Они не поймали нас, но подвели некоторых из нас - хотя и не напрямую - к гибели.

Распухшие губы Хала Хиры были крепко сжаты. Он вглядывался в простиравшуюся перед нами пустыню.

Это была настоящая пустыня, покрытая черным песком, который непрекращающийся ветер постоянно шевелил, как бы возвращая его к жизни. Как раз это и была пустыня, а не та заброшенная, бесплодная, треснувшая от засухи земля, покрытая камнями, земля, на которой я оказался, когда транслятор перенес меня с Земли на Марс.

Нам перестали встречаться лужи черноватой воды, мы уже не знали, где находились, помнили только, что идем на северо-запад.

Дахары устали не меньше нас и начали то и дело спотыкаться. Небо было безоблачным, и нашим заклятым врагом стало солнце, палившее немилосердно.

В течение пяти дней мы бесцельно ехали по пустыне. Мы не переставали думать о том, как повернулись дела в деревне. Мы были в отчаянии. Кроме того, мы знали, что если не найдем воду, то умрем. Наши тела были покрыты толстым слоем черного песка пустыни, и мы валились с наших дахар от усталости.

Ничего не оставалось делать, как двигаться вперед, продолжая безнадежные поиски воды.

На шестой день Хал Хира беззвучно сполз с седла. Когда мы подъехали, чтобы помочь ему, он был мертв.

Еще двое умерли на следующий день. Не считая Гула Хаджи и меня, в живых оставались еще трое - если, конечно, нас можно было назвать живыми - Джил Диэра, Вас Оола, Бак Пури.

Первый был тучным воином, маленького для мендишара роста. Они все были немногословны, но этот говорил еще меньше, чем остальные. Двое других были высокими молодыми воинами. Из них двоих Бак Пури стал проявлять очевидные признаки того, что терял терпение и присутствие духа. Я не мог упрекать его - скоро, очень скоро палящее солнце доведет нас всех до безумия, если не убьет так, как убило Хала Хиру.

Бак Пури уже начинал что-то бормотать про себя и закатывать глаза. Мы делали вид, что ничего не замечаем: так было лучше и для него, и для нас. Глядя на него, мы представляли себе, в каком состоянии мы скоро окажемся.

И тут мы увидели эту башню.

Я не видел на Марсе ничего подобного. Хотя она была частично разрушена и казалась невыразимо древней, на ней не было следов губительного влияния времени. Разрушения, казалось, были вызваны какой-то бомбардировкой, в верхних частях башни были большие дыры, пробитые насквозь с воздуха в один из периодов ее истории.

По крайней мере, в ней можно было укрыться. Кроме того, существование башни свидетельствовало о том, что здесь раньше было какое-то поселение, а где было поселение, могла быть вода.

Подойдя к башне и потрогав ее, я с удивлением обнаружил, что она была сделана из какого-то искусственного материала, и я никак не мог его узнать. Казалось, это была невероятно долговечная пластмасса, крепкая, как сталь, а может, и еще крепче, поскольку на ней совершенно не сказалось коррозийное действие песка.

Мы вошли в дверь, причем моим спутникам пришлось пригнуться. В башню нанесло песку, но он был прохладным. Мы упали на землю и, не произнеся ни слова, почти немедленно уснули.

Я проснулся первым, возможно, потому, что еще не привык к тому, что марсианские ночи такие длинные.

Еще только начало рассветать. Я чувствовал себя очень слабым, но отдохнувшим.

И даже в таком состоянии мне было интересно узнать, где же мы находились. Над головой на расстоянии двенадцати футов был потолок, но не было видно, как можно было добраться до верхнего этажа, который должен был обязательно там быть.

Не тревожа сон моих спутников, я пустился изучать окружавшую нас пустыню, пытаясь разыскать хоть какой-нибудь признак того, что под песком была вода.

Я был уверен, что вода где-то здесь должна быть, но вот найду ли я ее - это был другой вопрос.

Взгляд мой упал на какой-то силуэт в песках. Это была не дюна. Я обнаружил под песком низенькую стену, сделанную из той же пластмассы, что и башня. Когда я разгреб песок, я увидел, что стояла эта стена на поверхности из того же материала. Я не мог понять назначения этого сооружения. Стена простиралась в виде правильного квадрата с расстоянием в тридцать футов по диагонали. Я пошел к противоположной стене.

Я был неосторожен - очень измучен, чтобы быть осторожным - и вдруг песок стал уходить из-под моих ног; я попытался сохранить равновесие, но не удержался и упал вниз. Я приземлился, еле переводя дух и поглаживая ссадины и ушибы, в каком-то помещении, наполовину засыпанном песком. Перевернувшись и взглянув вверх, я увидел рваные края дыры, в которую я провалился. Она, казалось, была сделана тем же предметом, что и дыры в башне. Ее пытались заделать передвижной крышкой, в щели которой навалился песок. Через эту-то крышку я и упал.

Крышка была непрочной - это был тонкий лист пластмассы. Я взял в руки кусок, который упал вниз вместе со мной. И снова я не мог узнать материал, но, не будучи химиком, я не мог сказать наверняка, была ли известна технология его производства в мое время на Земле. Как и материал башни, этот материал свидетельствовал об очень высоком уровне развития техники и о существовании передовых технологий, не сравнимых с достижениями ни одного из известных мне марсианских племен.

И вдруг от моей усталости не осталось и следа. Мне в голову пришла мысль - одна мысль, у которой было множество граней, но должен признаться, в тот момент я мало думал о своих спутниках.

Может быть, это было жилище шивов? Если так, возможно, у меня будет шанс вернуться на Марс того времени, в которое мне нужно попасть - времени, где жила моя Шизала.

Я выплюнул песок изо рта и встал. Помещение было пустым и безликим. Только когда глаза мои стали привыкать к темноте, я смог различить на дальней стене небольшую приборную панель. Тщательно осмотрев ее, я обнаружил, что она состоит из полдюжины кнопок. Я занес над ними руку. Если нажать на одну из них, что может случиться? И случится ли что-нибудь вообще? Вряд ли. С другой стороны, те руки, которые закрыли заплатой дыру в потолке этого помещения, могли поддерживать и эти приборы в рабочем состоянии. Были ли здесь живые существа? Я был уверен, что из этой комнаты можно было попасть в другие. Логично? Логично. Если есть кнопки, они должны были быть от какого-нибудь механизма.

Наугад я нажал одну из кнопок. Я приготовился к самым серьезным последствиям, но ничего особенного не произошло, кроме того, что комната осветилась тусклым светом, который исходил от самых стен. Но в этом свете стала видна тонкая линия, образовывавшая прямоугольник недалеко от панели. Дверь? Как раз этого я ожидал.

Приборы - все или только их часть - были в рабочем состоянии.

Прежде чем предпринять дальнейшие исследования, я помедлил и вернулся на место прямо под дырой в потолке комнаты. Я услышал слабые голоса. Очевидно, мои спутники проснулись и, не увидев меня рядом, пошли меня искать.