– Повторите.

– Будет сделано, мэм. – Официант испарился с легким поклоном.

Подняв взгляд, Теннисон улыбнулась.

– Люблю, когда все идет по-моему.

Восторженный смешок Эммы полоснул Мелани как ножом по сердцу. Если бы можно было сейчас же убраться так, чтобы это не выглядело позорным бегством, она бы и секунды здесь не задержалась. Однако в данный момент любая попытка ускользнуть прочь, пусть и ради самосохранения, неминуемо зажгла бы огонек триумфа в глазах бывшей подруги. Оставалось сидеть и страдать.

Ну ничего, Мелани найдет, чем ответить на первый ход Теннисон. Пока у той было преимущество – заранее узнав о помолвке, она купила книгу, наняла Марка Мэллоу и заполучила себе вечеринку с подарками. Однако игра только началась. Как и в прошлый раз, когда они сошлись лицом к лицу, Мелани не собиралась терпеть поражение.

Две недели спустя

Стоя на пороге кухни перед раскрытыми остекленными дверями, Теннисон критическим взором оглядывала пространство вокруг бассейна. Нужно перекрасить беседку из камня и кедрового дерева с большим камином внутри и расставить новую мебель. Вызванный из Далласа ландшафтный дизайнер прибудет для консультации в среду и наймет команду, чтобы привести все в порядок к назначенному дню. К тому времени территорию покроют прозрачные навесы на случай внезапно налетевшей грозы, и надо обязательно поставить большие вентиляторы и кондиционеры – вечера в конце июня жаркие. Марк Мэллоу уже занимается подготовкой банкета и праздничным убранством. Это будет самая грандиозная предсвадебная вечеринка десятилетия!

– Мам, куда деть коробки, которые здесь остались? – Голова Эндрю высунулась из окна небольшого двухэтажного строения – что-то вроде бунгало – слева от основного дома. В объявлении о продаже этот флигелек фигурировал как домик для гостей. В самый раз для пары молодоженов на первое время.

– А что там за коробки? – отозвалась Теннисон, подхватывая обеими руками Праду, которая только что сделала лужицу на дорогом турецком ковре в столовой. Кажется, собака не видит разницы между шерстью и травкой. Придется купить книгу по дрессировке и пару-тройку канистр чистящего средства.

– Не знаю. Вроде не твои. Наверное, прежние владельцы забыли. Можно пока перенести к тебе в гараж? Тут тесновато, а нам нужно больше места. У Эммы куча вещей.

– Это у меня куча вещей?! – отозвалась та. – А у тебя нет?! Хотя бы твой спортивный велосипед, которым ты даже не пользуешься!

Ее голос вдруг так напомнил Теннисон Мелани, что женщина вздрогнула. Однако шуточная перепалка тут же заставила ее улыбнуться, особенно когда следом послышались радостный взвизг и шум возни. Ох, как же это здорово, когда ты молод и влюблен!

Когда-то настоящая любовь была и у Теннисон. И даже не один раз. Однако в итоге ничего не вышло. Пришлось признать, что серьезные отношения не для нее. Ей больше по душе свобода – смотаться в Милан, когда пожелает, провести месяц в горах, пить шампанское с мужчинами, которые отличают хорошее от дешевого пойла. Жить как бабочка, порхающая с цветка на цветок. Тогда какого черта она делает здесь?.. Иногда Теннисон сама себя не понимала.

Встреча с Мелани пару недель назад стала чем-то ирреальным. Еще более странно было увидеть Кита и вспомнить, как сама когда-то сидела рядом с ним, бок о бок. Он остался тем единственным, от разрыва с кем Теннисон так и не смогла оправиться. Ну, не совсем так – оправилась, конечно, но часть ее по-прежнему цеплялась за первую любовь, разорванную на клочки. Все еще жившая внутри девочка-подросток не могла забыть мальчишку, который дразнил ее из-за непослушных, вечно растрепанных волос и круглой попки, которой притворно восхищался. Кит был у Теннисон первым во многих смыслах – первым парнем, с которым она встречалась, первой настоящей любовью, первым мужчиной. Отпустить то, во многом идеализированное, прежнее чувство никак не получалось.

