Я по-прежнему молчал. Не мог говорить.

– Она знала, что ты ее любишь, – хрипло произнес Остин, будто бы понял, что терзало меня изнутри.

Я больше не способен был это вынести. И так слишком больно… Я не мог ни говорить о маме, ни смотреть на нее, молодую и здоровую. Когда я видел ее в последний раз, она лежала на дерьмовой крошечной кровати, запертая в своем сломленном теле. Поэтому я вытер глаза и повернулся к Остину.

Он выглядел таким же опустошенным, как и я.

Я открыл рот, намереваясь что-то сказать, но он прервал меня:

– Ты остаешься, Акс. Я не позволю тебе уйти.

Мне пришлось кивнуть.

Глубоко вздохнув, я обнял Остина за шею, и он повел меня в самую большую спальню, что я когда-либо видел. Я привык к вызывающей клаустрофобию камере размером шесть на восемь футов. И эта комната казалась просто сном.

– Я распаковал твои вещи.

– Спасибо, малыш, – тихо проговорил я и подошел к окну, из которого открывался вид на тихое, спокойное озеро.

Я чувствовал, как Остин топтался у двери, спиной ощущая его пристальный взгляд.

– Спрашивай, Остин, – произнес я, не оборачиваясь.

Я услышал, как скрипнула половица.

– Просто… интересно, что ты собираешься делать здесь, в Сиэтле?

Я лишь усмехнулся про себя. Что бы он сказал, если бы я открыл ему настоящую причину, по которой приехал в Сиэтл?

– Предполагалось, что я стану работать на каком-то рыбном рынке у причала. – Я пожал плечами. – Таково условие моего досрочного освобождения. Начинаю завтра.

Младший брат облегченно вздохнул.

– Я горжусь тобой, Акс, – проговорил он, голос его звучал искренне. – У меня в гараже до сих пор стоит твой старый «Эль Камино»10. Когда я переехал, то не смог с ним расстаться. Я его починил, заново покрасил и сменил обивку.

При мысли о том, что он сотворил с моей старой машиной, сердце упало. Когда-то я заботился о ней, наверное, даже больше, чем о собственной семье.

Я обернулся, чтобы поблагодарить Остина, но он уже ушел. Я снова выглянул в окно и заметил вдалеке футбольный стадион команды «Хаски». Мысли мои вновь вернулись к Леви…

«Никакой он нам не брат. Он не Карилло… Он просто чертов неудачник, бывший заключенный, который ничего не добьется в жизни. И он приехал сюда, чтобы пользоваться твоими деньгами и вновь тянуть нас за собой вниз».

Я уже ни на что не надеялся.

_____________________________________

5 - «Зеленая миля» – так назывался коридор, по которому осужденные на казнь в одноименном фильме отправлялись в последний путь.

6 -  Брат (ит.).

7 -  Клянешься? (ит.).

8 -  Клянусь (ит.).

9 - Боковой (латеральный) амиотрофический склероз – прогрессирующее нейродегенеративное заболевание центральной нервной системы. Вызывает полное разрушение и гибель периферических и центральных двигательных нейронов. Встречается довольно редко.

10 - «Эль Камино» – автомобиль американской компании «Шевроле», выпускаемый в 1959–1960 и 1964–1987 годах.

Неделю спустя

Я вытерла пот со лба и села, не сводя взгляда с последнего, только что открытого деревянного ящика. В нем находились работы Эльпидио, присланные для выставки.

Я затаила дыхание и осторожно сняла защитную упаковку. Под ней оказалась единственная мраморная скульптура, которая просто убивала меня каждый раз, когда я видела ее в журнале или на фотографии. Однако в этот раз я пролетела сотни миль, чтобы лицезреть ее воочию.

Пенопласт постепенно уступил место гладкому белому мрамору, и на глаза навернулись слезы. Я и в самом деле вновь видела ее вживую. Во плоти. Во всем ошеломляющем совершенстве.

Я бросила взгляд на часы и отметила, что полночь миновала пятнадцать минут назад. Я провела здесь целый день, пытаясь разместить скульптуры в нужных местах и оценить производимое впечатление.

Оказалось, весьма непросто придать выставке какую-то определенную тему. Я чувствовала, что между скульптурами есть некая связь, настоящая история, но в этом мне еще предстояло разобраться. И я сомневалась, что смогу справиться сама, без участия скульптора.

Краем глаза я уловила какое-то движение. Кристоф, ночной охранник, совершал обход. Заметив меня, он изумленно отпрянул.

– Мисс Лусия, вы чуть не довели меня до инфаркта! Я не знал, что вы здесь.

– Простите! – извинилась я. – Я пытаюсь вытащить из упаковки последнюю скульптуру, чтобы завтра расставить их по нужным местам. Она сделана из мрамора и невероятно высокая, так что…

Кристоф улыбнулся и подошел, чтобы мне помочь. Всего за несколько минут мы вынули ее из деревянного ящика и сняли упаковку. Когда скульптура явилась во всей красе, мы отступили назад. При виде открывшегося зрелища я прикрыла рукой рот.

Скульптура казалась безупречной.

Какое-то время я не отрываясь смотрела на нее… разглядывала двухстороннюю белую девушку-ангела высотой в шесть футов. С этой стороны она протягивала руки, будто умоляя, и в ладонях держала кучку черного пепла. Из проведенных исследований я знала, что сейчас передо мной находилась сломленная сторона ангела.

Ее крылья обтрепались и порвались, а прекрасное лицо исказилось от боли… Хотя нет, на нем читались страдания. Тело напряглось. Казалось, она изо всех сил пыталась стоять прямо. От некогда красивого платья остались лишь лохмотья, покрытые грязными пятнами. Тонкие, свалявшиеся волосы беспорядочно свисали до середины спины, а безжизненный взгляд неестественно широко раскрытых глаз накрепко западал в память.

Она заставляла болезненно ныть мое сердце. Словно бы в этой скульптуре жила душа, воплощающая чувства, что испытывал творец, когда усердно вырезал каждый изгиб фигуры и выражение ангельского лица. Я будто бы сама ощущала мучительную боль и внутреннюю муку сломленного ангела.

Ни одна фотография, что я когда-либо видела, и близко не передавала дух этой скульптуры. И возможность лицезреть ее вживую походила на дар небес.

Глубоко вздохнув, я медленно двинулась на другую сторону. И там мной полностью завладели эмоции, а по щекам потекли слезы.

Эта девушка-ангел, в противоположность другой ипостаси, была потрясающе красива. Она стояла прямо и казалась совершенно здоровой, а надетое на ней платье в римском стиле подчеркивало прекрасные формы. С безмятежной улыбкой девушка запрокинула лицо к небу. Густые длинные волосы ниспадали до самой талии. Я будто бы ощущала, как горячее солнце целовало ей щеки, а тепло обволакивало тело, словно объятие. Она широко расправила ангельские крылья и подняла изящные руки вверх, кажется, намереваясь взлететь. Черный пепел, что так отчаянно удерживала ее другая ипостась, здесь был рассеян по земле.