Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Должно же в ней быть что-то такое, за что ухватился Аязов. Не верю я в большую и чистую любовь. Этот ублюдок не умеет испытывать это чувство.
Резко обернулась, задрала подбородок выше и сидит с видом королевы, словно все ей вокруг должны. А я, сука, глаз не могу оторвать от неё, словно заклинило на ней. Никогда такого не было. На скулах заходили желваки, а ноздри трепещут, втягивая её обалденный аромат.
— Я требую, чтобы твои люди относились ко мне с уважением, — проигнорировала мой вопрос.
Требует она, бл*ть.
— Ты кто такая? — повторил вопрос. — Кто твои родители? Какого х*ра ты понадобилась Кариму? — специально так грубо.
Девушка тяжело сглотнула и моргнула пару раз. Видел, как борется со слезами. Наверное, не привыкла к такому напору, с ней как с принцессой обращались, берегли, лелеяли. Я почувствовал себя последним ублюдком, но мне нужны ответы на вопросы.
— Я… — голос пропал, она откашлялась и встретила мой взгляд. — Я — Зарина Сардарова, работаю воспитателем в детском саду. Мои родители Анна и Ильдар Сардаровы. Карим — мой неудавшийся муж, который любит меня, вот какого … Х*ра я ему понадобилась.
Смотрел на девушку и не мог понять, шутит она или нет? Воспитательница в детском саду? Я едва не засмеялся. Это же надо. Она не представляет абсолютно никакой ценности. Безродная сучка. Неужели Аязов и правда её любит?
— Если у вас любовь, то ты должна знать, где твой жених находится.
— Я не знаю.
— Подумай, Зарина, от твоего ответа многое зависит.
— Например? — дерзко спросила и скрестила руки на груди. — Ты станешь рассказывать мне о том, какой ты сильный и страшный человек? Я уже знаю, — показывает на свое окровавленное платье. — Что ты можешь сделать, чтобы я заговорила?
Я достал бутылку виски из бара и сделал глоток прямо из горлышка. Алкоголь тут же потек по венам, расслабляя. Я очень уважаю женщин и никогда не обижал. Но мне нужны ответы. Смерть Даяна что-то сломала во мне. Всё моё безумие, которое я так умело скрывал за деловыми костюмами, вырвалось наружу.
— Например… — протянул я, — могу отдать тебя охране. Думаю, они найдут способ тебя разговорить.
Естественно, я не собирался этого делать. Страх — мощный мотиватор.
Видел, как Зарина задрожала, дыхание сбилось, а поза стала более закрытой.
— Я им скажу то же самое, что и тебе. Я не знаю, где Карим.
— Когда ты его видела последний раз?
— В особняке перед церемонией, он зашел ко мне, и мы… — она замолчала и отвела взгляд.
А я снова приложился к бутылке со спиртным. Перед глазами картинки, где она и этот ублюдок кувыркаются, меня ослепило вспышкой едкой ревности. Такая злость внутри разлилась, нерациональная, не должно её быть. Сделал ещё глоток виски и потянулся к ручке двери.
— Подожди, — говорит девушка и дотрагивается до моего предплечья, но тут же одергивает руку.
— Что будет с тетей и девочками? С ними всё хорошо? Я хочу позвонить и узнать, как они. Они не должны страдать.
Смотрит в глаза, так доверчиво, открыто. Какого чёрта она так смотрит? Не должна. Где ненависть? Где слёзы и мольбы о пощаде? Неужели она думает, что разговор окончен, и она может расслабиться? Я только начал, и она выложит мне всё, что знает о Кариме.
— Я же не монстр, — отвечаю и вижу, как она выдыхает, расслабляясь, а я дальше припечатываю, — страдать будешь только ты.
Выхожу на улицу, оставляя Зарину в машине. Достаю из пиджака сигареты и закуриваю, сквозь дым глядя на охранников.
— Амирхан, я не знал, что она твоя жена, — говорит Икрам. — Прости, я бы никогда, если бы знал…
Он напуган. Оскорбить жену одного из наших — это подписать себе смертный приговор. Зарина — моя жена по закону и перед всеми подчиненными, а значит, я должен исполнить наказание.
Я улыбаюсь и достаю из ножен армейский нож.
— Незнание не освобождает тебя от ответственности. Ты оскорбил мою жену, а значит, оскорбил меня. Понеси наказание, как мужчина.
Я шагнул вперед, чтобы исполнить приговор, но тут услышал, как мотор автомобиля завелся, а в следующую секунду взвизгнули шины, осыпая нас градом мелких камней. И машина начала ехать вперёд.
Моя жена решила от меня сбежать.
Глава 8
Зара
Смотрела, как Амирхан выходит из машины, и только когда он покинул салон смогла вдохнуть. Этот мужчина просто давит своей аурой. И его слова… Я по глазам видела — не врёт. Он сделает всё, что обещал. Меня трясло, словно в лихорадке, к глазам снова подступили слёзы. За что мне всё это? Где я так согрешить успела? Первый раз в жизни вижу этого мужчину, и он говорит такие вещи… Я же ни в чём не виновата. А потом сама на себя разозлилась, и злость вытеснила все остальные эмоции. Я не бесхребетная амёба, которая будет ждать своей участи. Я — свободная женщина, у которой есть права. Пошёл к чёрту! Моя жизнь принадлежит только мне. Добровольно я не пойду второй раз в руки к абьюзеру.
Видела, что на улице Абрамов разговаривает с охранниками. Стала осматривать салон автомобиля, сама не знала, что хочу найти, что сделать. И ответ пришёл ко мне сам, когда я увидела в замке зажигания ключи. Я не умела водить, всегда хотела, но не получалось. Но тысячу раз видела, как водят другие. Это же не так сложно, правда? Неужели я это сделаю? Я даже не слушала доводы рассудка. Интуиция кричала, чтобы я этого не делала. Нужно подумать о Назие и девочках, проглотить обиду… Но во мне разыгрался инстинкт самосохранения.
Я сняла туфли, подобрала подол платья и перелезла на переднее сиденье. Пульс грохотал в ушах, дыхание с шумом вырывалось из лёгких, адреналин бежал по венам. Облизала вмиг пересохшие губы и попыталась успокоиться, взять себя в руки. Но как это сделать? С опаской оглянулась назад, Амирхан всё ещё был занят охраной. Я посмотрела на панель и едва не застонала, столько кнопок! Как всё сложно. Душу грызли изнутри сомнения. Может, не надо этого делать, может, остаться? Нет! Я не хочу иметь ничего общего с этим мужчиной! Мне нужно добраться до соседнего города и там всё рассказать, если надо, то я пойду к журналистам. Просто так я этого не оставлю.
Так,
