Он чисто перестраховывался, к тому же ведь никто так уж сильно и не пострадал, вследствие этого неприятного инцидента. Подумаешь, появился в итоге в империи большой, маленький мальчик Мишутка, вместо уважаемого заведующего отделением, мага-врача Михаил Михалыча. Ко мне-то какие вопросы? Я и сам жертва врачебного произвола…

Но эту тему в полной мере не дали развить, ведь у меня мама тут работает. Профессиональная солидарность.

Ну, и Костя пытался свои вопросики вставлять, но больше всё же слушал, как меня папа пытал своими расспросами. К счастью, долго это не продолжилось. По подсказке Искина, я сказал отцу, что голова кружится и в сон клонит. Озаботившись моим состоянием здоровья допрос с пристрастием отец прекратил.

Но перед убытием эта милая парочка, в составе настоящего и будущего ментов-копов, уже о прозе жизни говорили…

— … сто рублей вам выделили, на всё лето. — жёстким голосом говорит, как рубит, словно отдавая приказы отец, совсем как боевой военачальник. — Десятка автобус добраться до деда… на поесть ещё пять рублей. А дальше уже сами. Где приложить свои руки и активность, там есть. Захотите, заработаете. А так… голодными из вас, баба Люда, уж точно никого не оставит. Так что три месяца я о вас двоих ничего слышать не хочу. Ты… — кивок в мою сторону со стороны отца — отдыхаешь. Для этого деньги детям почти не нужны, по определению. Со своими хотелками детскими сам разбираешься. Пора уже взрослеть.

Тут уже я вскидываюсь…

— Так мне отдайте пятьдесят рублей из этой сотни. — кричу я раненой белугой — Он же зажилит их, и я вообще ничего из них не получу.

Тычу пальцем в брата. В старшего, сильного, большого брата, который-то и раньше меня не очень любил…, а теперь…

— Ну, почему же… — многообещающий взгляд со стороны Кости — очень даже получишь, например, в лоб. Чего отца перебиваешь? Взрослым себя слишком почувствовал?

На что папа только улыбается…

— Ты ещё не умеешь деньгами распоряжаться. — говорит он мне — А с Константином…, мы его поведение без лишних ушей обсудим, по дороге домой. — очередной многообещающий взгляд кидает отец, но уже не на меня, а на Костяна, от чего тот ёжится… — А с тобой… ты тут до утра полежишь, а утром Константин за тобой заедет. Вещи девчонки тебе соберут с мамой во главе. Домой утром не заезжаете, а сразу на автовокзал.

И видя, что я уже собираюсь возмутиться, добавил, чуть повысив голос.

— Не обсуждается. Ты вечно в какие-то передряги в последнее время попадаешь. Вот брат за тобой и присмотрит, да и дедушка без пригляда не оставит. Я ему уже отзвонился. Ну, а ты… — уже переводит в свой взгляд отец на Костю — головой за него отвечаешь. Быбы, бабами…, но, если с ним, что случится… — и очередной кивок в мою сторону… — сам, знаешь, нашу маму. Мало тебе не покажется.

Я вижу только затравленный взгляд брата.

Это, да!!! Мама бывает у нас уж больно крута, и отхватить от неё бывает, ну, очень просто. Особенно старшие и девчонки об этом хорошо знают. Костя, ещё так сяк, бывало, попадал под раздачу, под горячую руку любимой мамули, а вот меня и папу почему-то мама никогда не наказывала. Во всяком случае прилюдно папа с ней никогда не ругался.

А я…

Вздыхаю…

Такое ощущение, что в семье меня тоже боятся, почти как маму. Старшаки, конечно, тумаки иногда отвешивали, если родители и девчонки не видят. Знают, что никогда я жаловаться на них не пойду. Но это тёрки, между нами, а с Константином, вообще, до этого у нас проблем, в наших взаимоотношениях, почти никогда не было. В школе, наоборот, он всегда за меня заступался, пока в ней мы вместе учились. Он в выпускном, а я в начальных классах. Эх…, прекрасное времечко было!!!

А остальные меня… — вздыхаю…, просто избегают. Моего общества избегают словно им, включая и маму, некомфортно со мной в одной комнате и, вообще, в обществе быть.

Да и в школе…

— … это просто твой магический магнетизм на всех давит… вернее то, что ты попросту антимаг. — влезает без спроса в мои мысли Искин — Ты у них из всех эти крохи магии вытягивал, эту их магическую составляющую. Так…, сам по себе…, не специально, бессознательно, не осознавая, что ты, вообще, делаешь. А потому…, и девчонки тебя избегают, потому что ты им, на уровне инстинктов, неприятен. Мальчики агрессию проявляют повышенную, почти по той же причине. Вот и вся подноготная твоих прошлых бед. Но теперь ты можешь забыть об этих мелких, в прошлом, неприятностях!!! Я твою способность обуздал. Это было нетрудно с моими-то возможностями, а когда поглотишь силу моего древнего псиона, то мы тогда твою способность, вообще, в твоё супероружие переделаем постепенно. Веселее смотри на жизнь. Скоро всё изменится и обязательно в лучшую сторону.

На глазах наворачиваются слёзы, даже Костя заметил видимые изменения с моим лицом.

— Да ладно Малой, не расстраивайся. — бубнит он, ошарашенный метаморфозами, происходящими с моим лицом. И ведь была причина ему так удивляться. — Да, отдам я тебе твои полсотни. Чего из-за этого плакать-то?? Нашёл причину…

Да и отец немного обескураженно выглядит, ведь слёз у меня, наверное, с младенчества никто и никогда не видел, а тут…

Из-за денег расплакался??? И что они подумают, а главное, понапридумают себе дополнительно, и потом все свои придумки ещё домочадцам расскажут, в особенности нашей маман. Вот уж перед кем особенно не хочется позорится, так это пред ней.

— Да причём тут деньги… — говорю я. — Голова разболелась, виски ломит так, что аж глаза слезятся. И ещё вы меня тут разговорами замучили… — мажусь я, как могу. — А с деньгами… ты мне лучше Костя там в деревне помоги, я драться, как ты хочу научиться.

Братец с отцом удивлённо переглядываются.

— Ты и драться??!! — изумляется Костян. — Ведь ты всегда, как мог стычек пытался избегать со сверстниками, и даже теми, кто младше по возрасту? Где-то что-то сдохло??? Сергей хочет научиться драться??? — улыбается он — Но идея хорошая и она мне очень нравится, и по душе. Как бальзам по сердцу. Братец за ум взялся…, а то всё компьютеры. Тогда делаем так… ты мне заработанные деньги, я тебе курс тренировок, показ приёмов, ну, и тренажёры с меня и рассказ, и практическое занятие, как ими нужно пользоваться. У дедушки мои старые приблуды есть, которые мы с Васькой когда-то мастерили. Если деда их, конечно, не разобрал на металлолом.

— Это вряд ли