А. И. Берга, не отчисляя из команды эсминца «Капитан Белли», направили в штаб командования Балтийского флота и назначили помощником флаг-капитана по оперативной части. И эта работа стала для него главной, соответствующей духу его кипучей натуры.

В те годы матросы Балтийского флота составляли наиболее боеспособную часть вооруженных сил молодой Советской республики. Они прикрывали Петроград — колыбель революции. В большевистских верхах не было единомыслия, провокационные действия Троцкого сорвали переговоры с немцами в Брест-Литовске. 18 февраля 1918 года Германия начала наступление по всему фронту, немцы устремились к Ревелю, чтобы захватить стоявшие там на зимовке боевые корабли. По предложению В. И. Ленина Совнарком направил Центробалту директиву о переводе кораблей из Ревеля и Гельсингфорса в Кронштадт.

Имея опыт войны на Балтийском море, А. И. Берг выполнил ряд поручений, связанных с этой директивой Совнаркома. При его участии 22 февраля из Ревеля были выведены последние подводные лодки, дорогу во льду которым пробивал ледокол «Ермак».

По заключенному мирному договору советское правительство обязалось до 12 апреля разоружить или вывести из портов Финляндии все боевые корабли. Но Финский залив ранней весной был еще скован льдом, и немцы рассчитывали захватить русский флот в Гельсингфорсе. Центробалт обратился к военным морякам с призывом спасти боевые корабли. А. И. Берг, как помощник флаг-капитана по оперативной части, выполнял поручения, связанные и с этим героическим переходом военных судов, получившим впоследствии название «Ледовый поход». Последний отряд начал покидать военную гавань Гельсингфорса 7 апреля, а замыкающие корабли вышли из гавани 11 апреля. В их числе была и подводная лодка «Пантера», на которой придется служить А. И. Бергу.

Хотелось бы добавить несколько слов о Владимире Александровиче Белли (1887–1981). В 1906 году он окончил Морской корпус и был назначен в отряд судов под командованием И. Ф. Бострема. После этого служил в Гельсингфорсе. Во время службы на линкоре «Цесаревич», пребывая в Италии, участвовал в оказании помощи пострадавшим от землетрясения жителям Мессины и Калабрии. После возвращения из заграничного плавания был переведен на крейсер «Аврора», в следующий год — в штаб командующего флотом. В 1918 году, как уже отмечалось, — командир эскадренного миноносца «Капитан Белли», строящегося на Путиловской верфи Петрограда. Затем служил в штабе командующего морскими силами республики и в Управлении военно-морских учебных заведений. С 1922 года — морской эксперт при советском посольстве в Китае, с 1924 года — начальник иностранного отдела Оперативного управления штаба РККФ. Автор книги «Наставление по взаимоотношениям с иностранными кораблями и властями». В дальнейшем находился на преподавательской работе в Военно-морской академии в Ленинграде на кафедре стратегии (оперативного искусства). В 1930–1931 годах подвергся репрессиям. В 1939–1942 годах — заведующий кафедрой; в 1941–1945 годах — начальник командного факультета; с 1945 года — профессор Военно-морской академии. Автор большого количества статей и девяти книг, посвященных истории флота в Первую и Вторую мировые войны, а также вопросам ведения боевых операций; двух учебников, в том числе «Теоретические основы ведения боевых операций» (1947–1948), за который был удостоен ученой степени доктора военно-морских наук.

Он пережил А. И. Берга; был похоронен на Смоленском православном кладбище Ленинграда (Санкт-Петербурга).

Этот раздел — об эсминце «Капитан Белли», и его нелишне будет завершить коротеньким рассказом о судьбе корабля. 13 июля 1926 года он был переименован и получил название «Карл Либкнехт». 26 июля 1933 года эсминец прошел по Беломорско-Балтийскому каналу из Ленинграда в Белое море и далее — в Мурманск. С 11 мая 1937 года числился в составе Северного флота. Участвовал в советско-финской войне: в декабре 1939 года обстреливал укрепления финнов на полуостровах Средний и Рыбачий. Начало Великой Отечественной войны корабль встретил, проходя капитальный ремонт на судоремонтном заводе № 402 в Северодвинске. Ремонт продлился до 9 ноября 1944 года.