Хоть и не хотелось себе в этом признаваться, но Теннисон вообще нелегко забывала. Кит разбил ей сердце, а то, что в этом участвовала и Мелани – единственная, на кого она, как думала, всегда могла положиться, – делало все только в десять раз хуже.

Конечно, оба почти ничего не знали о том первом годе сразу после школы, когда Теннисон погналась за своей мечтой и даже успела прикоснуться к ней, но не смогла удержать. Когда она сделала выбор… и поплатилась за него. Вспоминать о том времени не хотелось. Хотелось забыть.

Перед глазами вдруг возник Эндрю, раскрасневшийся и счастливый, словно живое напоминание обо всем хорошем, что удалось сделать в жизни, – а он был лучшим из достижений.

– Эй, мы собираемся в пиццерию. Хочешь с нами?

Почему бы и нет? Стояли последние майские деньки, все радостно встречали наступление лета. Теннисон с самого переезда в Шривпорт почти никуда не выходила, питаясь в основном салатиками и свежими фруктами из супермаркета органических продуктов. Она занималась с персональным тренером, у которого был собственный небольшой зал, и сбросила уже девять фунтов, набранных после развода на выпивке и сладостях. Поход в пиццерию с Эндрю и его будущей женой – то, что нужно. Побыть в компании веселой, азартной молодежи всегда прекрасно. А пицца – лучший способ смухлевать, когда сидишь на диете.

Узнав от сына, что он встречается с девушкой, выросшей в Шривпорте, Теннисон была поражена таким совпадением. Мало кто из родного города оказывался после школы в Фейетвилле, поступив в университет, где когда-то учился ее отец. Когда же выяснилось, что Эндрю без ума не от кого иного, как от дочери Кита и Мелани Лейтон, у Теннисон буквально ноги подкосились. До этого она месяцами только и слышала об Эмме, пересмотрела кучу фотографий с вечеринок, но ей и в голову не приходило, что хорошенькая брюнетка – дитя бывшего парня и бывшей лучшей подруги. Зато потом сходство уже буквально бросилось в глаза.

Мелани подарила дочери свои высокие скулы, а Кит – чудные голубые глаза и стройную фигуру. Ну а манеры, безусловно, привила Энн Бревард собственной персоной. Высоко поднятый подбородок, холодная отстраненность, когда чем-то не угодишь, и непринужденное изящество в каждом движении – ничего удивительного, что Эмма вертела Эндрю как хотела.

Сам он – высокий, темноволосый, серьезный, однако всегда с улыбкой и ласковым словом наготове, – держался немного неуклюже, словно угловатый подросток, который никак не станет взрослым мужчиной. Сын был полной противоположностью Теннисон – с легким и в то же время твердым характером, но чересчур добрый и готовый скорее отступить и наблюдать со стороны, чем искать обходные пути и хоть ползком пробиваться, куда намечено. Сама она не сомневалась: если не бояться испачкать руки и действовать исподволь, можно многого достигнуть. Это ее всегда выручало – возможно, пригодится и в ближайшие несколько месяцев, чтобы занять достойное положение в городе, который она никогда не любила.

Не факт, правда, что она действительно здесь обоснуется. Ее родители переехали в поселок для пенсионеров в Техасе, поближе к Хитклиффу, одному из сыновей, и его жене Венди. Бронте жила в центральной Луизиане, на хлопковой ферме под Накитошем. Еще одна сестра, Шелли, и брат Блейк, оба почти на десять лет старше, – в Калифорнии и Аризоне. Другими словами, у Теннисон не было иных причин перебираться в свой родной город, кроме Эндрю и какого-то странного внутреннего зуда, который так и подбивал купить здесь дом.