(полугодовая!) забастовка горняков, что подняло спрос в Европе на польский уголь и, соответственно, благоприятно сказалось на экономике страны, как и хороший урожай 1926 года.

Поэтому еврейский средний класс предпочел остаться в Польше.

К Польше мы вернемся еще не раз, а пока обратимся к Земле Израиля. Возможно, были и другие причины экономического спада 1926–1927 годов в Стране Израиля. Но за ним последовал знаменитый кризис 1929–1933 годов, потрясший вскоре весь мир, а у нас он был почти неощутим.

Глава 18

Протест Жаботинского

Когда Жаботинский освободился из британской тюрьмы и добился реабилитации, он стал невероятно популярен. Ему тут же сделали предложение участвовать в работе сионистских органов, которое он принял. С этого возобновилось его сотрудничество с Вейцманом. Однако ненадолго. Герберт Самуэль скользил по наклонной плоскости, проявляя слабохарактерность в арабско-еврейских делах. И скользил бы еще быстрее, но Лондон в 1921–1922 годах не забыл Декларацию Бальфура. Жаботинский выражал возмущение позицией Самуэля. Вейцману она тоже не нравилась, хотя он избегал конфронтации с английскими властями. «Пока ворота держат открытыми», то есть пока въезд евреев идет относительно свободно, все остальное, по мнению Вейцмана, можно и нужно было терпеть. А въезд действительно еще был относительно свободным. Вейцман дорожил этим главным улучшением, введенным гражданской администрацией Палестины. Главное — выиграть время и создать новую реальность. Жаботинский же считал иначе. Во-первых, если проглотить безропотно какие-либо неприятности, то скоро последуют новые и дело дойдет и до вопроса о въезде евреев в страну. Во-вторых, есть другие важные моменты, например воссоздание еврейских вооруженных сил или «вопрос восточного берега». Тут следует кое-что объяснить.

В Турецкую провинцию Палестины входила и та территория, которая сегодня называется Иорданией. В библейские времена евреи жили по обе стороны Иордана. Другие области Иордании занимали тогда народы давно исчезнувшие, родственные и нам, и арабам. В начале 20-х годов XX века Восточная Палестина была слабо заселена, евреев там еще не было. Но эта область входила в мандат, данный Англии на основе Декларации Бальфура. Однако власть англичан на левом (восточном) берегу Иордана была призрачной. Навести порядок не удавалось (см. главу 6).

В начале 1921 года туда, никого не спросив, вошли из Аравии небольшие бедуинские силы под предводительством эмира Абдаллы — брата нашего старого знакомого Фейсала. Они якобы шли помочь Фейсалу в борьбе с Францией, но опоздали. А англичане согласились с тем, что эти аравийские бедуины там, так и быть, останутся. Как раз в то время (ещё до волнений, описанных в гл. 9–10) наш регион посетил Черчилль, тогдашний министр колоний. Когда он прибыл в Иерусалим, палестинские арабы направили к нему делегацию с требованием отмены декларации Бальфура, запрета еврейской эмиграции и т. д. На этот раз они даже осмелились угрожать — если их голос, сегодня, не услышит Англия, его в дальнейшем услышат в Германии или в России! Сейчас (1921 год), эти страны в упадке, но не всегда так будет. Эта арабская делегация получила от ворот поворот, причём Черчилль дал им понять, что палестинские арабы в борьбе с Османской империей не участвовали, так что претензий предъявлять не могут — британцы отвоевали страну у турок без их помощи. А вот с Абдаллой — участником минувшей войны, он говорил иначе. Черчилль и Абдалла встретились в Иерусалиме и заключили договор. Эмир обязался признать верховную власть англичан в «Трансиордании» (Заиорданье), где он становился правителем, и навести там порядок. А англичане обязались прислать ему советников, военных и гражданских. И выделять субсидии для содержания государственного аппарата и небольшой армии — «Арабского легиона». Так зародилось королевство Иордания (до 1946 года — «эмират Трансиордания»). Это государство оказалось самым долговечным британском творением на Ближнем Востоке.

И тогда, естественно, было заявлено, что восточная часть Палестины, современная Иордания, будет «управляться иными законами, чем западная часть», то есть территория современного Израиля. Это особых возражений не вызывало, так как евреев в тех местах не было и в ближайшей перспективе не предвиделось. Однако вскоре стало ясно, что дело идет к полному отделению Трансиордании — Заиорданья. Вот тут уж запротестовал Жаботинский, но протест его не был поддержан. Я подробно остановился на этом, чтобы читатель узнал, что в начале 20-х годов XX века уже был один раздел Земли Израильской. И арабам отдали большую часть — теперешнюю Иорданию. Иногда пишут, что арабам отдали непригодную для жизни пустыню — на тебе, Боже, что нам не гоже. Это не так. Конечно, Заиорданье было бедным и отсталым краем. Но не вовсе бесплодным. Когда в ходе Первой мировой войны в Стране Израиля возник острый недостаток продовольствия, зерно для снабжения турецкой армии поставлялось из Заиорданья. И при англичанах в начале 20-ых годов из тех мест везли к нам пшеницу и шерсть. Если в дальнейшем Страна Израиля развивалась много быстрее земель к востоку от Иордана, то причина проста — евреи. Что, кстати, понимал и Абдалла.

Лирическое отступление

И сегодня этот шаг Черчилля — создание Иордании — еврейские историки оценивают по-разному. Одни отрицательно — «Арабский легион», созданный Британией, станет ко времени нашей войны за независимость (1948 год) самой боеспособной арабской армией. И это очень даже скажется на ходе боёв.

Но другие считают, что Черчилль поступил правильно — у нас не было (и нет) людских ресурсов, для освоения земель за Иорданом. И хорошо что там возник стабильный, умеренный во всех отношениях, прозападный режим.

К началу 1923 года противоречий между Жаботинским и прочим сионистским руководством накопилось уже достаточно. Жаботинский отказался от всех должностей и перешел в оппозицию. В дальнейшем это противостояние обострялось.

В 1925 году Жаботинский решительно возражал против того, что помощь, получаемая от евреев Америки, целиком идет только социалистам, а частный бизнес абсолютно лишен поддержки. Словом, он стал «врагом рабочих».

Сама эта тема столь обширна, что заслуживает отдельной сказки. А пока нам важно, что сторонники Жаботинского создали ряд параллельных структур, часто конкурировавших с официальными сионистскими учреждениями. И конкуренция эта шла на пользу делу, когда она была честной. О Жаботинском теперь пишут много и хорошо. Заслуги его действительно огромны. Однако и он не был библейским пророком и в спорах со своими оппонентами — социалистами — не всегда оказывался прав. Англичане его опасались, поэтому в начале 1930 года, когда он был в турне по Южной Африке, ему запретили въезд на Землю Израильскую, обвинив в подстрекательских речах. С тех пор Жаботинский жил в Париже или в Лондоне.

Сперва