– Кто там? – испугалась она.

– Это я, – раздался из темноты голос Даши.

– Ты?!

– Ну да.

– А… почему ты здесь? И… почему ты плачешь?

– Сама знаешь почему, – сердито ответил всхлипывающий голос. – У тебя есть все, понимаешь, все! Красота, талант, успех! А я? У меня только брат и латина! И без них я – никто!

– Но…

– Нет, ты не понимаешь! Он же запал на тебя, неужели не ясно? И мечтает, чтобы вы вместе встали. А если вы встанете… Конечно, у тебя все получится! Да ты и подходишь ему больше, по росту и все такое…

И Даша снова залилась слезами. А потом вышла из темноты и поплелась к двери.

Соня молча смотрела ей вслед. Ее неудержимо тянуло в зал, где ждал Данила. Танцевать с ним было самой заветной мечтой, но Даша…

Каким-то невероятным, нечеловеческим усилием Соня переборола себя и окликнула сестру Данилы.

– Постой! Погоди… Я… передумала. Я не пойду к нему.

– Правда? – Даша недоверчиво посмотрела на нее, а потом воскликнула, просветлев. – Ой, спасибо тебе, ты такая добрая, я тебе буду благодарна всю жизнь! Я тогда пойду вместо тебя, хорошо?

Она обняла Соню, чмокнула в щеку и выбежала из раздевалки.

А Соня смотрела на захлопнувшуюся перед носом дверь и думала, что все самое плохое в ее жизни уже случилось.

Розовое платье и золотистые босоножки так и остались лежать в сумке. Но хуже всего было то, что после этого неудавшегося свидания Данила словно забыл о ее существовании. В тот вечер она так и не рискнула отправить ему эсэмэску с извинениями и оправданиями. Она ждала известий от него – вопросов, упреков, чего угодно – а получила глухое, упорное молчание. Он игнорировал ее – и это после того, как Соня узнала о его чувствах! Или ничего не было, а Даша просто нафантазировала?

Соня переживала, но подойти и объясниться не решалась. Они учились в одном классе, но как будто разлетелись по разным планетам – а еще вернее, по разным галактикам, между которыми не было никакой связи.

В трудной ситуации выручила гимнастика. Соня словно с цепи сорвалась, изнуряя себя тренировками – так, что Ольге Леонидовне пришлось даже ограничивать ее, чуть не силой выгоняя из зала.

Тренер тоже была в растерянности – от крутых завихрений Сониных чувств лихорадило всех. Правда, девочка сильно прибавила в технике и артистизме, но какой ценой! Такими нагрузками можно довести себя до полного изнеможения!

После того как тренер запретила сверхурочные тренировки, Соня налегла на учебу.

Выступление на концерте сослужило ей хорошую службу: в первый раз в школе осознали, какой спортивный талант расцветает в родных стенах. Суровые сердца педагогов смягчились, и те, кто раньше ругал за плохие оценки, теперь желали дальнейших спортивных успехов и побед. А математик и физик торжественно объявили, что готовы простить ей все долги.

Другие учителя тоже стали гораздо снисходительнее, и Соня успела исправить оценки и закончить четверть без троек. Это было сейчас самым важным – на носу соревнования. И ей непременно надо выиграть – и для себя, и для Данилы – чтобы он гордился ею.

А парень тоже начал усиленно заниматься, доводя до изнеможения сестру Дашу, которая даже похудела на пять килограмм. Начиналась пора конкурсов, и они тоже должны выиграть! Потому что только победитель сможет подойти к Соне и признаться в своих чувствах.

Неудачная тренировка

– Выше бросок, не бойся! – тренер Надежда Андреевна нервничала и была недовольна. – И колено выпрями в прыжке! А на повороте ногу натяни, сильнее!

– Я не могу! – огрызалась Олеся. Пот лился с нее градом, и даже жесткие от мозолей ладони нещадно горели. Но больше всего мучил страх перед булавами – они казались какими-то беспощадными вражескими снарядами, нацеленными прямо на нее.

– Можешь и должна! – в голосе тренера металл и лед. – Работай, работай, не раскисай! Что ты уже развалилась вся. Нам нельзя подвести город!

«Нам нельзя подвести школу»… «Нам нельзя подвести клуб»… «Нам нельзя подвести общество»… Сколько раз Олеся слышала эти слова!

А теперь «нам нельзя подвести город».

Она вдруг представила себе весь огромный, раскинувшийся на много километров Приморск – сотни домов, тысячи окон, десятки тысяч людей. И все они надеются на нее, ждут, чтобы она, Олеся, справилась с этими злосчастными булавами… И кроме нее никто в этом огромном городе не сумеет сделать лучше!

Нет, нельзя подводить столько людей. И опять, в десятый, двадцатый, тридцатый раз – разбег, замах, и… булавы летят в воздух. Теперь поворот в прыжке, кувырок… – и успеть найти их глазами и поймать в перевороте… Ой! Как больно! По лбу стекает струйка крови, в глазах темно…

– Надежда Андреевна, я больше не могу. Я их ненавижу, эти булавы! – зажав ранку, Олеся не сдерживает злых слез боли, обиды и бессилия.

– Ну-ка, дай посмотреть! – тренер оторвала руку девочки от лба, озабоченно осмотрела ранку, заклеила пластырем. – Ну, вот и все. Ничего страшного, краем прошла, слегка только рассекла. Повтори-ка еще раз.

– Я не хочу! – с надрывом крикнула Олеся. Ее крик разлетелся в пустом зале, эхом отскочил от покрашенных желтой краской стен – «чу-чу-чу-у-у…» – Это бесполезно! Вы же сами говорите, что у меня нет чувства предмета!

– Хорошо, иди. Хватит на сегодня. Не думала, что ты такая… бесхребетная, – Надежда Андреевна не глядит на нее, она молча отходит и начинает складывать в сумку свои вещи – телефон, секундомер, блокнот…

Никто и никогда не называл Олесю бесхребетной! Тем более любимый тренер. Этого стерпеть никак нельзя, и Олеся поднимается и снова берет в горящие руки булавы.

«Я справлюсь с вами, справлюсь! Вы покоритесь мне, ненавистные булавы!»

И снова повторы бросков, прыжков и кувырков – до полного изнеможения – когда уже невозможно поднять ни руку, ни ногу, ни булаву. Как же ненавидит Олеся делать одно и то же! Это – худшее в гимнастике. Ну почему нельзя просто танцевать под музыку?

– Ничего, получится, – успокаивает тренер. Ее голос тоже усталый и – грустный. Как будто она сама не очень верит в то, что говорит…

Неудачный урок

Следующий день тоже начался с неудачи: накануне Олеся так вымоталась на тренировке, что не успела сделать уроки – и, конечно же, попалась на литературе.

– Вы не выучили, что такое эпитет, метафора и тавтология? Стыдно, Кочубей! Не знать таких простых слов!

– А вы, Анна Матвеевна, все слова знаете? Например, арабеск?[17] Аттитюд?[18] Эшапе?[19] Или релеве?[20] А вы знаете, что такое турлян?[21]