которых именно в зашлакованности. Наличие в системе чужеродных элементов, четко определяемых как чужеродные, выявляется при изучении опасности от законспирированных на самом высоком уровне.

Но если где-то появляется такая каверна, то значит ли это, что объект обречен и его ждет крах? Нет, в этих случаях помогают некоторые методы спецслужб. Можно ли как-то реально было бороться с таким явлением, если бы у КГБ было хоть чуточку желания? Да, ибо приемов для этого сколько угодно. Спецслужбы стран — жертв агрессии в этом случае создают ложные организации «оппозиционеров» и ведут многоходовые операции по созданию в глазах внешнего врага мнения об их способности на решительные действия, чем парализуют настоящие усилия. Так, в 1920-е годы были проведены две идентичные довольно большие по охвату оперативные игры «Трест» и «Синдикат-2», в результате которых были дезориентированы буржуазные разведки, верхушка белогвардейской эмиграции и антисоветское подполье. Они слишком широко отмечены в печати, чтобы мы здесь рассказывали о них. В годы войны подобный опыт помог талантливо провести операцию «Монастырь», когда абверу было обещано восстание в тылу действующей армии. Англичане не отставали и получали от Германии взрывчатку и оружие — удалось убедить разведку рейха, что шотландцы поднимут восстание, после чего должна последовать высадка десанта.