Возможно, наибольший интерес представляют трактовки одного рецепта в разных рукописных источниках, хотя неясно, был ли скопирован один текст с другого или же оба они заимствовали из третьего, неизвестного, печатного или рукописного источника. Примечателен рецепт средства для роста волос, записанный в анонимном сборнике середины XVII века, а затем в коллекции рецептов, приписываемой Элизабет Оуковер и относящейся к периоду ок. 1675–1725 годов. Обе версии сходятся в том, что основные ингредиенты — это свежий желтый воск и измельченный красный кирпич. В них даже имеется один и тот же текстовый пробел, где, по всей видимости, у переписчиков возникли проблемы с определенным словом, и оба заканчивают уверением, что это масло «творит чудеса» с теми, у кого выпадают волосы на голове или на подбородке[71].

Повторение и обмен рецептами говорит об устойчивости практик в отношении ухода за волосами, как при изготовлении уходовых средств, так и в тех целях, которым они служили. Также они свидетельствуют о том, что одни и те же средства применялись женщинами в домашних условиях и отпускались врачами-мужчинами. Наконец, жанр рецептов указывает на то, что в данном контексте уход за волосами лежал вне культурной традиции, определявшей использование косметических средств как признак порочности. Вместо этого, опираясь на практику, ведущую начало из древнего мира, уход за волосами принадлежал более широкой сфере заботы о здоровье. Уход за поверхностью тела был правомерной и необходимой частью терапии[72]. Снадобья для волос не были особенно сложными в приготовлении[73], хотя часто требовали больших трудозатрат и отнимали много времени, особенно когда дело доходило до превращения неаппетитных ингредиентов — ящериц и мух из рецепта масла для волос Энн Фэншоу или жира спаниеля из рецепта помады леди Шэннон — в готовую косметику. Помимо жиров, масел и неожиданных (для нас с вами) ингредиентов, таких как измельченные пчелы или экскременты животных, в рецептах чаще всего использовались лечебные травы и другие растения, а также ароматизирующие вещества, такие как розовая вода и смолы.

Ил. 1.3. Рекламное объявление XIX века, посвященное макассаровому маслу. Оно было настолько характерной приметой времен королевы Виктории, что его упоминает как Байрон в поэме «Дон Жуан» (1819–1824; песнь 1, стих 17), так и Льюис Кэрролл в сказке «Алиса в Зазеркалье» (1871; в песне Белого Рыцаря «Глаза Хэддокса»). Рекламное изображение несет в себе колониальные коннотации, играя на привлекательности экзотического

К концу XVII века средства для ухода за волосами уже можно было купить в готовом виде. Ранний пример таких продуктов дошел до нас благодаря анонимной и предприимчивой женщине, подавшей рекламное объявление в газету Athenian Gazette в мае 1693 года. Женщина утверждала, что у нее в продаже имелась вода, которая окрашивала волосы в приятный коричневый или черный цвет и при этом не вымывалась ни вместе с потом, ни во время мытья[74]. Ко второй половине XVIII века средства для ухода за волосами продавались во все больших объемах. Прежде всего, это были помады и пудры, которые в то время являлись общепринятыми продуктами для питания, укладки и очищения волос[75]. Наконец, в Викторианскую эпоху культурная значимость волос на голове и лице предопределила повсеместное появление рекламы средств для ухода за ними, и такие продукты, как бриллиантин и макассаровое масло, становились притчей во языцех (ил. 1.3).

Ил. 1.4. Этикетки с банок с медвежьим жиром. XIX век. Этот продукт для ухода за волосами пользовался устойчивым спросом с XVI и до конца XIX века

Большая часть этих ранних готовых средств для ухода за волосами по качеству не отличалась от тех, что готовили в домашних условиях. Судя по сборникам производственных формул XVIII века[76] и руководствам по фармацевтике XIX — начала XX века, такие средства готовились на основе все той же традиции домашних рецептов, но производились оптом и упаковывались для продажи. Покупая их в готовом виде, потребители просто экономили время и собственный труд. Одни и те же ключевые ингредиенты повторяются из рецепта в рецепт, демонстрируя исключительную живучесть. Среди них был медвежий жир, который ценили за его способность питать и восстанавливать волосы. Медвежий жир время от времени встречается как в рукописных, так и в печатных рецептах средств для роста волос XVI и XVII веков, и к XVIII веку, вероятно в результате увеличения доступности, он входил в состав наиболее востребованных из всех производившихся помад, а также продавался в чистом виде в небольших керамических горшочках, крышки которых украшали изображения медведей (ил. 1.4). Рекламное объявление 1770 года гласит: «Активные, летучие и проникающие свойства, которыми обладает эта субстанция по сравнению с жиром других животных, придают ей то особое и эффективное качество усиления, укрепления и защиты волос»[77]. В конце XVIII столетия парикмахер Александр Росс посвятил целый трактат дальнейшему объяснению достоинств этого чудо-продукта, и в течение XIX века популярность медвежьего жира не ослабевала. В «Аптекарской книге рецептов общего характера» (The Druggist’s General Receipt Book) 1850 года — профессиональном справочнике, предназначенном для все возраставшей братии аптекарей и фармацевтов, которые стремительно перестраивали здравоохранение Викторианской эпохи, — этот ингредиент фигурировал в рецептах питательных помад и в качестве препарата для лечения облысения[78]. Хотя ближе к концу века другие продукты потеснили медвежий жир с господствующих позиций, на закате Викторианской эпохи джентльмены старой закалки все еще могли раздобыть его по цене около одного шиллинга[79]. Похожая картина наблюдается с кантаридами, или «шпанскими мушками», присутствовавшими в разнообразных рецептах: от средств для восстановления роста волос XVI века до тонизирующих лосьонов XX века. Точно так же аурипигмент, соединение, которое могло вызвать отравление мышьяком при нанесении на поврежденную кожу, использовался в качестве средства для депиляции по крайней мере с XVI века примерно до 1930 года[80].