6 февраля 1945 года командиром эсминца назначили капитан-лейтенанта Константина Дмитриевича Старицына. Корабль активно участвовал во встречах и эскортировании конвоев, проходивших в наши северные порты с американским вооружением и продуктами, получаемыми по ленд-лизу. 22 апреля 1945 года, эскортируя конвой ПК-9, эсминец с помощью гидроакустического оборудования в 9 часов 6 минут обнаружил немецкую подводную лодку «и атаковал ее всем боекомплектом глубинных бомб. В 9 час. 10 мин. на курсовом угле 45° на расстоянии 50 м всплыла подводная лодка противника, имевшая разбитую рубку и погнутые перископы». Эсминец обстрелял ее, используя орудия всех калибров. «Наблюдались попадания снарядов, и в 9 час. 11 мин. подводная лодка погрузилась, оставив на поверхности большое масляное пятно». В литературе имеются отождествления этой потопленной подводной лодки с «фашистской „U-286“». 3 июня 1955 года эсминец «Карл Либкнехт» был исключен из боевого состава и переоборудован в плавающий причал.

На героической «Пантере»

24 мая 1919 года приказом № 384 по дивизиону подводных лодок Балтфлота А. И. Берг был назначен штурманом подводной лодки «Пантера» и с этим назначением явился к командиру «Пантеры» Александру Николаевичу Бахтину. Первый боевой выход А. И. Берга в море состоялся уже 24 июня 1919 года. Подводная лодка в предрассветном тумане вышла в Копорский залив, где стояли корабли интервентов. Видимость улучшилась, и на горизонте стали видны английские тральщики. «Пантера» заняла выжидательную позицию. Тут штурман обнаружил, что лаг — прибор для измерения скорости — был, видимо, неисправен, и лодка прошла через собственные минные поля. «Об этом мы не говорили со штурманом (с А. И. Бергом. — Ю. Е), — впоследствии писал Бахтин, — не желая возбуждать волнения в личном составе. Мы без слов понимали друг друга. Но час, пока мы не вышли на чистый фарватер, показался мне необычайно длинным…»

Около одиннадцати часов утра старпом обнаружил перископы неприятельской подводной лодки. Это была второстепенная добыча, и Бахтин дал команду к погружению. Ход был уменьшен до самого малого, «Пантера» шла по приборам. Через час поднялись на перископную глубину, осмотрели горизонт и обнаружили сразу две подводные лодки противника. Они неподвижно стояли в надводном положении. Команда одной из них, уверенная, что ни один корабль Красного флота не нарушит ее покоя, купалась.

Две подводные лодки — уже интересная цель. Бахтин решил атаковать. Он аккуратно провел «Пантеру» в узкое пространство между лодками интервентов. Послал торпеду в одну из лодок, потом, развернув «Пантеру», — другую торпеду в другую лодку. Неудача — обе торпеды ушли в глубину и зарылись в ил.

Первая английская подводная лодка сразу же послала ответную торпеду в «Пантеру», но тоже без успеха — торпеда прошла справа от кормы. Вторая подводная лодка срочно подбирала купальщиков. Бахтин принял решение атаковать ее еще раз. «Пантера» дала залп из обоих носовых торпедных аппаратов. Но в этот момент английская подводная лодка уже тронулась с места и развернулась. Ни одна из торпед в цель не попала.

Удержаться на глубине после торпедного залпа «Пантера» не смогла и всплыла. Вода не успела заполнить опустевшие торпедные аппараты. Послышалась команда командира: «Все свободные — в нос! Глубина двадцать метров!» Но раньше, чем «Пантера» достигла безопасной глубины, начали рваться ныряющие снаряды англичан: последние, находясь в надводном положении, смогли быстро изготовиться к бою.