Я согласился, что звучит разумно, но выразил сомнение, удастся ли ей воссоздать в тех краях свое заведение. Она хмыкнула.

– Не беспокойся, у меня все схвачено. Через агента я приобрела в Сакраменто участок и в понедельник отправлюсь вверх по реке, до Вестпорта, со всем своим скарбом: мебелью, посудой, столовым серебром, винным погребом… и живым товаром, что самое главное. Под этой крышей сейчас двадцать желтых девчонок, все первый сорт – так что не вздумай расхаживать во сне, негодник! Ну же, дай я погляжу на тебя…

– Постой-ка, – говорю я, послушно давая заключить себя в объятия. – Каким образом ты будешь туда добираться?

– Ну, по реке до Вестпорта, потом на фургонах до – как его там? – Санта-Фе, потом до Сан-Диего. Это займет всего несколько недель; тысячи людей следуют по этому пути ежедневно: на тележках, фургонах, верхом. Даже пешком. Можно, конечно, отправиться вокруг, морем, но это выходит не быстрее и не дешевле, да и у меня нет желания заставлять моих девочек страдать от морской болезни!

– А это не опасно? Ну, индейцы, бандиты и так далее?

– Нет, если у тебя есть охрана и хорошие проводники. Можешь не сомневаться, я обо всем уже подумала, причем не поскупилась. Если ты еще не заметил, я женщина деловая и знаю: хочешь получить лучшее – раскошеливайся. Вот почему еще до конца года у меня будет самый лучший бордель на западном побережье. Если у тебя есть денежки, то больше ничего и не надо, исключая толики здравого смысла.

Насколько я знал, в отношении последнего был полный порядок (если не считать пристрастия к горячим молодым парням) и у нее имелись все качества хорошего предпринимателя. Но если у Сьюзи с планами на будущее все в ажуре, то у меня – совсем наоборот, и я заметил, что у нас остается совсем мало времени, чтобы организовать мой – и Спринга, куда же деваться – безопасный отъезд из Нового Орлеана.

– На этот счет не волнуйся, – уверенно отвечает она. – Я пораскинула мозгами, и, поглядев, какого размаха достигнет завтрашний переполох, мы решим, как поступить лучше. До тех пор здесь ты в безопасности, а заодно в тепле, неге и уюте, – добавляет Сьюзи. – Так что давай споем припевчик из «Джона Пиля»[27], а?

Можете себе представить, что наутро у меня был достаточно изможденный вид, чтобы убедить Спринга в безопасности дальнейшего пребывания в доме Уиллинк. Бегло окинув взглядом меня и зевающую и потягивающуюся Сьюзи, он ухмыльнулся и пробормотал:

– Господи, non equidem invideo, miror magis[28].

А вот я склонен считать, что это была самая настоящая ревность, и знай я сам достаточно латынь, парировал бы:

– Ver non semper viret[29], не правда ли?

Да, неплохо, наверное, быть ученым, вот только ему это не слишком пошло на пользу.

Впрочем, обмен любезностями оказался не к месту, потому как новости были скверные. Сьюзи навела справки, и выяснилось, что смерть Омохундро произвела настоящий переполох: по городу устроена настоящая облава, а наши описания расклеены на всех углах. Убраться из Нового Орлеана по-быстрому нам не светило, как пить дать, и я напомнил Сьюзи, что надо придумать выход в оставшиеся несколько дней. Она похлопала меня по руке и сказала, что все устроит и нет нужды бояться. Спринг молчал, только смотрел на нас своими белесыми глазами.

Что за беда – проторчать четыре дня (как довелось нам) в борделе, можете подумать вы? Но когда шлюхи тебе не доступны и рядом сидит чокнутый убийца, грызя ногти и потчуя тебя цитатами из Овидия, а у дверей может в любую секунду раздаться крик: «Именем закона, откройте!», все становится далеко не так радужно. Нам приходилось торчать в большом пустом доме, не имея возможности выглянуть наружу, из страха, что нас заметят с улицы. Даже из своих комнат мы выходили редко, ибо, хотя апартаменты девиц располагались в крыле здания, они постоянно бродили по дому, а Сьюзи заявила, что им не стоит видеть нас – так же как мне видеть их, наверняка добавляла она про себя. Однако у меня и не было особого настроения встречаться с ними – ну помахать ручкой разве. Когда каждую ночь тебя ждет свидание с миссис Уиллинк, остальные женщины начинают как-то расплываться и двоиться в глазах, и ты приходишь к выводу, что монастырь, быть может, не такое уж скверное место.

Впрочем, не все обстояло так плохо: мадам была невероятно изобретательной любовницей, а человеку, имеющему за плечами опыт главного племенного жеребца и банщика мадагаскарской королевы Ранавалуны – там за плохое обслуживание клиентки тебя мигом сварят заживо или посадят на кол, – упражнения со Сьюзи покажутся детской забавой. Она, похоже, была без ума от них, но вот что странно: даже в моменты наивысшего наслаждения я подмечал, что ум ее занят еще чем-то помимо преходящих развлечений, если вы меня понимаете. Она в это время думала, что совершенно на нее не похоже. Вдобавок я ловил на себе взгляды, которые объяснял исключительно беспокойством за мою судьбу – знай я, что за ними кроется на самом деле, волновался бы за оную куда больше.

Выяснилось все на четвертый вечер. Мы коротали время перед ужином в салоне, и я напомнил Сьюзи, что мое пребывание в Новом Орлеане по-прежнему небезопасно, а до ее отплытия вверх по реке остается всего пара дней. Что я, дескать, стану делать, после их отъезда? Сьюзи в этот момент расчесывала волосы; она остановилась и поглядела на мое отражение в зеркале.

– А почему бы тебе не поехать со мной в Калифорнию? – спрашивает она сдавленным голосом и снова начинает орудовать гребнем. – Там ты сможешь сесть в Сан-Франциско на корабль… если захочешь.

У меня перехватило дыхание. Я весь извелся, ища способ слинять из Соединенных Штатов, причем даже не брал в расчет Новый Орлеан или порты восточного побережья – все мои устремления, как можете догадаться, были нацелены на северные штаты, – запад мне даже в голову не приходил. М-да, до него бог знает сколько тысяч миль… Впрочем, не так уж это и далеко, как кажется. Вы, быть может, возразите, но учтите – вам не приходилось улепетывать от охотников за рабами, аболиционистов, военно-морской полиции, разъяренных мужей и конгрессмена Линкольна, чтоб ему пусто было, и у каждого наготове виселица, чтобы вздернуть тебя, едва поймают. Когда попадаешь в такую передрягу, любая лазейка кажется спасительной, а по моим прикидкам, путешествие инкогнито в караване Сьюзи выходило намного безопаснее, чем что-либо иное. Поездка вверх по реке будет рискованной, зато к западу от Миссисипи мне уже ничего не грозит… Месяца через три окажусь в Сан-Франциско и…

– А ты возьмешь меня? – вот первое, что сорвалось у меня с языка, прежде чем я успел хорошенько обмозговать предложение. Ее гребень стукнул по столу, а взгляд, который устремила на меня Сьюзи, был таким радостным, что кровь похолодела у меня в жилах.